Александр Митич - Игра в поддавки
— Веди назад.
Вычет аккуратно выводит меня из западни. Прямо хода нет. Слева — сомнительно. Есть вроде неплохой путь направо, но этак мы совсем приблизимся к нашим соседям. Пять к одному за то, что они участвовали в бою у Янтаря прошлой ночью и сейчас злые-презлые. По-человечески их можно понять, но умирать от их пуль я совсем не собираюсь. Они уже сейчас могли бы спокойненько положить нас, как ростовые мишени в тире, да бурьян им мешает, а нас скрывает. Попробуем все же обойти их стороной…
И тут над бурьяном раздается:
— Эй, Чемодан!..
Вычет присел, наставил ствол на звук, взглядом спрашивает: стрелять ли? Я тебе постреляю! Цыц!
— Эгей, сталкеры! — надрывается кто-то. — Эге-ге-гей!.. А ведь знакомый голос.
— Это ты, Хвост? — кричу я.
— Он самый. Если высунусь, стрелять не будешь? Или белый флаг надо поднять?
— Высовывайся, а там посмотрим. Кто с тобой?
— Гляпа.
— Не знаю такого.
Так он молодой еще… Гляпа — это не прозвище, это фамилия. Действительно, при такой фамилии никакой клички не надо, чем-то даже удобно.
— Чего вам? — не шибко любезно интересуюсь я.
— Поговорить, брат-сталкер, только поговорить.
— А не слишком ли много разговоров? Мне они что-то не нравятся.
— Так это клан с тобой разговаривал, а не я. — Хвост правильно понимает намек.
— А тебя с ними не было, что ли?
— Был, — не отпирается Хвост. — Но то с ними, а то сам.
— А что, есть разница? — дразню его я.
— Есть, есть!
В течение нескольких секунд я обдумываю предложение.
— Ладно, иди сюда. Один. И без оружия. Проход найдешь или тебе подсказать?
— Обижаешь… А может, устроим рандеву на нейтральной территории? — орет Хвост.
— Бог подаст. Откуда мне знать, что вас только двое?
Мне стало ясно, что их двое, еще когда они отбивались от крысиной стаи. Но я слегка прикидываюсь дурачком, иногда это полезно.
— Ладно, иду.
Над бурьяном поднимается машущая рука — Хвост взобрался на фундамент и подает знак. Исчезла рука. Хвост идет сюда. Дорога ему знакома — давеча он шел ею, выбирая место для ночлега. Зачем, интересно, ему Милитари? Почему он не двинул в «Сто рентген»? За каким чертом заночевал в развалинах?
— Сместись и держи его на мушке, — командую я Вычету. Иной сам бы догадался, а этот худо-бедно начал разбираться в Зоне, но не в людях.
Мой палец находит спусковой крючок. Не обижайся, брат-сталкер. Не мы начали эту войну.
Минуты через три появляется Хвост. Оружия при нем не видно, капюшон отброшен на спину, рыжие лохмы торчат, а на конопатой физии нарисована такая гамма, что хоть в психологический триллер; и сожаление тут, и показное нахальство, и улыбка типа «чи-и-из», и чуточку трусости, то ли показной, то ли натуральной. Совсем немного ее, но все же проглядывает. И неспроста. Понимает Хвост, что назад мне хода нет, влип я по уши, и терять мне нечего. Пальну ему промер глаз — и много ли добавлю к счету висящих на нас с Вычетом смертей — Да почти ничего! Снявши голову, по волосам не плачут.
— Стой. Говори, что хочешь сказать.
Расстояние между нами великовато для того, чтобы Хвоста начали осенять всякие глупые мысли. Он стоит смирно и даже руки поднял. А где его напарник? Вычет держит Хвоста на мушке и не сечет фишку. Если бы я был на месте Хвоста, я бы пустил «отмычку» в обход… Хотя нет, не пустил бы. Во-первых, в бурьяне незаметно не проберешься — колышется, а во-вторых, уж очень много здесь аномалий. Сгинет «отмычка» ни за что, подметок не останется..
Совсем иной расклад, если Хвост и его напарник работают совместно с ударной группой, что таится где-то поблизости, — однако не похоже. Не тот у сталкеров стиль. Неужели мои бывшие дружки из «Харчей» резко поумнели за минувшие годы?
Не верю. В Зоне и вблизи нее сталкер не умнеет, ему не до того. Да и место здесь не очень подходящее для сложных тактических схем. А главное — Хвост нипочем не согласится рискнуть ради коллективных интересов.
— Мы хотим пойти с вами, — говорит Хвост. Гм. Интересная новость.
— Зачем тебе Монолит?
— Мне Монолит не нужен, — объясняет Хвост, — и Гляпе он не нужен. Нам нужно только подобраться к нему поближе, а сам Монолит нам на хрен не сдался. Потом расстанемся довольные друг другом. Все по-честному, без глупостей.
— Зачем тебе идти к Монолиту? — уточняю я вопрос.
— Хабар, — кратко ответствует Хвост. — Ведь тебе хабар без надобности, правда?
— Кто тебе это сказал? — бурчу я.
— Ну, не очень нужен, скажем так. Ты ведешь напарника к Монолиту, вам нужен Исполнитель Желаний, ну а мне — артефактов набрать. Вчетвером легче, чем вдвоем, — места там уж больно хреновые… Чу как, сговоримся?
— Что же ты из клана никого не нашел? Нет дураков идти к Монолиту, а?
— Дураки есть, — возражает Хвост, — да только мне не дураки! Умны. Мне нужны те, кому в Зоне везет.
И он туда же. Но я не считаю полезным разубеждать его. Значит, ты считаешь, что нам везет?
