Алекс Кош - Если бы я был вампиром
Я сразу узнал горластого Нестерова. Оказывается, это он настолько по мне соскучился, что решил сам заехать за мной. Как мило. Может, он еще и кофе в постель принесет?
Раздались шаги, и кто-то быстро приблизился к постели.
– Простите, но он же мертв, – раздался незнакомый голос.
– Как это мертв?! – гаркнул Нестеров.
Неожиданно картина, раскрывающаяся перед моими не совсем зрячими очами изменилась, и в поле моего зрения возникла красная и злая физиономия.
– Вот засранец! И вправду мертв... минуточку, да, судя по состоянию тела, он мертв не один день! Вот и характерная колотая рана.
Колотая рана? Помнится, я ложился спать весьма здоровым. Ну уж колотых ран точно не было, я бы наверняка заметил. Да и мертвым я себя в последние несколько дней не ощущал. Больным – да, без сознания – тоже бывало, но чтобы мертвым!
– Нет, ну это надо! – со злостью воскликнул ученый. – Он что, специально сдох?! Да у меня одних тестов было подготовлено на ближайший месяц шестьдесят штук, не говоря уже о... Да я бы его за это сам убил, если бы он не был уже мертв! Хотя... Нужно его срочно забирать в лабораторию, пока не приехали местные власти. Они, конечно, никогда не торопятся, но черт их знает. Эй, капитан, или как там тебя, заворачивай его в ковер, который висит на стене, и тащи в машину.
Я даже обрадовался тому, что меня сейчас отвезут в лабораторию. Может быть, там они смогут мне помочь. В конце концов, есть же современная техника. Да и должны же они понять, что одной колотой раной меня не убить. Ведь от десятка пулевых ранений я очухался.
В этот момент из коридора раздался удаляющийся голос Нестерова
–...может, мы еще успеем провести тесты на спинном мозге, да и опыты на мозжечке куда удобнее ставить со снятой черепной коробкой...
Весь мой оптимизм куда-то пропал.
С распиленной черепной коробкой я красивее выглядеть не стану, да и шляпу неудобно носить. Нет, ну какая же зараза этот Нестеров! Сначала экспериментальный гипноз, теперь, значит, черепная коробка! Ну, погоди! Вот только оживу, встану и так отделаю! У тебя не то что детей не будет, ты у меня всю жизнь под капельницей лежать будешь! Да я тебя...
– Ну и бардак тут у него. До чего же люди доходят. Такой помойки я даже в квартирах наркоманов не встречал, – неожиданно поведал кому-то уже знакомый мне по голосу капитан.
– И не говори. Чего только один глаз на стене стоит. Такая мерзость.
– Напоминает бред сумасшедшего, не находишь? – послышался голос с прибалтийским акцентом.
И этот голос тоже кажется знакомым. Но откуда?
– Глаз? Фу какая гадость. А я и не заметил его под ковром.
Под чем?! Никакой ковер глаз еще минуту назад не прикрывал. Сейчас, правда, я ничего сказать не могу, потому что вижу теперь только потолок.
– И не говори, – опять послышался знакомый голос. Ну, где же я его слышал?
– В этот ковер мы его и завернем, – сказал капитан. – А зачем тебе?..
Послышался глухой удар и тут же за ним звук падающего тела. Не моего. Перед тем как на меня набросили ковер, меня перевернули и я успел увидеть лицо человека, только что оглушившего, а может, и убившего капитана. Лицо было мне незнакомо. Но вот голос я вспомнил. И ошибиться я не мог. Сначала меня сбил с толку прибалтийский акцент, но этот голос я не мог забыть. Это был человек, которого я называл Колдуном.
Если честно, то я даже немного обрадовался. Уж этот-то должен догадаться, что я почти жив... ну, по крайней мере, еще мыслю, а значит, существую. Может, хотя бы он захочет услышать мои мольбы о пощаде, прежде чем убьет, а для этого меня придется оживить. Учитывая то, что он делал на дискотеке, для него это пара пустяков. Хотя, судя по тому, что творил на дискотеке я, это и для меня должно быть плевым делом. Но все же я с надеждой стал ждать, что же будет дальше. Хуже-то быть "не может, так что бояться нечего...
– Значит, все-таки подох... – неожиданно услышал я совсем рядом с собой огорченный голос. А я уж понадеялся...
– Перстенек-то мой тебе теперь не понадобится, я думаю? – с издевкой добавил Колдун. Я, естественно, молчал.
– Так я и думал...
Послышался шорох, и мой взгляд сместился с ближней стены на потолок. Однако мне было все равно. Я вдруг вспомнил о том, что говорил мне Нестеров. Ведь когда снимают перстень, человек умирает. С другой стороны, я – то вроде уже и не живой. Хотя и мертвым меня назвать язык не поворачивается. Особенно у меня...
