Сергей Куприянов - Под созвездием Меча
Окрик подействовал. Пакит заспешил пальцами, не слишком ловко обходясь с пуговицами – но ведь сам!
Денисов, стараясь выглядеть максимально раздраженным – копировал дворцового старшину, – отвернулся.
У них там, в казарме, чертовски сложные отношения, основанные на внутренней иерархической идеологии. Один может помочь тому же Пакиту – друг. Ну, а если другой – почти изгой. Слуга. Под эту последнюю категорию Денисову попадать не хотелось бы. Он кое-что знал о казарменных и тюремных обычаях и порядках и понимал, что в низшую касту попасть можно запросто, а вот выйти из нее – вряд ли.
А вот чего он не знал, так это повадки спортивных и прочих фанатов. Когда они с преобразившимся до неузнаваемости Пакитом – без устрашающего грима, вполне традиционно одетым, меч упакован в футляр – вышли из охраняемой зоны, намереваясь пройти к стоянке каров, где их должен ждать один из гаража хозяина планеты, оказалось, что кое-кто из зрителей и не думал уезжать.
Денисов слишком поздно понял свою ошибку. Если Пакит при определенных условиях и мог бы проскочить незамеченным, то уж его-то, как бы тренера чудо-бойца, многие запомнили в лицо.
Страсти, конечно, уже несколько поутихли. Совсем не то, что в зале. Но десятка два юнцов и еще некоторое количество перевозбудившихся дамочек – среди них та, с растрепанной прической, от которой теперь, в смысле от прически, ничего уже не осталось, кинулись к ним, что-то крича наперебой.
На весьма просторной площадке оставалось еще довольно много транспорта, так что Денисов не сумел сразу найти взглядом нужный. Вроде, в дальнем углу справа стояло что-то похожее, но угол был действительно дальним, метров сорок до него, не меньше. Что теперь, бежать? Глупо и как-то несолидно. Денисов не любил выглядеть ни глупо, ни несолидно. И возраст и положение отучили от подобного. Хотя порой, чего скрывать, приходится. Но то в поле. Там и не такое случается.
И что делать? Ну не мечом же от них отмахиваться.
– Назад! – скомандовал он, приготовясь отступать к двери, из которой они только что вышли. До нее метров пять, не больше.
– Люди имеют право чествовать победителя, – спокойно, даже, кажется, несколько напыщенно ответил Пакит.
Пораженный Денисов уставился на него. Ну ни хрена себе! Интересно, чью программу вложила Софочка в эту туземную башку? Он ее обязательно спросит. Просто очень обязательно.
Время и, главное, инициатива были упущены. Но при этом быть растоптанным Денисов не предполагал даже в самых страшных своих кошмарах. Его могли сожрать, бросить в котел с кипятком, распылить на атомы, могло накрыть волной лавы или, в конце концов, просто потерять – и, кстати, теряли. Про всякие административные приключения и говорить не приходится. Но растоптать – нет.
И он сделал то, чему его учили. Шаг вперед, полунаклон, присед, обе руки выброшены вперед, ладони обращены к нападавшим и предельная концентрация. Он сконцентрировался. Аж зубы свело.
Секунду или около этого толпа продолжала двигаться в прежнем направлении и прежнем темпе.
Вера в себя – предельная! Я могу! Я это делал! Всесилен! Я излучаю огонь! Много, очень много, еще больше огня. По глазам. По ноздрям. По разинутым ртам.
Впереди оказались двое молодых людей. Лет по четырнадцать-пятнадцать, наверное. Дети кого-то из управленцев, что живут тут семьями. Один из них – прыщавый и черноволосый, с затейливой серьгой в ноздре – вдруг словно споткнулся и заверещал, хватая себя за лицо. Второй отшатнулся и громко и испуганно крикнул. Кто-то из бегущих следом толкнул его в спину, и он упал. Потом заорал еще кто-то, и еще, и еще, и еще.
Спустя несколько мгновений эти жалкие, стонущие создания уже не были похожи на воспламененных страстью людей. Кучка испуганных, расползающихся, пришибленных болью существ больше не представляла опасности. Смотреть на них Денисову было неприятно и стыдно. Стоило ли так с ними?
– Где машина?! – рявкнул он, включив связь.
– Здесь, – раздался в ухе удивительно спокойный, если не сказать меланхоличный голос водителя.
Медленно, обплывая людей, к ним двигался кар престижного вишневого цвета с включенными на ближний свет фарами, солидно отблескивая полированными боками.
– Ты велик, – услышал Денисов тихий голос, в котором без труда слышалось уважение.
