Геннадий Эсса - Огненный шар
– Заряжай! – что было сил закричал Павел и стал наводить пушку на приближающийся корабль противника. – Быстрее, чего копаешься?
– У меня нога перебита, – ответил солдат, волоча за собой окровавленную ногу.
– Вот еще беда, – сплюнул Павел и позвал Ника. – Помоги мне зарядить орудие. Здесь хорошая позиция, чтобы врезать по шведам.
Ник оставил Жана и бросился к Павлу.
– Давай, только быстрее, – просил Павел. – Иначе они по нам пальнут.
Ник старался изо всех сил. Он еще до этого обжег ладони о горячие ядра, но, пересиливая боль, зарядил пушку.
– Готово, стреляй! – крикнул он.
– Не спеши. Сейчас я хорошенько наведу и долбану прямо по рубке.
– Ну, давай же, – торопил Ник. – Видишь, они разворачивают орудие в нашу сторону.
– Отойди подальше, – махнул рукой Павел и приготовился выстрелить.
Огромный клуб дыма обволок корабль противника, и только потом Павел услышал ошеломляющий залп, увидел летящие в разные стороны щепки с человеческими телами. Он поднял голову, взглянул на Ин, которая склонилась над лежавшим на палубе Жаном. Она трясла его за плечи и, схватив за волосы, теребила его голову.
– Миленький, Жанчик, очнись, – плакала она.
– Что там у вас? – спросил Павел и поспешил на помощь.
– Жана убило! Он выстрелил, видя, что на вас наводят пушки. Выстрелил прямо в них. – Ин подняла голову, указывая взглядом на вражеский корабль.
Раздался еще оглушительный выстрел, и все заметили, что корабль противника наклонился на одну сторону, а люди прыгают в воду.
– Это Жан его потопил? – спросил удивленный Павел.
– Ваш снаряд попал туда же, но немного позже. Давайте в трюм Жана, – торопила Ин. – Здесь пули свистят, как сумасшедшие. Хватит нам рисковать.
– Его ранило или убило? – спрашивал Павел, волоча с Ником его тело.
– Крови не видно, – заметил Ник.
– Значит, контузило его сильно.
Неожиданно Жан открыл глаза и растерянно взглянул на своих друзей.
– Вы куда это меня тащите? – тихим голосом спросил он.
Идущая рядом Ин чуть не подавилась слезами.
– Жан, ты живой? – обрадовалась она.
Павел с Ником его опустили на палубу.
– Ты живой, не ранен?
Жан, качаясь на ногах, еле поднялся, осмотрелся.
– Да живой вроде. А что?
– Ты как подкошенный упал после выстрела, – сказала Ин. – Я так испугалась. Думала, все…
Жан взглянул на Ника.
– Еще бы, – ответил Жан. – Ник в пушку двойную порцию пороха сыпанул, а я не заметил. Вот и рвануло, меня смело. Помню, лечу на палубу, башкой вниз и все… Остальное отшибло напрочь. Так и пушку разорвать могло. Молодец, как его там, который пушки льет… а, Демидов, хорошо постарался! Молодец! Тройной запас прочности предусмотрел.
– Так ты же говорил, что они у него все кривые, – напомнила обрадованная таким исходом дела Ин. – Государю хотел доложить.
– Брак допускается везде, – пересиливая боль в голове, улыбнулся Жан.
– Жан, смотри, ты попал, – радовался Ник, пытаясь загладить свою ошибку. – Корабль тонет от твоего попадания.
– Да и черт с ним. У меня так голова болит.
– У тебя кровь на голове. – Ин вытащила из сумки бинты и стала его перебинтовывать.
Жан держался руками за канаты и только сейчас почувствовал жгучую боль в голове.
– Ты собрала все? Что так сильно бинтуешь? – спросил он, оглядывая палубу с телами убитых.
– Если ты насчет мозгов, то все, даже чужие прихватила, – поняла его иронию Ин. – Они у тебя быстро приживутся.
Жан через силу улыбнулся, довольный, что его вопрос Ин поняла сразу и дала такой же ответ.
Пашка снова помчался к орудию.
– Ник, помогай, еще один ползет.
Ин занималась Жаном, усадив перед собой, и протирала влажной салфеткой его лицо от крови.
– Не остановить твою сумасшедшую кровь, смотри ты, как пошла, а ведь минуту назад ее вообще не было, – удивлялась Ин, прилагая все свои усилия.
– Дай поцелую, она и остановится, – сказал Жан. – Столько времени друг друга знаем, а я тебя так ни разу и не поцеловал.
– Думаешь, полегчает?
– Конечно, – улыбнулся Жан и облизнул пересохшие губы.
Ин подставила щеку.
– И все? Давай губы.
Ин незаметно взглянула на Павла, который был занят совсем другим делом.
– Ну ты и развратник, – вздохнула Ин и вытянула свои губы.
