Сергей Шкенёв - Енот Шрёдингера
– Вот как? Тогда вставайте и сбацайте что-нибудь бодренькое. «Марш авиаторов» знаете?
– Этот? – Поднявшийся первым пианист наиграл мелодию на рояле.
– Да, этот.
– Только это не «Марш авиаторов», а официальный гимн Первой, Дважды Краснознамённой, Земной эскадры Военно-Космического флота Российской Империи. Запрещён к исполнению на всей территории Содружества Демократических кланов.
– А нет больше вашего Содружества.
– Как это нет?
– А вот так. Было, и всё вышло. Скоропостижно скончалось и завещало похоронить себя на свалке истории. Жмите на клавиши, маэстро!
Онодэра-сэнсэй всё с тем же философско-задумчивым выражением на лице предложил Ботанику и Таругину присесть за другой столик:
– Вы, Пересвет Темучжинович, постарайтесь контролировать силу удара. Чёрт с ней, с мебелью, но если в следующий раз захотите стукнуть по лбу себя самого? Нехорошо получится.
Подполковник слегка смутился:
– Да, неловко получилось. Но с истериками и депрессиями только таким образом и можно бороться. Шоковую терапию даже врачи рекомендуют. Кстати, а из-за чего наш енот расстроился?
– Как из-за чего? Вы же разрушили его грандиозные и далеко идущие планы.
– Я?
– Ну не я же. Сержант Фоснер был отправлен на Белгику с заданием купить должность министра обороны, а не захватывать её вооружённым путём. Не удивляйтесь, в Содружестве продаётся любая должность, и пост военного министра не является исключением.
– Так что же в этом плохого, товарищ сэнсэй? Чистая экономия получилась.
– К чертям экономию! Иеремия должен был тихо и мирно по сходной цене загнать генерал-воеводе Василию Шрёдингеру весь военно-космический флот Содружества, а ваше излучение… Впрочем, мы и сами не знали, что в пьяном виде сержант Фоснер становится весьма жёстким человеком с большими амбициями. Но хуже всего то, что он ещё и чрезвычайно ответственная личность и ни за что не бросит начатое дело. Выбрали императором – будет императором. Наизнанку вывернется, но будет. Да хрена ли теперь рассуждать…
– А если его не поддержат армия и флот? – предположил старший полковник Таругин.
– Вы сами-то в это верите, Олег Витальевич? – усмехнулся Онодэра-сэнсэй. – За два года, проведённые в нашем мире, можно составить представление о местных реалиях.
– Действительно, – согласился Таругин. – Вояки пойдут за любым сильным правителем, особенно если он пообещает не бросать их в бой против заведомо сильнейшего противника. Как я понимаю, император Иеремия не собирается затевать войну с Российской Империей?
Онодэра рассмеялся:
– Ему такое и в кошмарном сне не приснится. Но вот с мыслями о покупке боевых кораблей для Земной Федерации придётся расстаться.
– Не продаст.
– Да, уже не продаст. Самому пригодятся в мелких войнушках. Вокруг Содружества… бывшего Содружества, да… Все эти каганаты, халифаты, султанаты, великие герцогства, деспотии, сатрапии… они кормились объедками с барского стола в обмен на лояльность, ничего не представляя собой ни в военном, ни в политическом плане. Теперь их время истекло, так как основание новой империи требуется подкрепить серией блистательных побед.
– Ну-у-у…
– Не беспокойтесь, была бы победа, а уж блистательной её сделает даже начинающий журналист.
Старший полковник Таругин произнёс длинную непечатную фразу, закончив её предположением:
– Сдаётся мне, товарищи, что с Майданом пора завязывать. Доскакались, мать…
* * *Енот оклемался быстро. Правильные армейские методы, пусть даже применённые в малых дозах, оказывают живительное воздействие на любой организм и качественно выбивают из головы любые истерики. А угроза повторения воспитательных упражнений хорошо тонизирует и настраивает на деловой лад. Гоша увлёкся работой и ни на что более внимания не обращал.
Посыпались приказы и распоряжения, коммуникатор едва не расплавился от перегрузки, десятки курьеров разлетелись по столице, так как некоторые замыслы нельзя было доверить даже супернавороченной и сверхзасекречивающей связи.
Так продолжалось около часа, и вот, наконец, уставший но довольный енот вспомнил о подполковнике Ботанике:
– Извините, Пересвет Темучжинович, но эксперименты по управлению людьми с помощью технических устройств мы продолжать не будем.
– Да, я понимаю. Нам не дано предугадать, чем наше слово отзовётся.
– Замечательно сказано! Это из кого цитата?
