Александр Золотько - Игры над бездной
– То есть ты натурально испугался?
Кивок.
– Молодец. Что еще тебе приказал мой хороший приятель Максимка?
– Поговорить… О Шрайере поговорить… Ничего не заметили вы… Или что-то… – разговор давался безопаснику с трудом.
– А еще?
– Еще спросить, что там у вас получилось в трущобах… Подробности…
– Вот так даже… – Стас встал. – Значит, подробности. И писать небось приказал.
– Приказал…
– Значит, поступим так. Ты сейчас тут отдохнешь немного. Как сможешь, загонишь мобиль на осмотр. А я пока пройду вовнутрь и займусь своими делами. Когда закончу, созвонюсь с пропускником и передам тебе, где встречаемся. Можешь связаться с Максимкой и передать от меня ему привет, сволочи черной.
Стас повернулся и пошел к приземистому сооружению из бетонных блоков. Забор из таких же блоков тянулся вправо и влево от бункера. Поверх трехметрового забора было натянуто еще несколько режущих нитей и четыре ряда проволоки.
На первый взгляд ограда Учкома выглядела внушительнее, чем оборонительные сооружения Нагорника.
«Охранники, наверное, с большим интересом наблюдали за небольшим представлением около мобиля», – подумал Стас. И был несколько разочарован тем, что ошибся.
Охранникам было чем заняться и без наблюдения.
В коридоре за бункером шел самый натуральный скандал. Рядовые охранники стояли в стороне, демонстрируя всем своим видом непричастность к происходящему, а господин в черном строгом костюме со значком-опознавателем на лацкане слушал человека в безрукавке с надписью «Информаторий» на спине.
Второй работник службы информации стоял чуть в стороне и сбоку, камеру держал в опущенной руке, но ясно было, что все происходящее он фиксирует.
– …вы не имеете права, – сказал новостийщик. – Согласно закону об информации вы обязаны сообщить мне…
– Я ничего вам не обязан, – сказал господин в костюме, косясь на камеру. – Это – территория Учкома, и здесь действуют правила, определенные соглашением с Городским Советом. Только они. И в этих правилах ничего не говорится об особых правах службы информации…
– И вы что – примените силу?
– Я попрошу вас покинуть территорию. Добровольно покинуть…
– А если я не покину? – осведомился новостийщик.
Стас прислушался – что-то знакомое прозвучало в наглом и высокомерном голосе журналиста.
– Вы можете оставаться здесь, если хотите, но дальше вы можете пройти только по решению Ученого Совета. Или по прямому распоряжению ректора.
– Хорошо, я буду стоять здесь. Только имейте в виду, я уже отснял то, как через этот пропускник проехали мобили Дядюшки Ха, М’Боги, товарища Хаорана и еще полутора десятков канторщиков. Вы можете это подтвердить?
– Без комментариев.
– Опровергнуть?
– Без комментариев.
– Что делают в Учкоме главы самых крупных кантор? У них здесь экскурсия? Или всем сразу понадобилось принять курс процедур в клинике?
– Я ничем не могу вам помочь, – устало произнес господин в костюме.
– Ну, так вызовите того, кто может. У вас же есть пресс-служба? Фатима все еще бездельничает на этом посту? Вот ее вызовите.
– Ничем не могу вам помочь, госпожа Фатима сейчас занята.
– Ну да, она с господином Абдулой Тарле – он ведь тоже приехал пятнадцать минут назад – осматривает достопримечательности Учкома…
– Она занята. А вы, господин Геллер, можете оставаться здесь, сколько вам будет угодно.
Господин Геллер! Точно! Стас испытал сильное желание резко повернуться и уйти. Убежать. Аристарх Антонович Геллер, попутчик.
Вот сейчас он обернется, увидит Стаса и…
– О! – воскликнул Геллер, повернувшись. – Кого я вижу!
Его голос сочился радостью. Аристарх был в восторге, ясное дело, но руки не протянул, так и остался стоять на расстоянии полутора метров от Стаса.
– Давно не виделись, – сказал Стас.
– Два года. То есть я тебя не видел, но ты, наверное, видел меня регулярно…
– Я не смотрю новости, – Стас оглянулся на выход, заметил, что Игорь уже загнал мобиль на стоянку и двигается к пропускнику, с видимым трудом переставляя ноги.
– Напрасно, – Геллер перевел взгляд на господина в костюме. – Его вы тоже не пустите?
– Извините, – господин в костюме прошел мимо новостийщика и остановился перед Стасом. – Чем могу вам помочь?
– Мне назначено, – сказал Стас и похолодел, сообразив, что так и не спросил у Игоря о своем пропуске. – Я – Стас Колос…
– С двумя «эс» в конце, – засмеялся Геллер.
