Михаил Ахманов - Путь на Юг
Его противник неожиданно вскочил и метнулся к противоположной стене. Реакция у него была потрясающая! Одинцов не видел ни лица предполагаемого врага, ни рук, ни ног, только смутные, неясные контуры тела. Кажется, незваный гость был пониже его. Не издавая ни звука, он перескочил край бассейна и швырнул вперед свою ловчую сеть. Полотнище хлестнуло незнакомца по ногам, но ткань была слишком легкой — противник отшатнулся и прыгнул к проему, что вел в комнату.
Несмотря на все старания, Одинцов не успел заметить блеска стали. Похоже, этот тип не вооружен… Странно! Рассчитывает справиться с ним голыми руками? Что ж, посмотрим… Он был готов держать пари на всю Батру с семейством Ильтара в придачу, что ни один боец в Хайре — да и на всей этой планете! — никогда не обучался карате.
Сейчас они поменялись местами — незнакомец скорчился у входного проема, Одинцов стоял напротив; бассейн по-прежнему разделял их. Теперь было три варианта развития событий: либо противник бросится к окну и спрыгнет во двор с высоты добрых пятнадцати метров, либо попробует откинуть засов на двери и выскочить в коридор, но получит при этом кинжал под лопатку, либо наконец схватит висевший над постелью чель и примет бой. Последняя ситуация казалась самой неприятной, и Одинцов уже чуть не проклинал свою неосторожность — лезвие челя над его ложем сияло в лучах Баста как серебряное зеркало.
Но враг словно не замечал этого соблазнительного блеска. Не собирался он и прыгать в окно; дверь, видно, тоже его не привлекала. Одинцов двинулся вдоль одной стены купальни, и незваный гость тут же скользнул к другой; они снова начали меняться местами. Пат? Одинцов не признавал ничьих, он всегда старался добиться чистой победы. Хитро усмехнувшись, он будто случайно опустил нижний край занавеса в воду, продолжая неторопливо огибать бассейн.
Стремительный рывок! Хлесткий удар тяжелой намокшей тканью, испуганный вскрик и плеск от рухнувшего в бассейн тела! В следующее мгновение Одинцов тоже был там и, отбросив кинжал, одной рукой погрузил в воду голову врага, другой нащупывая его глотку.
Внезапно его пальцы разжались, но рук он не опустил — в их железном кольце билась нагая Тростинка, дочь Альса из Дома Осс.
Как там говорил Ильтар? Девушки из Дома Осс ласковы, словно луч весеннего солнца?..
Глава 10
Столица
Обратный путь через Длинное море занял восемь дней и был небогат событиями. Все на плоту, от капитана-сардара до последнего раба, знали, что вождь хайритов отдал под начало Арраха бар Ригона, опального нобиля, сотню своих свирепых всадников. А посему задевать бывшего октарха представлялось нежелательным и даже опасным. Никто его и не трогал, кроме рыжего Рата, который, презрительно скосив глаза в сторону своего недавнего подчиненного, то отпускал ядовитые шуточки в его адрес, то старался заступить дорогу Зие.
Однажды вечером Одинцов встретился с ним в уединенном месте позади кормовой надстройки и после недолгого, но жаркого выяснения отношений свернул аларху шею. Бренные останки рыжего растерзали сопровождавшие плот саху, а вынесенный капитаном вердикт гласил, что Рат очутился за бортом по собственной неосторожности. В определенном смысле так оно и было.
Бар Занкор, встретив Одинцова на следующий день, бросил на него проницательный взгляд и неодобрительно покачал головой. Однако своей благосклонности не лишил и по-прежнему в спокойные ночные часы звал на беседу. Случалось, Одинцов разрывался между противоречивыми желаниями — получить побольше сведений от целителя и удостоиться новых милостей Зии. Тростинка и три ночи, проведенные с ней, медленно, но неотвратимо уплывали в прошлое.
На восьмой день пути, в послеполуденное время, флот достиг города Айд-эн-Тагра, Обители Светозарного Бога, столицы благословенной империи. В просторечии ее называли кратко — Тагра, что означало Обитель. Для Одинцова пока оставалось неясным, какое именно светозарное божество почтило своим присутствием столицу — сам ли светлый Айден или великий император Аларет Двенадцатый, личность почти столь же мифическая и таинственная, как и бог солнца. Похоже, оба они, бог и император, шли на равных; во всяком случае, в маленьком святилище на стагарте слева стояла золотая статуэтка Айдена с рубиновыми глазами, справа — Аларета с изумрудными, а все остальные боги, чином и величиной поменьше, располагались между ними. Два-три раза Одинцов из любопытства заглядывал в этот храм, и ему казалось, что оба изваяния словно меряются ревнивыми взглядами, оспаривая друг у друга власть над империей и душами подданных.