Но тут мне стало совсем не до размышлений. Я увидел, как Колдун, наконец появившись в поле моего зрения, берет мою руку с перстнем. Я так сосредоточенно следил за движениями его рук, что время замедлило свой бег. Я отчетливо видел, как он одной рукой сильно сжимает мою кисть, а другой со всей силы дергает за перстень. И перстень, блеснув мне напоследок красной искоркой, легко слетает с моего пальца. Видимо, Колдун и сам не ожидал, что перстень так легко снимется, потому что он слегка покачнулся, не удержав равновесие, упал и выругался.
Мертвее, чем я уже был, я не стал. Значит, либо я уже и так совсем мертв, либо что-то тут не так.
Видимо, так решил и Колдун, потому что он окинул мое бренное тело подозрительным взглядом и, неожиданно резко приблизив свое лицо к моему, распахнул мои веки. Если бы я мог, то, наверное, сказал бы спасибо. Теперь я мог наконец рассмотреть Колдуна получше и увидеть, что одет он в милицейскую униформу, как и человек, лежащий недалеко от меня. Жив капитан или мертв, я не знал. Колдун же, так ничего интересного в моих глазах не увидев, убрал перстень в карман и подошел к оглушенному милиционеру. Неожиданно он незаметным движением привел тело в вертикальное положение и похлопал его по щекам.
– А?..
Милиционер слегка сонно открыл глаза, пытаясь понять, что происходит.
– Ты чего задумался? – совершенно спокойно спросил Колдун.
– Я? а... ну да... Ну что, понесли, что ли? – пришел в себя милиционер.
– Сначала нужно его в ковер замотать, – напомнил Колдун.
– Ага. Давай. Я разложу ковер, а ты тело к нему подтащи...
Из ковра слышимость была очень низкая. Если быть точным, то я вообще ничего не слышал, кроме двигателя машины, на которой меня куда-то везли. Мне почему-то с сожалением подумалось, что везут меня вовсе не в морг. Мне так стало себя жалко, что я даже прослезился... мысленно...
За переживаниями я не заметил, как мое тело вынесли из машины и понесли куда-то. Судя по всему, в лабораторию, потому что когда меня вытащили из ковра, то первым, что я увидел, был стол с какими-то колбами и прочей фигней, которая так всех интриговала на уроках химии в школе.
Положили меня конечно же на операционный стол, потому что надо мной светила огромная лампа, типичная для операционных, как их показывают в фильмах.
– Ну что? – послышался голос, в котором я легко узнал Сергея Ивановича, по всей видимости пришедшего проведать «больного».
– Мертвее не бывает, – ответил уже начинающий меня раздражать Нестеров.
– Лидии пока что лучше не говорить. Боюсь, она слишком болезненно воспримет известие о его смерти. Тем более удачно, что она как раз сегодня уехала на оперативку в Киев.
Надо мной появилось озабоченное лицо главного.
– Нужно ее там ненадолго задержать... на недельку-две.
– Без проблем, – с готовностью ответил доктор. – Тем более там как раз дело есть подходящее. Трупы с разорванными артериями. Видать, очередной маньяк фильмов про вампиров пересмотрел.
Сергей Иванович нахмурился.
– Я надеюсь, что ты прав и это всего лишь маньяк... Послышался смешок.
– Да брось ты. Ты же не веришь в эту фигню?
– Всякое бывает, тебе ли не знать. Ну ладно, не будем сейчас об этом. У нас других забот хватает. Нужно снять перстень. Шестой экземпляр нам весьма пригодится, хотя лучше бы... да чего уж там... – махнул рукой главный.
– Конечно... А на какой руке он был?
– А не все равно? – раздраженно отвечает Сергей Иванович.
– На правой нет.
– Ну, посмотри на левой.
– И на левой нет.
– Что?! Ты что, идиот... – Сергей Иванович замолчал и пропал из виду, видимо, сам решил проверить. Спустя еще минуту:
– Быстро вызывай спецгруппу! Кто забирал с тобой тело?! Как его фамилия?
– Одного Сергеев, а второго... – протянул Нестеров.
– Второго?! Я с тобой одного Сергеева посылал! Как выглядел второй?
Дальнейшего я не услышал, потому что меня отвлек звук. Очень тихий и уже немного подзабытый, но от этого не менее прекрасный. Я на некоторое время просто растворился в этом звуке. Я очень боялся ошибиться и поэтому старался даже не думать, чтобы не отогнать это наваждение. Но это было определенно не наваждение. Я в этом окончательно убедился спустя несколько минут. Я просто физически ощущал, как мой организм пробуждается от своего странного сна: сердце начинает медленно качать кровь, легкие начинают расширяться и сжиматься. В общем, организм решил-таки вспомнить о своей работе, от которой он нагло отлынивал последний десяток часов. Я был так счастлив, что не сразу заметил, что обстановка вокруг меня слегка изменилась: появилось несколько людей в белых халатах и масках. Среди них легко угадывалась дородная фигура Нестерова. По всей видимости, за меня все-таки решили взяться всерьез. И это тогда, когда я наконец-то почти ожил. Мне вдруг стало так обидно...