Жан поцеловал ее несколько раз подряд.
– Вот видишь, сейчас остановится, – сказал он.
– Выдумщик ты. Почему остановится? – спросила Ин, поднимая Жана с палубы.
– Потому что вся кровь у меня хлынула вниз между ног.
– Болтун ты, Жанчик, но я тебя люблю. Не ожидала, что ты такой вояка.
– Подожди, еще не вечер. Мы им дадим еще по полной.
Глава 16
Очередной корабль противника стал медленно погружаться в воду.
– Дай, я ему напоследок еще ядро пошлю, – не терпелось Павлу. Он навел пушку и произвел выстрел. Ядро ушло в воду и пронзило борт тонущего корабля.
Снова началась ружейная стрельба. Добивали противника уже в воде.
Подбежал командир и, радостный, прыгал, как ребенок.
– Кто утопил корабль? – спросил он.
– Да вон тот пацан, – указал старый моряк на Жана, который стоял в стороне в окровавленных бинтах.
– В трюм, быстро, к фельдшеру, – скомандовал командир, и Жана подхватили чьи-то руки, потащили вниз.
Там в трюме его уложили на носилки, и фельдшер стал делать перевязку.
– Тебе полежать немного надо, – сказал он. – Много крови потерял.
– Я так и уснуть могу, – тихим голосом ответил Жан, чувствуя, как стал слабеть.
– Я дам тебе лекарства, поспи немного, если хочешь.
Жан закрыл глаза и сжал зубы от нестерпимой боли, пока его голову обрабатывал фельдшер.
– Ты у нас герой, – твердил он. – А герои нам нужны. Государь будет знать о тебе. Сам командующий доложит.
– Слава тебе господи, что командующий, а не рыбы на морском дне, – прошептал Жан.
В трюм спустился командующий и присел рядом с раненым.
– Болит голова? – спросил он и положил свою тяжелую руку ему на грудь.
– Немного, – ответил Жан. – Но, граф, мне некогда лежать. Надо наверх.
– Я тебе приказываю только лежать, – сказал командующий. – Шведы, с потоплением своего корабля, притихли и отступили, так что лежи спокойно. Тебя как зовут, юноша?
– Жан.
– Опять какой-то иностранец? – не понял командующий. – Имени такого у нас нет. Наемный вояка?
– Что-то вроде этого, – улыбнулся через силу Жан.
– Надо же. Я и не знал, что государь сюда добровольцев направил из-за границы. Будет незамедлительно доложено Петру Алексеевичу о твоем подвиге.
– Нас здесь трое, – сказал Жан.
– И все иностранцы? А, это вы в такой интересной одежде были? Говорил мне о вас командир. Молодцы! Доложу немедля государю!
Жан немного успокоился и закрыл глаза.
– Сделать все, чтобы жил, – приказал командующий.
Фельдшер вытянулся перед графом и снова занялся раненым.
– Это тебе, брат, война, а не игрушки, – приговаривал фельдшер, забинтовывая его голову. – Здесь пули не разбирают ни храбрецов, ни трусов. Ей все равны. Поэтому самого себя беречь надобно. Ну вот, теперь порядок, – фельдшер взглянул на свою работу. – Полежи немного, нужен будешь, командир сам тебя позовет наверх.
Жан вытянулся на носилках. Рядом лежало еще около десятка раненых, которым врачи оказывали помощь. Кто-то из них кричал от боли, ругая шведов крепким матом, кто-то плакал или стонал.
Жану стало невыносимо здесь находиться. Пахло сыростью и кровью. Он начинал нервничать, ворочаться и попытался встать.
– Вам лежать надо, – подбежал к нему фельдшер и снова уложил его на место. – Врач велел не двигаться.
– Я тогда умру, – схватил его за руку Жан.
– Не бойся, мы тебе не дадим этого сделать, – он мило улыбнулся и, подмигнув, поспешил к другому раненому.
Жан проводил его взглядом, снова закрыл на мгновение глаза, почувствовал, как стала кружиться голова.
Там, наверху, снова загрохотали пушки, бой начался с новой силой.
Северная война, начавшаяся еще в 1700 году, была в самом разгаре.
Царь Петр не хотел отдавать земли, на которые претендовали шведы и финские поселения. Он считал, что если не иметь превосходства на Балтике, то соседние государства будут представлять угрозу северным границам России и бороздить балтийские воды, захватывая все новые и новые государственные земли.
Петру этого было не нужно. Он сам пытался прибрать кое-какие острова и установить там свое господство, заселив их военными и укрепив так, чтобы каждый из них мог давать самостоятельно отпор любым вражеским проявлением.
С новыми реформами Петра произошло много изменений как на море, так и на суше. Быстрыми темпами строился город. Государь уже давно мечтал перевести всех своих родных из Москвы, но все оттягивал, торопясь выстроить город полностью.
