Михаил Шухраев - Визитер
— Сочувствую, — протянула рыжеволосая, которая, видимо, пребывала в раздумьях: знакомая, у которой жизнь — сплошная работа, не должна отделаться только десяткой. Похоже, девушка решала, как бы пограмотнее выпросить побольше денег. Жетон на метро в качестве предлога явно не подходил.
— Слушай, есть так хочется, — простодушно сказала девица. — А денег — ни хрена.
— Ладно, у меня как раз зарплата вчера была. Пошли в кафешку, здесь, рядом.
— Ой, а у тебя найдется еще и на жетон? — быстро спросила рыжеволосая, которая успела немного опьянеть от собственного нахальства.
— Найдется, — проговорила Оля. «На много жетонов — только если ты мне сейчас поможешь», — подумала она.
Болтая ни о чем, они перешли Лиговку и добрались до летнего кафе около вокзала. Если точнее, то болтала одна рыжеволосая, а Оля внимательно прислушивалась, надеясь отыскать хотя бы крупицу полезной информации. На сей раз — напрасно.
— Сперва — два салата, потом — две отбивных и кофе. И пирожные — с ванилью, — распорядилась Оля.
— Ну, я столько не съем, — удивленно посмотрела на нее рыжая. Точнее, не на саму Ольгу, а на пятисотрублевую бумажку в ее руках.
— Очень даже съешь, — рассмеялась девушка. — Поищи лучше столик.
Это оказалось довольно легкой задачей — кафе в этот час наполовину пустовало.
Девушки терпеливо дождалась, пока принесут салат. И только дождавшись, когда рыжеволосая утолит первый голод, Оля проговорила — очень серьезно и разборчиво:
— А теперь расскажи все, что ты знаешь про некую Эрис с тусовки.
Рыжеволосая оторвалась от тарелки — и встретилась взглядом с внимательными глазами сотрудницы О.С.Б.
— Информация — это деньги, — назидательно сказала Оля, когда девица под ее взглядом слегка оцепенела.
После чего рыжеволосая была тут же временно отпущена — гипноз гипнозом, но будет лучше, если она сейчас выложит все сама, почти по собственной воле. Надо быть мастером, чтобы человек под гипнозом выдал всю полезную информацию, не пропустив ничего важного. А Ольга пока мастером себя не считала.
Поэтому воздействие следовало закрепить.
— Знаешь, мне надо статью о тусовке сделать, — сказала девушка самым обыкновенным тоном. — Я ведь на журфаке учусь, а это — вроде курсовой.
Теперь она врала безбожно, но такое вранье ее собеседница проверять не станет.
— Ладно, — рыжеволосая принялась за отбивную, слегка задумчиво поглядывая на Ольгу. — Тебя какая Эрис интересует? Та, которая на гитаре играет, та, у которой парня зовут Синий Крокодил — ну, знаешь, такой, со скособоченной мордой?
— Та, которая хорошо рисует, — подсказала Оля. — Которая — большая стерва.
— А-а. — Девица слегка поморщилась. — Так она с нашими теперь и не здоровается. Вот уж на самом деле — стерва.
— Вот и расскажи о ней, — почти теряя терпение, сказала сотрудница О.С.Б. — Кто она такая, где появляется, где живет?
— Да зачем она тебе?
— Надо. — Оля загадочно улыбнулась. — Для статьи. Может, еще отбивную заказать?
— Пожалуй, — пожала плечами рыжая, в которую, вопреки ее словам, отлично уместился легкий ланч.
Выяснила Оля очень немногое. Эрис была прославлена двумя вещами — во-первых, умела хорошо рисовать, во-вторых — хорошо отбивать чужих парней. Последнее качество Ольгу нисколько не интересовало, зато рисование очень хорошо подходило для ее версии.
Что до места обитания Эрис, то когда-то она и в самом деле тусовалась здесь, у рок-магазина. Но сейчас стала появляться все реже и реже. Во-первых, большинство здешних девиц очень ее недолюбливали, во-вторых — она нашла какую-то денежную работу и окончательно возгордилась. Причем «денежная работа» заключалась в рисовании граффити. Каких именно — рыжая не знала.
— А заказчика ее ты не видела? — уточнила Оля.
— Откуда? Наверное, ее новый парень. Да у нее их всегда было много. И вообще…
— А где она сейчас бывает, ты не знаешь? — Оля поняла, что поговорка «из кувшина можно вылить только то, что было в нем» — это великая мудрость. Скорее всего, так она Эрис никогда не найдет. Но из рыжей надо вытрясти все, что она знает — а то и больше.
— Дай подумаю, — сказала рыжеволосая, ковыряясь в уже опустевшей тарелке. — Она бывает в клубах… Что-то когда-то говорила. Ну, конечно, — в «Полюсе Недоступности», на Ваське.
