Владимир Лещенко - Кровь, огонь, серебро...
Пропустили его без вопросов.
Старейшина сидел в кожаном кресле и улыбался гостю. Улыбка была поистине волчья.
– Ну, здравствуй, Дмитрий! – сказал он вкрадчиво. – Проходи, садись, чувствуй себя как дома!
Дмитрий медленно расстегнул плащ, повесил на вешалку, поставил рядом трость. И без обиняков начал:
– Отмена охоты на Бориса – это слишком мало за голову Повелителя Стай. Еще мне нужна жизнь Чижинского. Пусть тебя не интересуют причины, но если вкратце – он сейчас является негласным правителем всех вампиров России, и такое положение меня не устраивает. Лишите его жизни в обмен на жизнь Повелителя. Если ты согласен, Старейшина, то отдай этот приказ при мне, всем своим, что были призваны на охоту за Борисом. Первый Магистр доверяет мне и не ожидает атаки. Прямая выгода будет нам обоим.
Старейшина выслушал предложение Боброва с абсолютно бесстрастным лицом. А затем широко, по-волчьи оскалился:
– А не думаешь ли ты, что я вот прямо сейчас могу уничтожить тебя и твой труп обменять у Чижинского на труп Повелителя? Поверь мне, он с радостью согласится на эту сделку, ведь не ты один помнишь старые обиды! Что ты на это скажешь?
Пожалуй, больше всего Дмитрия насторожило то, что в тоне собеседника не было и следа угрозы или насмешки. Старейшина просто излагал Древнему возможный сценарий развития событий.
– Если ты убьешь меня, то уже ничего не сможешь получить от Чижинского. Оказанная услуга ничего не стоит – тебе ли этого не знать? К тому же, как ты думаешь, кому поверит наш общий знакомый Станислав Петрович Чижинский, если ты скажешь ему, что я его предал? А главное – какая тебе выгода в этом?
– Выгода? – Старейшина пожал плечами. – Все очень просто: он – самый старший из вампиров Москвы, да и всей России, а ты – еще нет. Даже если ты и сумеешь пробиться наверх – а есть претенденты, почти равные тебе по возрасту и чуть ли не превосходящие заслугами, – то тебе еще предстоит наращивать связи, выстраивать иерархию, набираться влияния и так далее. Что мне пользы в дружбе с тобой, если все прочие Семьи станут моими врагами, хотя мы и так не дружим? А вскоре тебя сковырнут… Ну, что теперь скажешь ты, чтобы убедить меня, что мне выгоднее заключить союз с тобой?
– Скажу, что я пойду на эту сделку, а Станислав – нет, – других аргументов, по мнению Древнего, не требовалось.
– А почему? Ты думаешь, что он не знает о твоих теплых чувствах к нему? Поверь мне, Дмитрий, Чижинский терпит тебя только потому, что ему не нужен сильный Второй Магистр. А ты еще и очень долгое время не проявлял притязаний на власть… Может, лишь это сохраняло тебе жизнь! А теперь, стоит Чижинскому узнать о твоих планах…
– Ты торгуешься со мной, пес! – В глазах Дмитрия сверкнула молния. Сверкнула и погасла. – Думаешь запугать? А что если я прикажу своим людям охранять Повелителя от твоих собак? Что если расскажу, как ты хотел его убить? Представь – он увидит в тебе лютого врага, и придет сюда, исполненный силы и могущества. А ты будешь лизать ему ботинки!
– Не кричи на меня! – взгляд Старейшины моментально стал тверже стали. – Ибо, если я захочу, ты просто не успеешь отдать такой приказ! И не кривись – чтобы убить тебя, мне достаточно лишь шевельнуть пальцем, причем отнюдь не в переносном смысле! – Рука оборотня нырнула под столешницу. – Ты вот сидишь в кресле, а не знаешь, что в сиденье вмонтирован хороший посеребренный штырь, который проткнет тебя, как шампур барашка. К тому же он еще зазубрен хорошенько – и шипы раскроются в твоем теле, так что ты хрен соскочишь: скорее уж задницу себе оторвешь! Не уверен, что тебе понравится, если я нажму кнопку! – Старейшина неприятно захихикал. – Но я не собираюсь делать этого. Ты убедил меня в серьезности своих намерений. Итак, повтори свои условия!
Дмитрий позволил себе рассмеяться, причем искренне:
– Я знал, что ты деловой человек. Мои условия просты: ты отменяешь охоту на Бориса и убиваешь Чижинского, а заодно и его холопов. А я убиваю Повелителя. В случае, если мне удастся – а мне удастся – стать Первым Магистром, мы немного изменим договор между нашими народами – к взаимному удовлетворению. Но приказ о ликвидации… моего дорогого друга я хочу услышать сейчас.
– Хорошо. Я отдаю приказ, а ты убиваешь Повелителя.
