Александр Абердин - Долгая дорога домой
Внутренне ликуя о того, что мне удалось выдавить из этого старого хрыча, которого интересовали одни только козы, слезу, я сказал:
— Помощь вашего лекаря мне не нужна. Мне нужно просто немного посидеть в сторонке и перевести дух. Можно я отойду к тому дереву? Я ведь всё равно буде у вас на виду.
В полусотне метров от загона с его любимых коз рос большой, раскидистый редийский дуб, в тени которого, прикинувшись доходягой, страдающим от упадка сил, я хотел посидеть и понаблюдать за тем, что будет дальше. Хулус почему-то задерживался и это меня сильно тревожило. После разговора со стариком я понял, мне нужно обязательно пробиваться в пастухи. Главный козовод кивнул:
— Хорошо, Валент, ступай, а я всё же прикажу, чтобы тебе принесли зелёного чая. Или тебе больше по нраву красный?
— Понятия не имею, о чём вы говорите, господин Лагеус, — ответил я и тяжко вздохнул, — в первые же минуты, как я начал осознавать себя, меня накормили похлёбкой с мясом, хлебом и луком. Похлёбка и хлеб были вкусными, лук вроде тоже, но именно им я очень сильно отравился и насилу смог очистить желудок. Отравление не было смертельным, но не сделай я так, то болел бы дня три. Поэтому если мне принесут чай, то я сначала попробую его, а потом скажу, можно ли мне его пить или он для меня ядовит. Что одному реду в радость, то другому смерть. Вы, уж, простите меня, господин Лагеус, что я вам об этом сказал, но так оно всё и есть.
— Нет, за это мудрое изречение тебе вовсе не стоит извиняться, Валент, — задумчиво промолвил старик, — погоди минуту, сейчас под то дерево поставят для тебя раскладной стул без спинки, чтобы ты мог прислониться к нему спиной, и ступай. Тебе принесут оба напитка, они одинаково хороши. Посиди там и отдохни, а я постою здесь и посмотрю на своих красавиц. Благодаря тебе они повесели и у них появился аппетит. Так они скоро снова начнут давать помногу молока.
«Ну, да, конечно, кроме козьего молока, тебя, старый сучок, больше ничто не интересует.» — подумал я и с видом побитой собаки поплёлся к дереву, внутренне радуясь, что главный козовод никак не нарадуется на своих коз. Если это стадо для него действительно такое важное, то мне удалось найти себе непыльную работёнку, которая может привести меня в поместье на разведку. Но и без неё в любом случае пасти коз, это тебе не камни ворочать при повышенной силе тяжести. Тем более мне, урождённому номрадеру и потому несчастному задохлику и недомерку. Что же, если мои жизненные обстоятельства сложились таким образом, то есть я стал на Редии рабом, что всё же лучше, чем быть рабом чёрного космофлота, самое время пускать в ход всю номрадерскую хитрость, а она всеобъемлющая и знает великое множество приёмов противодействия ниггерам.
Плюхнувшись на раскладное кресло, я негромко, но мучительно застонал и откинулся спиной на дерево. Вместе с креслом мне принесли из большого каменного здания, стоявшего неподалёку, изящный резной столик, а следом две большие кружки с чаем, холодным, зелёным и горячим, красным. Делая вид, что мне очень хреново, я попробовал сначала красный чай, он был для меня, похоже совершенно безвреден, а потом зелёный. Тот и вовсе привёл меня в восхищение, так как моя аптечка сразу же показала наличие в моей крови полезных биогенных стимуляторов, которые она охарактеризовала, как «Благотворное воздействие», но я постарался не выдавать этого. Вложив в ухо горошину динамика, я сел так, чтобы видеокамера жетона захватывала старика и настроил её так, чтобы она усиливала звук.
С мучительной гримасой похлёбывая чай, от которого у меня чуть ли не мигом прошла усталость, прищурившись, я внимательно наблюдал за стариканом, одетым в белую, длинную тогу с золотым шитьём понизу. Он был высокого роста, статен и худощав. Уже очень скоро я узнал, что Лагеус родной дядя Нира и воспитал его после смерти родителей. Их прикончили восставшие рабы. Что же, если он пошел в них, то я очень даже понимаю тех рабов. Ни о чём, кроме того, как бы мне грохнуть Нира, я в то время не думал, но как все мстительные номрадеры был расчётлив и терпелив. Вскоре прибежал запыхавшийся Хулус, который, увидев меня сидящим в кресле под большим деревом, да ещё с одной кружкой в руках и второй на столе, на пару минут лишился дара речи, потом потряс головой и тихо зашептал, но я у моего жетона был очень чувствительный микрофон:
— Господин Лагеус, наш господин был в шоке, узнав, что этот раб держится в седле ничуть не хуже, чем гвардеец императора и к тому же мастерски стреляет из лука. Я рассказал ему обо всём, что вы приказали и господин сказал, что он растерянности. Обстоятельства таковы, что через три месяца в столицу нужно будет везти не только выдержанные, но и молодые розовые сыры. Наш господин очень надеется на этого раба. Его послали ему сами Боги.