«А неплохой вкус у этой Эрис, — подумала Оля. — В «Полюсе Недоступности» на Васильевском острове (который отдельные штатские очень любят называть дружески-фамильярно) бывает много хорошего народа. Ладно, если отдыхать — так по полной программе».
Честно говоря, Оля сама сомневалась в собственной версии. Скорее, это расследование было для нее чем-то вроде отдыха. Если она не отыщет никаких новых зацепок, ведущих к убийствам, то, пол крайней мере, сможет потанцевать и послушать музыку. Заодно — облагодетельствует эту несчастную рыжую девчонку. Ерунда, конечно, но так накинуться на еду может только полуголодный человек. Точнее — полуголодный человек в Питере начала третьего тысячелетия.
Странная какая-то жизнь получается…
— Вот что, подруга, — решительно сказала Оля, когда исчезли и отбивные, и кофе, и мороженое, — сегодня в «Полюсе Недоступности» наверняка хорошая программа. Вот я и думаю — а не пойти ли нам туда? Заодно — Эрис мне покажешь. Только погоди…
Рыжая почти испуганно посмотрела на нее.
— Ты знаешь, почем там билеты?
— Знаю, — проговорила Оля. — Нам хватит. Давай-ка, пока время есть, посмотрим одну вещь. Это тут, рядом…
Они снова перешли через Лиговку, миновали рок– магазин и свернули в переулок. Все та же надпись вместе с гуманоидом присутствовали на стене — никто и не подумал стереть граффити.
— Ты мне скажи, вот это Эрис могла нарисовать? — спросила девушка.
— Ну, да, наверное, — согласилась рыжеволосая, и тут же вспомнила: — Да она что-то такое и делала — только не для граффити, а для одного журнала.
Выяснилось, что с полгода назад на тусовке существовал самиздатский журнал, в котором публиковался всяк кому не лень — непризнанные авторы писали повести и рассказы, непризнанные художники делали иллюстрации.
Вот среди последних была и Эрис.
— Ну, тогда тем более, надо бы на эту стерву поглядеть, — заявила Оля. — Пошли, что ли?
— А жетоны? — забеспокоилась девица, которая, как выяснилось, звалась Мориэль (а вне тусовки — Аськой).
Будут и жетоны, — решительно отрезала Оля. — Сейчас дойдем до «Маяковской» — и будут.
Вообще-то, Оля сильно рисковала полностью забыть настоящие цели своего путешествия — стоило ей только оказаться около клуба «Полюс Недоступности». Среди перечня групп, объявленных на сегодня, значилась «Туманность Андромеды». Это прикажете считать совпадением — или чем еще?! В кои-то веки раз выбраться в клуб (причем твердо решив поработать следователем) — и буквально налететь на любимую группу!
За спиной что-то пискнула Мориэль, но Оля ее даже не расслышала. Она смотрела на афишу, опасаясь, что вышло какое-то недоразумение. Но нет — «Туманность Андромеды» должна была выступать именно сегодня.
— А билеты? У нас же нет флаера! — твердила рыжеволосая.
— Не беда! — махнула рукой Оля. Деньги у нее еще оставались, а если бы даже не было, — какая разница! Отвести глаза при ее способностях можно всегда, хотя такие вещи и не приветствовались.
И все же Оля решила заплатить — и за себя, и за Мориэль.
Народу в помещении собралось немало. Кое-кто — в обычной одежде, видимо, пришедшие с работы или после учебы. Некоторые успели переодеться — кто в кожаные «доспехи» с металлическими заклепками, а иные — и вовсе в странные одеяния, похожие на средневековые (по крайней мере, так могло показаться в полутьме).
— А теперь — покажи мне Эрис, — скорее приказала, чем попросила Ольга.
— Ну, если она здесь, — пробормотала Мориэль. — Да на что она тебе сдалась?
— Если надо, значит — надо, — отрезала Оля. Она подозревала, что сейчас рыжеволосая пристанет к какой-нибудь компании знакомых, потом — еще к кому-нибудь (благо Мориэль была весьма и весьма общительной) — а потом просить ее о чем-либо станет совершенно невозможно.
— К твоему парню клеилась? — сообразила Мориэль.
Оля пробурчала что-то утвердительное — такое объяснение подействует лучше всего.
Она огляделась, потом указала куда-то ближе к сцене.
— Вон она, — сказала рыжеволосая. — Там стоит, а парень при ней — это бывший парень Вилианы. Знаешь ее, она обычно на «Черной речке» тусуется? Ни фига себе! Ну, стерва!
Последнее замечание относилось, разумеется, все к той же Эрис.
— Она тебя знает? — спросила Оля, постаравшись взять рыжеволосую под контроль. — Быстренько веди меня туда.
Но ее план тотчас же рухнул — на сцену вышел ведущий, какой-то молодой человек, уже не слишком твердо держащийся на ногах.
