Василий Баранов - Флибустьерское синее море
— Так, по-твоему, любовница и заботиться о духовном? — Вот новость. Так без любовницы и жизни нет.
— Ну, да. С древности так повелось, — утверждал Гриша. Теперь он просто хотел доказать свою правоту. — Вспомни, были гетеры, гейши. Они заботились о духовном в мужчине.
— Так это и есть духовное в мужчине? — Посмеивался Данька. Короткие встречи урывками, в тайне от жены, приглушенный свет и шелест простыней. Душа радуется.
— Да. Вспомни древние Афины. Архистратиг, руководитель Афин Перикл. Кто помнит его жену? А его подруга гетера Аспасия? Все ее знают. И вспомни древнегреческую поэтессу Сафо. Она создавала свои шедевры на ложе любви с мужчиной. Тогда она и создавала духовность.
— Так вот она, духовная составляющая жизни. — На лице Даньки прозрение, он слушает мудреца.
— Разумеется, — серьезно говорил Гриша. Кажется ему пришли в голову достойные аргументы.
— Так вот оно что! Все спорят, где находится душа человека. Одни говорят, в сердце, другие — в голове. А ты ее нашел ниже пупка. — Ну, Гриша, как я тебя!
Гришка задумался. Сдаваться он не собирался.
— Йоги нашли чакры. И где? В районе темени, на лбу, в груди и ниже пупка. Не помню, как называется эта точка. Кажется, кундалини. Почему душа не может находиться там же?
— Так у тебя душе отведено место ниже кундалини, совсем ниже? — Ехидно допытывался Даня. — Ты ничего не попутал?
— Что я мог перепутать? — Гриша даже остановился.
— Уролога с духовником.
— Не перепутал. Для души все важно. Почему душа не может обитать там?
— Тогда объясни, что значит душевный разговор, разговор по душам. Это когда на второй русский язык переходят? Пошел ты… Это к душе отправляют?
— Иногда и так бывает по душам.
— А говорят, они жили душа в душу. Это ночью в комнате, он и она. И тут душа в душу.
— Почему только ночью, можно и в другое время. Душа в душу. — Холера ты, Даня.
— Это как? Когда ее муж на работе? Ты приходишь к любовнице, за душевным. И вот тут. Просто ты ему открыла двери потому, что мужа дома нет. И тут душа в душу?
— Почему ты, Даня, не веришь в настоящую, искреннюю дружбу между мужчиной и женщиной? — Начал возмущаться Гриша.
— Верю. Только надо различать, вот карапуз бежит, это плод любви, а тот — плод дружбы. У нас, Гриша, на остров приехал парень. Сын графа. Бастард. Вот батюшка его и сослал в Новый Свет, подальше от глаз. Как он на меня посмотрит, если я стану ему объяснять, что он плод дружбы.
— Все ты, Даня, не так понимаешь. Тебе о насущном, о добром. Кстати, идем ко мне. У меня в холодильнике курица отварная есть. Вафельный торт. — Что может быть более насущным и добрым.
— Это совсем другое дело, — согласился Данька.
Рэм посмеивался. Вот, Даня начал с каменного сердца, а потом к хлебу насущному вернулся. Как просто камень обратить в хлеб.
Они пошли домой к Грише.
— Здорово, Даня, что мы с тобой по всем предметам аттестованы. Я думал, мне англичанка аттестацию не поставит. Поставила. Я ее измором взял. — Гриша даже чуточку гордился тем, что вымотал преподавателя.
— Тебе Гриша надо побольше заниматься английским языком, в сессию она тебя вальнет.
— Сам знаю. А что делать? — Он понимал, что все это может плохо для него закончиться. Но выучить язык не мог.
— За учебниками сидеть. Другого пути нет.
— Посижу. А толку? — Гришка старался. Из кожи лез вон, срывался на учебник, кидал его в дальний угол, брал снова. Не мог он овладеть грамматикой.
— Возьми какой-нибудь звуковой самоучитель английского языка. — Предложил Данька. Сам же он определял язык по звуку.
— Ладно. — Но в голосе не было энтузиазма.
Гришка доставал из холодильника куру.
— Разогреем или так? — Связываться с микроволновкой ему не хотелось.
— Давай так, холодную. — Данька и сам не любил долго возиться с едой. А мясо можно есть холодным.
Они нарезали мягкий аппетитный батон, поделили курицу. После достали торт. И началась забота о телесном существовании. Расправившись с припасами. Они блаженно отдыхали за столом на кухне. Гришка был задумчивым и чуть опечаленным.
— Гриша, а ты, случаем, сейчас не обдумываешь сюжет романа?
— Какого?
— Былое и думы. Его будешь писать. Только будет он очень коротким.
— И о чем я напишу, реки, отрок.
— На столе стояла тарелка с курицей. Я ее съел, она стала былым. И теперь все думы мои о том, а не съесть ли еще чего.