— А то как же! Выброс — это раз…
— Ладно, понял.
— О тебе и твоем напарнике давно байки ходят, — с удовольствием сообщает Хвост. — А прошлой ночью до меня окончательно дошло: это не байки. Зона действительно вас пропускает. Нет, мешать вам идти к Монолиту — ищи дурня! Если Зона чего-то хочет, она свое возьмет, я так считаю. Кто мог согнать всех зомбаков к Янтарю и устроить нападение, а? Ты небось не видел, что там творилось! Ночь, темень, не видно ни хрена, только прожектора светят, да не туда, куда надо, а эти прут лавиной и патронов не жалеют. Сам небось знаешь, не удержались мы. Хорошо, хоть было куда отступать, проход они нам оставили, специально, наверное…
— Что с нашими? — спрашиваю я, машинально называя «нашими» клан Штангеля. Хотя какие они теперь мне наши?
— Кипятка убило, а так, считай, обошлось. Штангеля ранило в колено, вынесли его, а Кудеяра в руку навылет, на своих двоих ушел, да есть еще оцарапанные…
Мне жаль Кипятка. Сколько раз зарекался жалеть дураков, а все равно жаль. А Штангель — умница. Наверняка он поставил своих людей так, чтобы основные потери несли другие, а не его клан. Вот и потерял только одного. Пришел ли он к выводу, что остановить нас нельзя, не пришел ли — не знаю, но сделал все правильно. Теперь его клан один из сильнейших, потому что потери других наверняка были куда как серьезнее. Не стану уточнять это у Хвоста — и так ясно.
— Ну так как. возьмешь нас? — интересуется Хвост.
Стоит подумать. Хвост всегда был халявщиком. Он хитер, но не умен, в народе это называется хитрожопостью, а это опасное качество как для него, так и для тех, кто с ним рядом. С другой стороны, у нас нехватка патронов.
— А зачем вы мне? — держу я марку. Видали, мол, всяких. Хочешь быть с нами, избранными, — докажи свою полезность.
— Ну, ты даешь! — изумляется Хвост. — Вчетвером ведь легче!
— Не уверен.
— И потом, на кого идет охота? На двух сталкеров с вашими приметами. На двух, а не на четверых, понял?
Что ж, видно, Зона еще не совсем отшибла ему мозги — на таком то уровне они работают. Аргумент весомый.
Ладно, рискнем. Веди Хвост хитрую игру — я его уже раскусил бы. Сейчас мне ясно главное: стрелять мне в спину он не собирается. Пока. Конечно, я постараюсь не дать ему такой возможности.
— Согласен, но…
Краем глаза вижу недоуменную физиономию Вычета: зачем, мол, соглашаешься? Засохни, парень. А Хвост напряжен — ждет, что последует за моим «но».
— Ты и твоя «отмычка» — впереди, — диктую я условия. — Полное подчинение. Старший в группе — я. Кто заартачится, с тем миндальничать не стану. Беречь буду лояльных, а ненадежных и взбрыкивающих не по делу — в расход. Нравится?
— Не нравится, — отвечает Хвост, — но я согласен.
— И Гляпа твой согласен?
— Куда он денется! — пренебрежительно машет рукой Хвост. Вычет глядит на него зло — ну и сволочь, мол. А Хвост переходит к животрепещущему: — Как хабар делить будем?
— Пятьдесят на пятьдесят, — диктую я.
— Ты же не за хабаром к Монолиту идешь, — строит Хвост обиженную рожу.
— Кто тебе это сказал? Не нравится — проваливай.
— Ладно… — вздыхает Хвост. — Пусть будет поровну. Давай лапу. Рукопожатие, конечно, ничего не значит. Но — ритуал. — Так я пойду?
— Давай, веди свою Гляпу…
Когда стена бурьяна перестает колыхаться за Хвостом, я шепчу Вычету:
— О «шнеке» ни полслова, понял? Он кивает — не дурак, мол.
Ой ли?
Глава 8. Четверо
Гляпой оказался парнишка лет двадцати, не очень умного вида, больно крепкий, но с прыщавой физиономией, оттопыренными ушами и свежим бинтом на запястье — его, значит, а не Хвоста цапнула ночью крыса. Примерно так я и думал. Кого Хвост возьмет в «отмычки»? Только старательного и глупого — вернее, наивного, но в Зоне, как и везде, наивность приравнивается к глупости. На первом же привале я поинтересовался у Гляпы, за какой процент с добычи он работает. Оказалось — за четверть. Обычно, если «отмычка» одна, сталкер отстегивает ей треть, а этому Хвост дает только двадцать пять процентов. Да еще наверняка обманывает его — ведь «отмычек» редко подпускают к продаже хабара. Эх, люди, человеки… Остался бы я в клане — непременно набил бы Хвосту разок-другой морду за такие дела. И меня не поняли бы: ведь судьба всех «отмычек» — рисковать собой ни за понюх табаку. На что они еще нужны? Все это знают, и каждый сталкер начинал с того, что был «отмычкой» у кого-то из стариков. Шестеркой. Бобиком. «Отмычка» пока еще не человек, не свой брат-сгалкер, а так, инструмент. Полезный, правда, инструмент, ценное имущество, но не более. Почему-то всегда так получается, что в армии, что в Зоне, что вообще везде, только с разной силой. Не могут люди жить иначе — непременно им надо либо топтать кого-то, либо выбираться из-под чьих-то сапог, чтобы, выбравшись, самим начинать топтать других. А в Зоне, на первый взгляд, эти порядки вполне демократичны: не желаешь быть шестеркой — ну и вали отсюда, никто тебя силой здесь не держит, чай, не срочная служба и не исправительный лагерь. А раз остался — принимай на себя все издержки.