Старейшина взял мобильный телефон:
– Это я. Пошли всех на захват резиденции Чижинского. Что значит «кого именно»? Я сказал ВСЕХ. И… пора испытать нашу новую игрушку. Исполняй…
Дмитрий слегка позавидовал своего противнику-партнеру: все же дисциплинированные подданные ему достались. Прикажи такое Первый Магистр Семьи – никто бы не почесался. Наоборот, тут же кинулись бы докладывать другим Древним.
«Потому-то, – со злостью подумал он, – вампиры и не правят миром, как полагали их создатели, а должны таиться по углам».
– Ну? – обратился варк к Дмитрию. – Теперь ты доволен?
– Он должен умереть, а не быть захвачен, Старейшина, – сказал Дмитрий. – Зачем нам этот… пережиток прошлого?
– Неужели ты думаешь, что я пойду на договор без гарантий? – Старейшина лихо изогнул правую бровь. – Как только ты принесешь мне голову Повелителя, я тут же выдам тебе прах Чижинского. Так будет надежнее…
– Боюсь, тогда Повелителя я тоже… отдам тебе живым.
Старейшина оценил шутку и улыбнулся:
– Нет, это меня не устроит! Контрпредложение: ты захватываешь его и удерживаешь… сам найдешь где. А потом мы с тобой просто обменяемся головами своих недругов. Идет?
Дмитрий напряженно размышлял секунд пять.
– Хорошо. Иначе мы ни к чему не придем. Дай мне телефон…
* * *Капитан Пеплов сел на подножку омоновского автобуса и нервно сжал голову руками. Черт знает что! Не день, а черт знает что! Стрельба в квартире на Федеративном, гибель опергруппы, странный труп, который сам ушел из лаборатории экспертов, взрыв дома – хотя и пустого, а теперь еще и здесь, в Нескучном, невесть что! И всюду замечали каких-то странных собак…
Нет, разумеется, бездомных псин в Москве много, на радость, как шутил его шеф, владельцам шашлычных! Но все равно, что-то настораживало капитана, что-то заставляло постоянно размышлять об этом, вопреки принципу: «Сыщик – думает, опер – делает». Но головоломка не поддавалась. Не хватало какого-то важного элемента, который свел бы воедино все остальные.
– Товарищ капитан! – обратился к нему младший лейтенант Валуев. – Гражданка одна заметила, кто первый начал стрельбу. Так вот, по описанию ну очень похож на Шерхана.
Пеплов вздрогнул. Дело неуловимого киллера Шерхана уже очень долго висело на его старшем брате, сыщике РУБОПа.
– Так, гражданку – ко мне. Продолжайте опрашивать свидетелей!
В усталых глазах капитана загорелся бодрый огонек…
* * *«Наши мохнатые друзья – вервольфы, оборотни, гару, как ни назови, суть не меняется. Две-три сотни фунтов мышц и слепой ярости, направленной против нас.
Помните, я сказал, что мы – машины убийства по сравнению со смертными? Так вот, вервольфы – машины убийства по сравнению с нами.
Если когда-нибудь я напишу «Словарь вампира от Мортимера», то включу в него следующую запись о вервольфах:
«Характерные приметы: покрыты шерстью. Выглядят как волки. Правильное действие при их появлении: бежать со всех ног – если они у вас еще остались, конечно.
Если вы остановились, чтобы внимательно посмотреть на них, то вы уже мертвы».
…Космогония вервольфов основана на трех началах, которые самим вервольфам представляются вполне реальными и антропоморфными: Созидающее, Сплетающее и Разрушающее.
В идеале, эти три начала сосуществуют и выполняют каждое свою функцию: созидает новое, сплетает из этого формы и уничтожает ненужное.
Но однажды бог (или демон)-разрушитель Вирм (да, тот самый, которого некоторые наши соплеменники считают нашим прародителем) рехнулся и вышел из подчинения космическому порядку. С тех пор все пошло вкривь и вкось, и я тут склонен согласиться с ними: выгляните в окно, если вы в это не верите.
Так вот, вервольфы, по их мнению, – слуги Земли-Прародительницы. Цель их бытия – сражаться со слугами Вирма, который хочет уничтожить Гею – Мать-Землю. Среди слуг этого мифического господина, как ни удивительно, хе-хе, фигурируем и мы – как нежить, питающаяся людьми и контролирующая человечество, как стадо.
Самое хорошее время было для оборотней эдак до Ренессанса, пока смертные сидели по домам и тряслись в страхе, а оборотни открыто бродили, жили на природе. Затем началось резкое увеличение населения, наступление полей на леса, засилье городов, которые нам очень нравились, и, наконец, подоспела нынешняя благословенная эпоха пара и электричества… (Особенно благословенная тем, что в нас перестали верить.)