Старый хрыч чуть слышно проворчал:
— Видно так оно и было, Хулус. Ты только взгляни на моих козочек, они никогда не были так резвы и веселы. Поэтому слушай меня внимательно, болван. По отношению к рабу ты будешь проявлять строгость, но больше на словах и только в разумных пределах. Не давай ему забыть, что он раб, не выделяй среди остальных, но тем не менее делай поблажки. У меня такое предчувствие, что этот раб сослужит нам огромную службу. Нужно как-то заставить его сделать то, что принесёт нам пользу. Надеюсь, что у тебя хватило ума понять, что этот раб не из числа обычных бродяг. Лишь бы к нему не вернулась память, но похоже на то, что удар Нира был настолько силён, что он отшиб ему её навсегда. Раб недавно пожаловался мне, что когда его заставляют что-то вспомнить, у него начинает очень сильно болеть голова. Это хороший признак, а раз так, то ты обязан сделать так, чтобы голова у него никогда не болела. Понял?
— Понял, господин Лагеус, — кивнул редийский Малюта Скуратов, — если вы займёте раба чем-нибудь ещё на час, то я успею предупредить всех, кого нужно, на Рабском дворе, а потом объясню колонам, что с ними будет, если они расскажут рабу, как тот был захвачен в рабство. Ему все, кого ни спроси, будут говорить одно и тоже, наш господин купил его у проезжающего мимо офицера за триста, нет, лучше двести сатернов. Он же был очень слаб.
Старый хрыч тихонько хихикнул и кивнул:
— Именно так и сделай, Хулус, и вот что ещё, если на него сегодня или в ближайшее время положит глаз какая-то рабыня, а он этого вполне достоин, не вздумай противиться, если у них что-то сладится. Он ещё очень молод и я так думаю, что природа своё обязательно возьмёт. К тому же рабу пришелся зелёный чай, а ты знаешь, как он повышает мужскую силу, так что имей это ввиду. На Рабском дворе ещё остались такие? Я редко интересуюсь тем, что там делается.
Хулус озабоченно зашептал:
— Троих молодых рабынь не так давно выгодно продали, господин Лагеус, а завтра должны увезти на невольничий рынок ещё пятерых, но я прикажу, чтобы их попридержали. Может он с какой и слюбится. Дело ведь молодое, они все нетронутые красавицы и кроме того я скажу кому надо, что одной из семенных пар рабов сегодня крупно повезёт, если их дочь сумеет понравиться новому рабу. Э-э-э, но мы ведь не знаем, что взбредёт ему в голову, когда девушка скажет, что невинности её должен лишить наш господин.
— Прикажи оставить всех пятерых и чтобы в их сторону никто из твоих скотов даже смотреть не смел, — злобно прошипел старик, столь добрый к козам, но при этом совершенно равнодушный к людям и добил меня такими словами, — даже если Ниру придётся освободить из рабства все пять семей по очереди, да к тому же дать им земельный надел и построить новый дом, нам обязательно нужно будет сделать так, чтобы у этого раба родился ребёнок от нашей рабыни и это не беда, что четыре других также станут свободными и получат дом и земельный надел. Только тогда он будет привязан к нам навсегда, а с этим могут возникнуть проблемы. Ты ведь не хуже меня знаешь, что от ред-куаров у редин далеко не всегда рождаются дети. Хотя этот раб очень сильно отличается от этих светлокожих великанов, у него с ними есть что-то общее и мне непонятно, почему он так слаб? Что же касается первой брачной ночи, то Нир обойдётся на этот раз без неё. Обойдётся Ксанной или какой-нибудь другой рабыней из числа её служанок. Об этом даже не беспокойся, я сам с ним поговорю. Поэтому сегодня ты будешь ночевать на Рабском дворе. Это на тот случай, если какая-то юная рабыня добьётся успеха и ты срочно понадобишься ей, чтобы объявить красотку женой раба луртия Нира Талга Марениса сроком на три месяца, если она не зачнёт ребёнка быстрее и не станет уже его постоянной женой. Ступай и сделай всё, как нужно, а я подожду, пока раб придёт в себя и поговорю с ним ещё какое-то время. Он очень сведущ не только в воинском деле, но ещё и в животноводстве, а потому не исключено, что он даст нам немало толковых советов. Я сам привезу его к тебе, а ты распорядись, чтобы сегодня вечером всех рабов не только хорошо накормили, но и дали им по кружке пива. Заодно сделай так, чтобы остальные рабы берегли новичка от любых напастей. Ладно, не тебя мне учить. Иди и исполни всё, что я тебе приказал, награда будет высока.