– Я консул Российской Федерации…
– Оп-па! – сказал Геллер и сделал знак оператору.
Тот поднял камеру и повернулся к Стасу.
– А сейчас, – сказал Геллер, – мы с вами увидим, как охрана Учебного комплекса поведет себя с дипломатом. Будет ли так же принципиальна, как и с представителями массмедиа, или спрячет свою независимость глубоко под хвост перед лицом консула нашего великого северного соседа? Давайте вместе насладимся игрой чувств на лице начальника охраны Учкома господина Чернышова.
– Я могу взглянуть на ваши документы? – ледяным голосом вежливо осведомился Чернышов.
– Понимаете… – пробормотал Стас.
– Да, пожалуйста, – Игорь через плечо Стаса протянул карточку начальнику охраны. – Универсальный пропуск Службы Безопасности.
– Значит, Служба Безопасности нашего города может приказать охране Учкома не быть такой бдительной, а службе новостей отказано в доступе?! – вскричал драматически Геллер.
– Подождите, пожалуйста, здесь, – Чернышов взял карточку и скрылся вместе с ней за дверью в торце коридора.
– Уроды, – сказал Геллер и махнул рукой.
Оператор выключил камеру.
– Совсем озверели, – Геллер потер переносицу пальцами. – Вчера всю ночь метался от одного места самосуда к другому, народ в едином порыве наказывал недобросовестных пушеров. Четыре перестрелки, одна массовая. Двоих толкачей повесили и четырех просто забили. Плюс один случай почти самоубийства. Слышал?
– Слышал. Азамат.
– Азамат. Ты, случайно, не знаешь, зачем ему принимать дозу, заранее зная, что подохнет? Ведь он же не успел ничего продать. Никто не умер. Сказал бы раклам, что не уверен в поставке, угостил бы их «шакаловкой» и был бы жив. Но он весело и с шутками принимает яд. Тебе не кажется, что люди потихоньку сходят с ума? – Геллер похлопал себя по карманам. – Выйдем наружу? Не хочу баловать этих… даже запахом сигарет. Ты куришь?
– Нет.
– Ну, хоть компанию составишь? Поболтаем по старой памяти… – Геллер вышел из пропускника мимо охранников, Стас, подавив вздох, вышел следом.
Геллер достал из кармана безрукавки пачку сигарет, зацепил губами одну, протянул пачку Стасу, а когда тот отказался, спрятал ее обратно.
– Между прочим, настоящие. Напрасно ты отказался, – Геллер щелкнул зажигалкой, прикурил. – Меня начальство премировало на прошлой неделе. Прикинь – блок сигарет.
– Прикинул.
– А ты, значит, консул… – Геллер прищурился и посмотрел на Стаса. – Нет, я слышал, что кого-то вроде бы назначили, но, если честно, не думал, что тебя… Я вообще полагал, что ты это… Успел тогда к поезду.
– Я задержался на Кресте, – Стас чуть отодвинулся в сторону, чтобы дым от сигарет не попадал в лицо.
– Повезло, – кивнул Геллер. – Дипломаты встретились с «суперсобакой» через час после нашего приезда. Я успел добраться до офиса Службы Новостей, даже успел перекусить в кафешке. И только потом рвануло. А ты все это время…
– Я разбирался со Службой Безопасности… – Стас оглянулся по сторонам.
Ему очень не хотелось продолжать этот разговор, но и обрывать его просто так, без повода, тоже не хотелось. Несолидно это выглядело как-то, словно бегство.
– Ты же арестовал Ваську Петрова, – засмеялся Геллер. – Помню-помню. И мне угрожал камеру разбить. Такой был весь серьезный… И что потом?
– Отпустил.
– Вот просто так взял и отпустил? Или тебе успели чего-нибудь принести от щедрот цыганского барона? Или просто испугался? – Геллер выпустил струйку дыма. – Я бы – испугался, точно тебе говорю. Сажать сына цыганского барона – безы там, наверное, чуть с ума не сошли от радости. Его же встречали, я помню. Там штук двадцать цыганок было на площади. Я еле проскочил мимо них. «А позолоти руку, яхонтовый!» – воскликнул Геллер. – Это я потом узнал, как эти мерзавки работают. И про контактные инъекторы на кончиках пальцев, и про психотропные препараты, и про нейроглушилки… А тогда мне просто было некогда. Прикидываешь? Если бы остановился – остался бы без всего. Я тебе так скажу – без них стало как-то спокойнее.
– Без кого?
– Без цыган, конечно. Если бы Катастрофа не произошла, ее стоило бы выдумать, – заявил Геллер, докурив сигарету до конца. – Есть что-то сакральное в том, что основной удар пришелся на Табор. Остальным районам тоже досталось, но значительно меньше. А Табор выгорел почти полностью…
