Адмирал Империи – 31 - Дмитрий Николаевич Коровников

Я прикинул в уме и озадаченно потер переносицу. Да, с этим могут возникнуть серьезные проблемы. Конечно, какое-то количество подготовленных экипажей, пусть и небольшое, имелось в резерве Козицына на Никополе-16. И теоретически я мог бы задействовать этих ребят для укомплектования команд трофейных дредноутов. Тем самым восполнив потери и пробелы в составе своей дивизии.

Но выходило, что 27-ой «линейной» для осуществления подобного плана необходимо для начала вернуться к Козицыну, встать там на восстановление и ремонт, и лишь затем, подлатав корабли и собрав новые экипажи, двигаться на соединение с Павлом Петровичем.

Только вот ведь какая незадача — следуя этому сценарию, мы элементарно не успеем к генеральному сражению. Караван уйдет, как говорится. Пока будем латать пробоины и собирать людей, главные силы сойдутся в решающей битве, и столь желанная мной схватка с врагом благополучно минует нас стороной.

Да и кто сказал, что добравшись до расположения 3-ей «линейной» и войдя в подчинение Козицыну, я вообще смогу снова оттуда вырваться? Что-то подсказывало — вряд ли заместитель командующего Черноморским флотом с легкостью отпустит меня от себя, особенно в столь непростой ситуации. Так и будем болтаться здесь, в бета-секторе, следя за развитием событий по сводкам новостей, в то время как другие решают судьбу войны.

Я знал вице-адмирала Козицына достаточно хорошо, чтобы надеяться на его поддержку в этом вопросе. Мы с Василием Ивановичем не раз и не два оказывались плечом к плечу в самых жарких передрягах, и я высоко ценил его как толкового командира и верного боевого товарища. Будь его воля, Козицын непременно предоставил бы мне свободу действий и разрешил идти на соединение с Дессе. Вот только, к большому моему сожалению, Василий Иванович не обладал реальной властью и влиянием, чтобы решать подобные вопросы единолично. Всеми процессами и ресурсами в бета-секторе заправлял наш командующий Иван Федорович Самсонов — и только он мог отдавать приказы относительно перемещений и задействования флотских соединений.

А с Самсоновым у меня сложились, как вам известно, непростые, я бы даже сказал — весьма натянутые отношения. Поэтому стоит моим потрепанным кораблям прибыть к Никополю-16, и Самсонов уж точно не отпустит меня обратно, с ходу пресекая любые поползновения действовать самостоятельно. Особенно сейчас, когда обстановка обострилась до предела и командующий как никогда будет стремиться удержать в своих руках всю полноту контроля над сектором и собственным космофлотом.

Я вспомнил о неприязни Самсонова к Павлу Петровичу Дессе, хотя и старался гнать от себя эту тревожную мысль. Зная открытую вражду и соперничество между двумя флотоводцами, я прекрасно отдавал себе отчет — рассчитывать на то, что Иван Федорович в трудную минуту захочет искренне помочь своему коллеге, по меньшей мере наивно. Даже перед лицом грозного и превосходящего числом неприятеля. Да, если припрет уж совсем, Самсонов конечно рано или поздно двинет свои корабли на подмогу Северному космофлоту. Но вот в каком качестве он предпочтет предстать перед Дессе и его измотанными эскадрами? Разумеется, в образе героя-спасителя, триумфатора, чье своевременное появление позволило переломить ход сражения и вырвать победу. Ни о каком взаимодействии тут и речи идти не может.

А уж тем более, Иван Федорович ни за что не предоставит подобный шанс прославиться мне. Слишком хорошо я знал его мелочную ревность и болезненное честолюбие нашего командующего, чтобы рассчитывать на подобное великодушие. Нет, Самсонов или сам будет первой скрипкой в этом победном марше, или не допустит к главной партии никого другого.

Так что, мне следует полагаться исключительно на собственные силы и возможности. По крайней мере, до тех пор, пока я нахожусь вдали от всевидящего ока командования и сохраняю определенную свободу для маневра. Приказ, полученный от Самсонова в начале операции, четко гласил — разгромить и рассеять по просторам космоса 30-ю «линейную» дивизию американцев под командованием контр-адмирала Джейкоба Кенни, а в дальнейшем действовать строго по обстоятельствам, в зависимости от развития ситуации. То же самое касалось задачи по нейтрализации остальных группировок 4-го «вспомогательного» космофлота «янки», если они вдруг решат сунуться в наш сектор.

Как мы с вами уже имели возможность убедиться, обстоятельства с тех пор поменялись самым кардинальным образом. И я твердо вознамерился воспользоваться этой лазейкой в приказе, чтобы хоть немного развязать себе руки. В конце концов, разве не для того мы проливали кровь в схватках с дивизией Кенни и флотом Уоррен, чтобы получить пусть небольшое, но все же преимущество в виде свободы оперативных решений?

И надо же такому случиться, что буквально в этот самый момент фортуна неожиданно улыбнулась мне, ниспослав неожиданное подкрепление. Прямо как в сказке — стоило только хорошенько поразмыслить о безвыходности ситуации, и вот тебе на серебряном блюдечке желанный подарок судьбы. Ровно после окончания ожесточенного боя с флотом Элизабет Уоррен и нашей сокрушительной победы, на радарах дальнего обнаружения «Одинокого» вдруг возникла новая группа кораблей, стремительно приближавшаяся к точке нашей дислокации.

Поначалу известие о появлении еще одного крупного соединения «янки» повергло меня в уныние. Неужели снова придется ввязываться в заведомо проигрышную схватку? Силы-то уже не те. Но опасения мои рассеялись, как только операторы идентифицировали корабли — это была 1-ая бригада 3-ей «линейной» дивизии. Та самая долгожданная подмога из девятнадцати вымпелов, которую еще в разгар сражения выслал мне на поддержку вице-адмирал Козицын. Вот уж воистину повезло так повезло.

Могли бы и пораньше конечно прибыть, но впрочем, сейчас было не время и не место для пустых сожалений. Главное — помощь подоспела, и грех было бы этим не воспользоваться. Глядя на стройные походные порядки крейсеров и линкоров, величаво скользивших в пространстве двумя цепочками и неумолимо приближавшихся к моей израненной эскадре, я невольно приободрился. В голове моментально начал оформляться дерзкий план по максимально эффективному использованию свалившегося на нас подкрепления.

Вы, наверное, уже и сами догадались, какое решение созрело в моем мозгу? Разумеется, я без малейшей тени сомнения вознамерился заграбастать эту 1-ую бригаду Василия Ивановича под свое командование. Сказано — сделано. Когда корабли Козицына подошли на достаточное расстояние, я первым делом связался с их непосредственной командующей бригады — капитаном первого ранга Еленой Николаевной Соколовой, моей старинной боевой подругой и командиром флагмана бригады, линкора «Бородино».

— Рад вас видеть, Елена Николаевна, — поприветствовал я ее, едва на экране возникло знакомое лицо с живыми умными глазами. — Хоть и с запозданием, но ваше появление все равно весьма кстати.

— Здравия желаю, Александр Иванович! — улыбнулась