Фактор Ясеня - Павел Андреевич Кузнецов
Однако и посвящения никто не отменял. Оно тоже случится — в свой срок, — и велики шансы, что другая на месте Литы не справилась бы. Но рыжая справится. Недаром она столько лет готовилась морально и физически! Тем более, все прекрасно понимали, что отступать девчонке некуда — у неё нет рода, чтобы подстраховать. Будет терпеть. Стиснет зубы — но выдержит. В конце концов на фоне всей прожитой жизни ей остался сущий пустяк. Даже боевое крещение уже позади…
Периметр лагеря переливался и искрился разноцветьем всполохов. Дройды, несмотря на шаткое перемирие, продолжали нести свою молчаливую службу. Через строго отмеренные промежутки времени то один, то другой проносились поодаль, жадно пожирая расстояние и щерясь вовне корявыми жвалами орудийных систем. Пока шли до стайного шатра, мимо пронеслось не менее десятка таких патрульных, с вполне просчитываемыми интервалами. Зато живых кошек не встретилось ни одной. Меня это обстоятельство порядком расстраивало. После боя ощутимо тянуло отведать клубнички, и встреченные на КПП сёстры только распалили желание. Но те валькирии бдили. Им было не до праздных развлечений. В меру возможностей они постарались меня сильно не бередить. Всё тщетно — разбередили.
Лита тем более не подходила для любовной игры. Несмотря на случившееся между нами на миссии, то единение пролетело мимолётной вспышкой — случайной и невесомой. Юной республиканке всего лишь требовалась поддержка, чтобы не съехать в психологический срыв. Мы оба это понимали, поэтому особо не придавали значения сиюминутной близости. Я надеюсь, что не придавали. Не хотелось обнадёживать девочку, а пользоваться ею для снятия напряжения — тем более. Вот пройдёт посвящение, тогда можно. Сейчас — ни-ни.
Но, несмотря на все доводы разума, тяга к юной и сексапильной красотке цвела пышным цветом. Ещё и снежка невзначай провоцировала… На входе в расположение невесомо прижалась бедром. В душевой обдала ворохом медных прядей — вроде бы случайно, в момент поворота к утилизатору. А уж когда принялась раздеваться… красиво извиваясь, подставляя взгляду совершенное тело вполне сформировавшейся женщины… А эти взгляды из-под густых ресниц?.. Способные прожечь в душе дыру своей смоляной остротой?..
Не знаю, как умудрился принять душ и не наброситься на юную чертовку. Ну, кошка! Пусть только пройдёт посвящение, и тогда… познает когти не на одном лишь татами. Так отымею, на всю жизнь запомнит!.. Вот только что мне делать конкретно сейчас?.. В форму одевался под странными взглядами республиканки, явно воспринявшей моё облачение как мужскую разновидность стриптиза. Язычок девочки так и мелькал, облизывая пересохшие губки. «А ведь она вполне готова к продолжению нашего мимолётного знакомства… — молнией обожгло понимание. — Только и ждёт, пока сделаю первый шаг. Хочет и здесь вести, хочет ощутить мою от неё зависимость, не попадая в зависимость от меня. Да уж, тяжеловесная фигура из неё со временем выйдет… С такой-то выдержкой и целеустремлённостью!»
Спасение пришло, откуда не ждал. В расположении, куда мы вышли из душа, нас уже поджидали. Навстречу из кресла гибко поднялась… Лани. Метиллия так и светилась радостью. Бросилась вперёд, заключая в объятия Литу — та даже пискнуть не успела, как оказалась зажата в стальные тиски тренированных рук. Пальчики валькирии замельтешили по её прижатой к груди голове, сердечно гладя, губы расплылись в улыбке, нашёптывая:
— Ну вот видишь, девочка, ты справилась! Я в тебя с самого начала верила! Такие, как ты, самыми лучшими кошками становятся, помяни моё слово!
Лита, которая меньше всего ожидала очутиться в женских объятьях, недовольно хмурила бровки, но валькирия, судя по всему, этого даже не замечала. Или не хотела замечать. Или вела какую-то свою, кошачью, игру — что вероятней всего, потому что через мгновение она утащила будущую сестрёнку в соседнюю комнату, оставив меня наедине с собственными переживаниями. И уже здесь, оставшись с Литой вдвоём, принялась тихо ей выговаривать:
— Ты что это удумала, снежка?.. Трахать кота, пользуясь его послебоевым возбуждением?.. Тем более такого кота?.. Не по тебе эта ноша, девочка!
— Это ещё почему⁈ Я — республиканка, и я…
— А потому, — с усмешкой отвечала Лани, пальчиком накрывая раскрывшийся в возмущённой отповеди ротик, — что ты ещё не валькирия. Мало того, что он тебя в бараний рог скрутит, пикнуть не успеешь, так ещё и мучиться потом будете оба — там, на татами. До посвящения любая глубокая психологическая связь вредна. Иначе оно может плохо закончиться. Как он тебя сможет драть, зная, что ты его?.. Да и ты начнёшь какие-то претензии высказывать, что излишне. Вот станете боевой семьёй — тогда да, развлекайтесь, сколько душе угодно. Кошак, конечно, особый кот, и вполне в состоянии тебя там хорошенько отрихтовать при любом раскладе, но лучше не искушать судьбу. Да и будущие сёстры могут не понять. Это не по-кошачьи, неправильно. Уяснила?..
— Да, — скрежетнула зубками снежка. — И что мне…
— Вот и отлично, — опять перебила метиллия. — Капсула за этой дверью. Можешь там что хочешь делать, а реал прибереги до посвящения. Заодно сама напряжение скинешь. Я же вижу, как ты вся плывёшь!
Далее Лани прилежно довела медновласку до капсулы, помогла раздеться, проследила за активацией первого режима, и лишь после этого вернулась ко мне.
Честно признаюсь, такое поведение сестры из чужой стаи сбивало с панталыку. Я натурально растерялся, и это помогло немного охолониться. Что она там говорила снежке, уединившись с ней в комнате, оставалось загадкой — как и то, зачем она вообще заявилась именно сейчас. Были, конечно, подозрения… Но это её поведение по отношению к рыжей… По чью она душу вообще заявилась — вот в чём вопрос! Ещё ни одна валькирия не предпочитала мне… юную республиканку. Может, у Лани просто такие странные наклонности?.. Потому и впряглась за неё по прилёту?.. Да ладно, не может этого быть! А спустя несколько минут выяснилось: действительно не может.
Лани вернулась в гордом одиночестве и сразу же направилась ко мне. Да, я так и простоял всё это время посреди помещения, силясь
