S.T.A.L.K.E.R. Тропами Призраков - Руслан Осинцев
Роман молча наполнил по второй и Першинг, стараясь как можно дольше растянуть удовольствие, стал пить маленькими глотками. Ещё пару стопок и разомлевший, с красным лицом Паша, был вдребезги своим парнем и с удовольствием отвечал на все интересующие Романа вопросы. Вскоре, он был в курсе всех местных новостей и сплетен. Со слов Першинга он узнал, что в баре и посёлке рядом с ним существовал незыблемый закон перемирия. Не имело значения, к какой группировке принадлежит человек, он мог чувствовать себя в полной безопасности. Случались конечно конфликты, но они сразу же жёстко пресекались. Единственное зло, со слов Першинга, которое затаилось в баре… гад, паскуда и вообще враг рода человеческого, это сам бармен Сидорович, он же и хозяин этого заведения.
— Вот и приходится терпеть этого живоглота, — с чувством продолжил рассказывать Першинг. — Где нам, бедолагам, снарягу, патроны, да ту же водку его бодяжную взять…? Нигде. И гостиница у него есть, пусть не пять звёзд, конечно, но уж лучше, чем на поляне в спальнике ночевать. Да к тому же хабар пристроить на хранение можно, если сразу продать не хочешь, не бесплатно конечно. Так вот, Ромка, друг, и живём… Задницей своей в ходорях неделями рискуем, чтобы у этого упыря за пару дней всё спустить.
— Не весело, — согласился Роман. — А уйти не пытался?
Першинг, от вопроса поперхнулся очередной порцией коньяка.
— Ты чего брат… куда уйти?
— Как куда? Из Зоны, конечно.
Паша отмахнулся как от назойливой мухи.
— Слышишь, Ромка… душу не береди. Все знают, что из Зоны дороги нет. Болтали конечно, что есть кто-то, кто может это сделать, вот только я думаю те, кто и правду из этой чёртовой Зоны уйти мог, то давно ушёл. Поэтому подтвердить это никто не сможет, и ты этой хренотой себе голову не забивай. Давай лучше ещё по маленькой хряпнем и в бар пойдём, а то засветло не успеем.
— Ты, если хочешь, хряпни, — наливая стопку сказал Роман. — С меня уже достаточно, ты лучше расскажи, от кого ты слышал про людей, которые из Зоны выходить могут.
— Да ну тебя, с твоими ходоками, — но выпив, всё же ответил. — Есть один Сталкер… чокнутый правда немного, так вот он трепал, что сам видел, как через какой-то портал люди в Зону приходят и уходят. Только я думаю, что врёт он всё…
— Почему? — не понял Роман.
— По кочану… вот прикинь, что же он сам через этот портал из Зоны не рванул? Потому и думаю, что врёт паскудник…
— А как зовут этого чокнутого?
— Да его в баре все знают. Кто по дому сильно заскучает… нальёт ему водки стакан, а он за это рад стараться, сказки свои рассказывать. Так и живёт, сказочник хренов, а зовут его Лёха Азбест, он тоже из одиночек. Только вот он недавно пропал куда-то.
— Как пропал?
— Рома, ты чё… с луны приехал? Как-как… каком к верху. Как в Зоне люди пропадают… Был мужик, хлоп и нет мужика. Хотя поговаривали, что его чужие прибрали.
— Какие чужие, толком объясни?
— А я чё, по-твоему, делаю? — обиделся Першинг. — Я тебе и говорю, чужие. Появились тут в баре недавно. Снаряга у них чудная, но продвинутая, у наших ни у кого такой нет. На русском, да и на украинском разговаривают хреново… по всему видать иностранщина. Лопочут на своём, хрен что разберёшь. Так вот они Азбестом и его россказнями сильно заинтересовались. Говорят, что он с ними куда-то в рейд подписался. Они из него вернулись, а Азбест нет, а спрашивать за этого чокнутого никто не будет. Я тебе так скажу, единственный кто про это дело может быть в курсе, так это наш упырь Сидорович, но инфу он за дёшево не продаёт, зуб даю. Слышишь, Ромыч, может ещё по одной накатим и пойдём?
Роман убрал флягу.
— Если ты, Паша, ещё одну накатишь, то мы точно уже никуда не пойдём. Давай до бара доберёмся, а там хоть ведро пей, за мой счёт конечно, — последние слова Першинга приободрили.
— А чё тогда расселись? Нам ещё два с лишком километра топать.
Одев рюкзаки и слегка покачиваясь от выпитого спиртного, они двинулись в сторону бара. Спустя полтора часа ходьбы с без умолку болтающим Першингом, в дали показался посёлок, если таковым его вообще можно было назвать. Скорее, это был заброшенный завод, с серыми, из бетона цехами, и подземными коммуникациями, в которых и размещалась вся разношёрстная братия Сталкерского мира. При входе на территорию их встретил довольно грозного вида патруль, по цвету чёрно-красных комбинезонов Роман, понял, что это долговцы. Те, с надменным видом хозяев, прочитали дежурный инструктаж о правилах поведения на подконтрольной им территории и без лишних вопросов позволили пройти, лишь один из них подошёл к Паше.
— Здоров, братишка. Где это ты так поднакидался?
— Здоровей видали… Ты, Ваня, у меня как в сказке… Было у отца три сына, два нормальных, а третий Долговец, — с лица верзилы тут же слезла улыбка.
— Не будь ты, Пашка, мне братом, как врезал бы тебе сейчас прикладом по роже…
— Во-во… Это вы в долге хорошо умеете. Пойдём, Ромыч, от греха подальше!
И они зашагали дальше, в глубь посёлка. По дороге Першинг объяснял Роману что где находится. Как выяснилось, в посёлке быт был обустроен довольно серьёзно. Помимо бара и гостиницы, тут имелось всё необходимое для того, чтобы собраться в рейд, или спустить всё до нитки. Всё необходимое можно было приобрести у того же Сидоровича в лавке бара. За дополнительную плату у местных умельцев можно было улучшить снаряжение и оружие, но этим могли воспользоваться далеко не все, стоило это недёшево. Наконец, пропетляв по пыльным цехам, они добрались до бара. Впечатление он оставлял не самое лучшее. Полутёмный, закопчённый сигаретным дымом и пропитанный стойким запахом алкоголя барный зал, был почти полон посетителями. Народ самый разный, от ветеранов Зоны в дорогих со всевозможными улучшениями комбинеЗонах, до бандитов в потёртых куртках из кожи. И хоть соблюдалось перемирие, панибратства не было. Каждый держался своих, а в воздухе витала неприязнь и напряжение. Единственным предохранителем в этой ситуации был хозяин заведения — Сидорович. Он чётко все обозначил, что в случае конфликта на его территории виновный навсегда потеряет возможность пользоваться услугами магазина и бара, поэтому, хоть и нехотя, условия соблюдались, но это правило, по его личному мнению, соблюдаться должно только у него, во всех
