Алексей Фомичев - Пусть бог не вмешивается
Завязалась скоротечная драка. Оскорбленные мужчины встали на защиту дам, но силы были слишком неравны. Опытные ватажники живо раскидали тех по углам и за шиворот приволокли обратно за стол.
Трое посетителей возмущенно зароптали, вожак бандитов вытащил нож, и те стихли, не желая связываться с головорезами.
Я вздохнул и отвернулся – трактирные драки надоели. Жестом подозвал трактирщика, но тот прилип к стойке, не спуская глаз с бандитов. Помедлив, пошел к нему сам.
Выслушав меня, трактирщик приказал слуге принести новую тарелку. В ожидании заказа я повернулся лицом к залу. Женщин усадили за стол, на их лицах застыло выражение ужаса, мужчина и парень пытались встать с пола, стирая кровь с лица. Старик сидел с белым как мел лицом, сухие костлявые руки подрагивали, а голова вжалась в плечи.
В трактире повисла тишина. Посетители уткнули носы в стол, боясь привлечь внимание ватажников к себе и своим кошелькам. О сопротивлении и не помышляли, подавленные столь наглядной демонстрацией силы. Ватажники встали полукругом у стола, их вожак что-то втолковывал старику. Потом хлопнул по плечу, донесся его сильный голос.
– Зато, старик, мы оставляем вам ваши жизни! А это, согласись, самое дорогое. На деньги не купишь и на товар не обменяешь.
Он засмеялся, довольный собой, и снова хлопнул старика по плечу. Лица путников потускнели, а ватажники довольно захохотали.
Внезапно дверь распахнулась и в зал спиной вперед влетел молодой парень. Судя по обличью, товарищ этих громил. В дверях появился высокий человек с мечом в руках. На щеке ссадина, рукав куртки разорван. Дорогая одежда и отличное оружие, сразу видно, что это дворянин. Он с вызовом посмотрел на ватажников и сказал:
– Вон, подонки! Ваши приятели во дворе убиты. Если не хотите последовать за ними, то поторопитесь!
– Щенок! – Вожак сощурил глаза. – Не лезь не в свое дело! Жить надоело?
Он вытащил длинный кинжал. Ватажники начали окружать дворянина, но неожиданно на атамана бросился молодой путник. Полетел на пол, получив удар ногой, и тут в драку вступили все, кто сидел в трактире. Ватажники, не ожидавшие такого поворота, попятились. Дворянин выбил кинжал из рук вожака, тот отлетел к стойке, зажимая порез на груди.
Бандитов оттеснили к столам, они с трудом отбивались. Бой подходил к концу, когда вожак резво бросился к столу. Выхватил небольшой нож из-за голенища сапога и приставил его к горлу девочки.
– Ни с места, мерзавцы! Не подходите, не то отрежу ей голову!
Все замерли. Острие кинжала коснулось нежной кожи на шее ребенка, едва не проткнув ее. Дворянин сделал шаг вперед, но старик ловко ухватил его за руку.
– Нет, добрый господин, не надо. Пусть забирают все и уходят, лишь бы моя внучка не пострадала. – Он обернулся к вожаку. – Бери все, только отпусти девочку, молю тебя!
Вожак сплюнул кровь и крикнул:
– Зинат, ну-ка забери у господ их деньги. Пусть впредь не лезут не в свое дело.
Один из громил с трудом встал. Из разбитой губы и носа текла кровь, волосы слиплись от крови. Следом начали подниматься остальные бандиты, охая при каждом движении. Ватажник обошел зал, отбирая кошельки и монеты, бросал все в мешок.
– Зинат. Подними мой кинжал, а заодно забери кошелек у того раззявы.
Ватажник подошел ко мне.
– Ну, что замер? Жалко с денежками расставаться? Щербатый рот Зината расплылся в улыбке. Сообразив наконец, что все сказанное относится ко мне, я протянул руку к мечу. Вожак дернул девочку за волосы.
– Не отдашь кошелек, прирежу ее прямо здесь.
– Да режь, мне-то что…
Вожак опешил, явно не ожидая такого ответа. Старик испуганно выкрикнул:
– Молодой господин, прошу тебя, отдай им деньги. Клянусь богами, я все верну.
Я пошел к своему столу, но на дороге вырос Зинат и, скалясь, протянул руку к кошельку.
– Гони деньги, малый, не то ножичек в живот воткну. Знаешь, как больно?
Довольно нагло, если учесть, что на поясе у меня меч. Или надеялся, что не посмею вынуть? Зинат уткнул нож в грудь и добавил:
– Жадный, да? Лучше быть щедрым и живым, чем жадным и мертвым.
Молниеносный взмах меча – и его голова слетела с плеч и покатилась по полу. Обезглавленный труп с грохотом упал на пол. Вожак ошалело взглянул на убитого, потом посмотрел на меня.
– Тебе нужен мой кошелек? – Я шагнул к нему. – Лови.