– Не помню, но кто-то из русских классиков.
– Кстати, о русских, – встрепенулся Гоша. – Товарищ подполковник, вы имеете прямую связь со своим начальством?
Ботаник задумался. В принципе, если добраться до третьей планеты альфы Песца в этом мире, а там пройти через портал, то оттуда вполне можно связаться с министром обороны Земной Федерации. Кроме Сергея Кужугетовича, начальства у него нет. Разве что сам президент решит лично покомандовать скромным подполковником.
– Да, связь есть. Не мгновенная, но есть.
– Тогда я хотел бы обсудить вопрос эвакуации мирного населения планет Невада-Нова и Огайо.
– А-а-а… – растерялся Ботаник. – А зачем?
– В Российской Империи из них можно попытаться сделать нормальных людей, а здесь… Сержанту Фоснеру эти отбросы не нужны, а на мне лежит определённая ответственность.
– Вы говорите про толпу на площади?
– Нет, ни в коем случае не про них. На Майдан вышли ублюдки, избавившись от которых человечество станет здоровее и обретёт шанс на светлое будущее. Я именно про мирное население. Иеремия, будь он самым убеждённым пацифистом и филантропом, обязан устроить показательные репрессии против взбунтовавшихся планет, иначе его не поймут. Примут за слабость.
– Соглашайся, – еле слышно шепнул Таругин. – Всех заберём, даже ублюдков с площади.
– Зачем? – так же тихо ужаснулся Ботаник.
– Потом объясню.
– Лучше сейчас, Олег Витальевич. Не хотелось бы остаться крайним. Решение непростое, и принимать его должен…
– Сам Владимир Владимирович или сам император Михаил? – Таругин оттащил подполковника в сторону и пояснил чуть громче: – Не будем вмешивать империю. У нас самих после эпидемии народу не хватает. Сделают переселенцам психокоррекцию вредных привычек и личности, чуток подлечат и распределят по пустующим территориям. А потом всеобщая мобилизация. Про нашествие инопланетян не забыл?
– Про какое нашествие, Олег Витальевич? Не знаю ничего про такое.
– Узнаешь. Вот как третью звёздочку на погон получишь, так и узнаешь.
Енот, растопыривший уши в попытке подслушать разговор, уловил пару слов и заявил:
– Мне нужно срочно встретиться с Иеремией Фоснером и договориться о сроках наведения порядка на Неваде-Нова и Огайо. Товарищи, вам хватит трёх месяцев?
– Ты сначала договорись, а там посмотрим, – ответил Онодэра-сэнсэй. – Если что, эвакуацию прикроют мобильные редуты Российской Империи.
– А откуда они возьмутся, наставник? – удивился Гоша.
– А откуда они всегда появляются? Мобильные редуты всегда возникают из ниоткуда в самый нужный момент, и не думаю, что наша ситуация чем-то отличается от других. Так что дерзай, мой юный падаван! Флаг тебе в руки и барабан на шею.
Глава четырнадцатая,
в которой почти ничего не происходит, но есть военные космические корабли
Сектор бывшего Содружества Демократических кланов. Борт патрульного фрегата «Хелена Боннэр». 1518 год от Великого Исхода
Военно-космический флот воспринял события на Белгике если не с энтузиазмом, то с вплотную с ним граничащими воодушевлением и одобрением. Все настолько настрадались от штафирок в кресле военного министра, что появление решительного лидера встретили дружным вздохом облегчения. А уж когда в прямой трансляции сержант Иеремия Фоснер был объявлен императором, то весь флот затаил дыхание в предвкушении приятных перемен. И они не замедлили наступить.
Во-первых, объявили о повышении окладов денежного содержания. Пока в два раза, но император не исключал их пересмотра в сторону увеличения. Во-вторых, огласили планы по сокращению личного состава многочисленных штабов. Теперь на каждую штабную крысу должно приходиться не менее двухсот военнослужащих боевых подразделений, а прежняя традиция с обратной пропорцией стала считаться вредительством и преступлением.
А ещё Иеремия Первый заявил, что Российская Империя больше не рассматривается в качестве потенциального противника. Даже наоборот, она является естественным союзником, удерживающим мелких хищников от нападения на молодую монархию. И теперь, когда приоритеты расставлены, а цели обозначены, стоит забыть о старых распрях.
Этому заявлению особенно обрадовались экипажи патрульных кораблей, больше всего страдающие от действий русских пограничников. Те постоянно вторгались в сопредельное пространство, а сейчас появился законный повод считать подобные случаи дружественными визитами союзной державы и ничего не предпринимать со спокойной совестью.