— Я не обжора. — К издевательствам друга он привык. — Люблю поесть и не скрываю. Сейчас уберу со стола, и пойдем в мою комнату.
Убрали посуду, перешли в комнату. Гришка устроился за письменным столом. Напротив него расселся Даня. Он заметил на столе у друга альбом. Взял его, открыл. Рисунки. Портреты.
— Ты, Гриша, рисуешь? — Еще один талант.
— Да, ну. — Гришка махнул рукой. — Многие рисуют. Сидят, задумались и рисуют рожицы. И я так. А потом это полезно в нашей профессии, нарисовать портрет преступника.
— Ах, так ты для борьбы с преступностью рисуешь. — Скромничает. Для души рисует, только стесняется.
— Конечно.
— А я подумал, ты потом будешь картины писать. В свободное время. _ Даня немного завидовал тем, кто обладает такими талантами. Рисовать, петь. Петь он любил, но бог обидел его голосом и слухом.
— Не знаю, может и буду. — Грише нравилось отображать на листе бумаги то, что он видел. А видел он это по своему. Это не были фотографии, а нечто большее.
Потом Даня обратил внимание, что фигурка леопарда, которую он подарил другу, стоит на бумажках для записи. Золотой леопард.
— Удобная вещь, — прокомментировал Гриша, — прижмешь листочки для записи, и их ветер не сдует. Не потеряешь. Практичная штука оказалась.
Данька рассмеялся.
— Ты бессребреник. Удобно золотым леопардом листочки прижимать.
— Удобно. Но я не бессребреник. Таковыми являются те, кто не имеет ничего за душой и ничего получить не может.
— А стяжатели, это кто?
— Кто что стягивает. Время, например. Живет человек от зарплаты до зарплаты. Время тянет, стягивает. Вот он и есть стяжатель. Ладно, давай займемся мирскими делами. — Гриша показал на стопку книг на своем столе. — Я тут у отца в шкафу пошарил. Кое-что из литературы к семинару приготовил. Посмотри. И еще я в интернете случайно нашел методичку. Профессор из Петербурга написал. Коротко, но мне показалось по делу. Комп включу. Посмотрим.
Они готовились к занятиям в университете. После Данька шел домой по вечерней заснеженной улице. Было хорошо, тихо. Он не торопился. Под ногами поскрипывал снег. Шел не спеша, сегодня ему не надо было идти на тренировки. Так он называл занятия в спецшколе. Пришел домой. Мать обрадовалась.
— Даня, ты сегодня пораньше. — Совсем ребенку некогда отдохнуть. Как их нагружают в академии.
— Да, так получилось. Что-то я немного устал. Спортзал был занят, а в читалке сидеть не захотел.
Родителям он говорил, что задерживается в читальном зале или на спортивных тренировках. Мать верила и даже радовалась такой устремленности сына. Другие студенты только в сессию вспоминают об учебниках, а ее Даня занимается ежедневно. Как не похвалить сына.
Яркое солнце Тортуги, настоящее лето. Везунчик Данька каждый день оказывается на курорте под жарким солнцем. И за эту путевку платить не надо. Он отдыхает на Карибах.
Марсель потихоньку осваивался на этом острове, в этом городе. Городок ему нравился, пришелся по душе. И постоялый двор "Красная черепаха" его устраивал. Комната не плохая, кормят хорошо. Горечь изгнания начала проходить. Пару раз он ходил в порт, к складам, где можно встретить капитанов торговых судов. Пытался найти работу. Может, удастся устроиться на работу. Ему хотелось устроиться на корабль, который бы ходил вдоль побережья Америки. Не хотел и думать о Европе. Он решил для себя, что здесь будет его дом. Хорошо бы устроиться на такой корабль, который возвращается сюда, на Тортугу. И всякий раз он будет останавливаться в той же самой таверне, в "Красной черепахе". Марсель вновь отправился в порт в надежде, что сегодня ему повезет, и он сможет договориться с кем-нибудь из капитанов. Он шел не спеша, не разглядывая знакомую улицу. Он был погружен в свои мысли. Данька заметил впереди знакомую фигуру. А, Марсель! Коробейник! Его знакомый. Куда это он рулит? Данька решил догнать его, Поравнялся с ним. Окликнул:
— Марсель! Куда бежишь?
— Я, — Марсель обернулся, — Дэн. Я пошел посмотреть, вдруг удастся устроиться на какой корабль. Сколько можно сидеть. Найду работу, глядишь, жизнь наладится.
— Что в гости не заходишь? — Даня подстроился под шаг Марселя.
— Как-то не получилось. — Марселю просто было неудобно идти к новому знакомому. Кто он такой в этом новом мире? Не признаваться же в этом Дэну.
— Если ты не очень занят, я иду на наш корабль, на "Скиталец". Это такой красавец. Хочешь посмотреть? Пойдем со мной. — Даня хотел, что б парень плавал на их корабле.