Бросил кошелек под ноги, и едва атаман перевел на него взгляд, метнул нож. Черная молния мелькнула в воздухе. Клинок вошел в шею вожака, его руки медленно разжались, и девочка упала на пол. Бандит рухнул рядом.
В полной тишине я вытащил нож и пошел за стол, подхватив со стойки тарелку с мясом. За спиной дворянин и путники добивали уцелевших бандитов.
Слуги вытаскивали тела убитых во двор, замывали кровь на полу, убирали битую посуду и табуретки. Посетители вновь расселись по местам. Молодой дворянин, по сути дела, спасший почти ограбленную семейку, уселся с ними.
Я перенес внимание на тарелки, отдавая должное жаркому. От приятного занятия меня отвлек вежливый и осторожный голос:
– Простите, господин. Вы не разрешите поговорить с вами?
Нехотя поднял глаза. Рядом стояли старик и молодой дворянин.
– Еще раз извините за беспокойство. Меня зовут Бумер. Я торговец, а мой спутник…
– Барон Кентар. – Парень склонил голову. – Вы позволите нам присесть?
– Прошу.
Старик глубоко вздохнул и начал:
– Позвольте мне, господин, выразишь вам благодарность за спасение внучки. Не знаю, смог ли бы пережить ее гибель.
Он всплеснул руками. На глазах выступили слезы. – Мы хотели обратиться к вам как к благородному дворянину с просьбой о помощи, – перехватил инициативу барон. – Дело в том, что господин Бумер следует с семейством к родственнику на юг. Однако на дорогах сейчас небезопасно. Вы сами видели, лесные братья нападают даже в трактире. Я согласился сопровождать господина Бумера. Кодекс рыцарства велит помогать всем, кому нужна защита. Я вздохнул.
«Какой кодекс? Барон не наигрался в детстве? А я здесь при чем?..»
– К сожалению, не могу последовать вашему примеру, господин барон. Ряд обстоятельств не позволяют мне сопровождать вас. Поверьте, это весьма важные обстоятельства.
Услышав ответ, барон презрительно прошипел:
– Вы позорите имя дворянина и недостойны звания рыцаря! Но раз уж вы являетесь им, будьте любезны принять вызов на дуэль!
Он встал, гордо выпятил грудь, ожидая ответа. Вскочил, словно ужаленный, Бумер.
– Господа, господа, успокойтесь. Не надо драк, не надо ссор. – Он повернулся к барону. – Мы можем поехать одни.
Я сильно подозревал, что старик испугался остаться вовсе без охраны, если мы оба будем ранены или убиты на дуэли. Барон угрюмо молчал. Он понимал всю нелепость и несвоевременность вызова, но как выйти из положения, не потеряв при этом лицо и не проявив слабости, не знал. Старик продолжал взывать к рассудку барона.
– Пойдемте, мой господин, надо отдохнуть перед дорогой.
Кентар огляделся, желая знать, слышал ли кто наш разговор. Но в зале, кроме нас, никого не было.
– Если вы не против, перенесем дуэль на более поздний срок. Я должен выполнить обещание.
Он впился взглядом в мое лицо, ожидая увидеть усмешку. Напрасно. Я едва не прокусил губу, но смех, распиравший меня изнутри, кое-как сдержал. Глубокомысленно кивнув, произнес донельзя серьезным тоном:
– Полностью согласен с вами, барон. Мы успеем обсудить небольшое недоразумение несколько позже.
Барон кивнув на прощание и удалился под руку с перепуганным Бумером.
…Ночью вместо сна опять кино – воспоминание о наших «командировках». Сегодня подсознание выбрало историю о турне в Приднестровье. Столкновение с волонтерами-румынами. Антон и Толик несли «груз», а остальные прикрывали. Встреча произошла под конец пути. Волонтеры вроде из бани шли, без оружия, только тесаки в ножнах. А мы оружием увешаны, но стрелять нельзя, иначе все дело провалится вместе с нами в тартарары. Румын пятеро, нас трое. Толик и Антон проскочили вперед, помочь нам не могли.
Схватка вышла скоротечной. Рослые парни с тесаками в руках бросились на нас. Дрались упорно, умело, но выстояли только десять секунд. Нам тогда повезло, ушли без шума…
Трактирщик сам поливал мне на руки из кувшина, когда я умывался во дворе. Помня вчерашнюю схватку, смотрел несколько испуганно. Сказал, что старик-торговец выехал рано утром в сопровождении молодого дворянина и что к ним перед самым отъездом присоединились два купца. Потом начал ругать бандитов, мол, в последнее время житья не дают.
Я вытер руки, поблагодарил трактирщика и пошел одеваться.
…Ушедший вперед обоз все-таки догнал. Издали увидел перевернутые подводы, тела убитых и ватажников, в спешке расшвыривающих вещи путников в поисках ценностей. Их осталось пятеро, кто уцелел после короткого и яростного боя. Барон, купцы и семейство Бумера сопротивлялись до последнего, восемь бандитов лежали рядом с их телами.