Он обернулся к Пакиту. Тот смотрел на него как... Ну, на бога, наверное, смотрят все же иначе, но на Мастера (именно с большой буквы) – похоже.
А ему было стыдно. Ну зачем, зачем все это, если нужно было всего лишь немного подумать, посмотреть чуть-чуть вперед? Он что, кино про фанатов не видел? Или сомневался в победе Пакита? Другое дело, что он не сумел предвидеть такой изощренной жестокости. Ведь дикарь же, дикарь! Хорошо обученный, даже великолепно, но дикарь. У них же там до сих пор приговоренных кидают на съедение драконам. На потеху толпе. Они же с пеленок приучены к виду крови и изощренных мучений. И все его психо-гипнотические увещевания ничего в его природе не изменили. Да, сдерживался парень некоторое время, зато потом...
– Пошли в машину, – зло сказал Денисов, рывком открывая дверцу.
Люди очухаются. Да, собственно, и уже. Другое дело, что психологическая травма может задержаться надолго. Впрочем, истеричные типы уже сами по себе могут считаться травмированными. Время лечит. По крайней мере в это хочется верить. Да лечит, лечит! Уже сейчас половина из них практически забыла о произошедшем. По крайней мере о его причине.
– В порт! – приказал Денисов.
– Мне было велено... – начал было свою партию водитель, но Денисов оборвал его вопросом, заданным самым ласковым тоном, от которого – если правильно, умело говорить – у людей на макушке волосы встают торчком от враз образовавшегося статического напряжения. Аж светятся. Кое-кто по сию пору склонен называть это огнями святого Эльма.
– Тебе нужны аргументы?
Справа от водителя имелся небольшой экранчик. Можно было не сомневаться, что он не только служит для связи с диспетчером, но и для приема местных передач, которые так скрашивают скуку водительского ожидания. А, похоже, сегодняшний бой стал гвоздем сезона. Не исключено, что еще до его начала. И уж наверняка скучающий на стоянке водила не преминул полюбопытствовать, что же там такое проделывают его пассажиры.
– Есть ехать в порт.
– И побыстрее.
– Как прикажете.
Наверное, из бывших военных. Или Вали строгость показывает. Молодой, хочется себя показать. А то, и то, и другое вместе.
Водитель уверенно выкатил со стоянки и, лихо набрав скорость, покатил в порт, разделенный на две зоны – грузовую и пассажирскую. Для того чтобы попасть на корабль, пассажиры и экипажи пользовались челноками – маленькими шестиместными или большими, на тридцать посадочных мест. Шлюпки и катера соответственно.
Еще накануне, как заметил Денисов, в пассажирской зоне царило оживление, да оно и понятно – на орбите торчало несколько транспортов, привозивших и увозивших очередные смены специалистов. Сегодня же порт замер. Даже стоянка для машин перед основным зданием оказалась практически пустой, а подъезды патрулировали сразу четыре полицейских машины. Решив лишний раз не нарываться, Денисов велел остановиться поближе ко входу, после чего связался с Крокодилом.
– Мы в порту, – доложил он.
– Молодцы.
– А вы как? Заканчиваете?
– Уже закончили. Жди, мы скоро будем.
Очень хотелось узнать о результатах, но Денисов сдержался. Не стоит о таком болтать по открытой всем ушам связи.
– Включи хоть телевизор, что ли. Чего так сидеть-то?
– Кино поставить?
– Лучше новости просмотрим. Тут они у вас как, по расписанию или отдельным каналом?
– И так, и так, – не слишком любезно ответил водитель. После того как Денисов спросил его про аргументы, он стал заметно менее любезен и за всю дорогу ни разу на своих пассажиров не взглянул.
Ничего интересного для себя Денисов в новостях не услышал. Дикторша, приторная блондинка, оживленно рассказывала про местные пустяки, от которых, поди, у нее самой челюсти сводит. Зато Пакит, на глазах превращающийся в законченного телемана, впился в нее глазами и смотрел так зачарованно, будто та его гипнотизировала. Втайне Денисов рассчитывал, что хоть что-то скажут о сегодняшней схватке, но почему-то не сказали. Может, уже было? Спрашивать об этом водителя он почему-то постеснялся, хотя, в общем-то, особенной стеснительностью не отличался.
Вскоре его вызвал Лялин и сообщил, что они выезжают и катер уже заказан – бортовой 221. Задержка произошла из-за музыкантов, то с инструментами своими возились, то кто-то из них пропал. Денисов прикинул. В связи с тем, что порт закрыт, дорога к нему пуста, так что сто с небольшим километров – меньше получаса ходу. А если повезет, то и того меньше. Через тридцать минут капитана все не было. Он уже хотел с ним связаться, когда на связь вышел журналист.