Впрочем, айдениты не отличались особой религиозностью; они были практичным народом и гораздо больше страшились гнева тех владык, от коих непосредственно зависели их благосостояние и жизнь. По старой привычке Одинцов называл этих высших имперских чиновников «президентской командой»; в нее входили всесильный казначей бар Савалт, бар Сирт, глава Ведающих Истину, или, попросту говоря, местных мудрецов (целитель Арток относился как раз к этому департаменту), бар Нурат, возглавлявший войска центральных провинций, и еще дюжина влиятельных министров и стратегов. Почти половина из этих важных персон являлась одновременно пэрами Айдена и владела гигантскими поместьями с тысячами рабов и арендаторов. Совсем недавно, месяца два назад, Асруд бар Ригон, Страж Запада, тоже относился к их числу.
Плоты один за другим втягивались в узкий канал, обрамленный мощными двадцатифутовыми стенами, который вел в военную гавань. Слева тянулся к востоку огромный мол с маяком, отгораживавший гавань от обширной Айденской бухты. Одинцов смутно припоминал, что справа, сразу за стеной, располагался форт с казармами Береговой Охраны, а за ним — необозримая Морская площадь, над которой с юга нависала естественная возвышенность, где был возведен императорский дворец. По другую его сторону простиралась площадь Согласия, тоже выходившая к казармам, на сей раз гвардейским. Они отделяли обитель благоразумного монарха от торговых и ремесленных кварталов; заодно гвардейцы могли в пять минут выслать конные и пешие боевые отряды на помощь постам, охранявшим расположенные неподалеку Казначейство и высокое здание Скат Лока, армейского департамента.
Дворец, казармы, министерства, просторные площади и несколько святилищ — это, собственно, и была Тагра, центральная часть Большой Тагры, огромного города с миллионным населением. К западу от центра, у Торговой гавани, располагалась Фуна, квартал айденских и иноплеменных купцов с постоялыми дворами и обширными складами. Еще западнее стоял квадрат Оконто, окруженный стенами, — крепость науки, где, рядом с Домом Мудрости и имперской библиотекой, селились Ведающие Истину, а также желавшие приобщиться к ней ученики. В периметре стен Оконто торговля запрещалась, но вокруг цитадели знания лежал район с разнообразными лавками, мастерскими и увеселительными заведениями для публики побогаче. Здесь торговали книгами, бумагой, письменными принадлежностями, шлифованными стеклами, одеждой, приличествующей ученым мужам, чучелами животных и птиц и всякими редкостями. Здесь же, неподалеку от храма Ирассы, были театры и развеселый квартал, обитель актеров и живописцев.
Центр, Фуна и Оконто выстроились вдоль морского берега, а на юге город подпирала Ситта, торговое и ремесленное предместье, делившееся на тридцать три конца — в соответствии с занятиями или происхождением их обитателей. Иногда то и другое совпадало: так, в конце Джейда жили лучники, арбалетчики и мастера по этим видам вооружений, а конец Стамо был населен исключительно ткачами и портными. Что не удивительно — в Джейде, столице западной провинции, обитали лучшие в империи стрелки, а в Стамо, столице восточной, непревзойденные ткачи.
К востоку и западу от центра, параллельно побережью, протянулись широкие проспекты, Дорога Восходящего Солнца и Имперский Путь, богато украшенные статуями, триумфальными арками и мраморными изображениями чудовищ лесов, гор и степей, как мифических, так и настоящих. Вдоль этих главных столичных магистралей стояли дома и дворцы знати и всякого рода общественные здания, роскошные бани и гимнасии, цирк, ипподром, несколько храмов и святилищ и, только для избранной публики, сотни две самых богатых лавок и самых шикарных кабаков.
Семейное гнездо бар Ригонов, монументальный старинный замок из гранитных глыб, находилось к югу от Оконто, почти за городской чертой на западной окраине, за Голубым каналом, который тянулся на многие сотни тысяч локтей, соединяя центральные провинции с торговой гаванью Тагры. Подобное местоположение замка определенным образом было связано с предназначением бар Ригонов; по традиции их древний род, происходивший из Джейда, считался хранителем западных рубежей империи. На этот счет Одинцов вызнал у целителя Занкора почти все.
