Сергей Мусаниф - Имперские танцы
Расстреливать людей за каждый неверный шаг – действенное, но далекое от политики решение, пахнущее уже не авторитарной властью, а террором. Проще было создать условия, при которых люди отказались бы от самой идеи делать неверные шаги. Требовался легальный, но неофициальный способ контроля.
И император утвердил дуэльный кодекс.
Грубо говоря, теперь дворяне первого типа могли совершенно законно убивать дворян второго типа в интересах Империи, но не вмешивая в свои разборки самого императора.
Идея работала в течение двух поколений, до тех пор, пока не появился третий тип дворян, сложившийся при смешении первых двух типов. И из инструмента власти дуэли просто превратились в красивую традицию, которую никто не собирался отменять.
Юлий объяснял этот факт извечной любовью мужчин к блестящим и смертоносным игрушкам. Шпага, как известно, блестит постоянно, а при должном обращении может быть весьма смертоносной.
В дуэльном кодексе было прописано единственно на тот момент дозволенное оружие – шпага. В фехтовании девяносто процентов успеха зависят от мастерства и лишь только десять – от везения. В поединке с применением огнестрельного, импульсного или плазменного оружия больше приходится рассчитывать на удачу, чем на меткость, а для императора когда-то было важно, чтобы в дуэлях побеждали его люди.
Конечно, на момент принятия сего документа фехтовать не умел никто, но дворяне первого типа были элементарно в лучшей физической форме, что повышало их шансы на успех.
Почти все свободное время Юлий теперь проводил в баре, где познакомился с Изабеллой. Он питал слабую надежду, что она, подобно закоренелому бандиту, вернется на место преступления.
Пил он мало. Присутствие Клозе с длинной шпагой нервировало его и не давало расслабиться.
– Клозе, ты баран, – сказал Юлий. – Из всех идиотских зрелищ, которые мне доводилось лицезреть в моей жизни, самое идиотское – ты и твоя шпага.
– Кто бы говорил, – сказал Клозе. – Ты неделю сохнешь по женщине, с которой фактически не знаком.
– Тебе этого не понять, кобель.
– Наверное, все дело в том, что у тебя не было с ней секса, – сказал Клозе. – Если бы вы с ней перепихнулись, ты забыл бы о ней через десять минут. Но поскольку твое либидо осталось неудовлетворенным, у тебя едет крыша. Этому есть даже научное название – спермотоксикоз.
– Заткнись, – сказал Юлий.
– У тебя просто слишком давно не было женщины, – продолжал Клозе. – Ты ведь не ходил вместе со мной по борделям на Сахаре. Мой тебе совет – сходи в бордель сейчас. Тупо потрахайся. Может, и полегчает.
– Капитан Клозе, я был бы вам весьма благодарен, если бы вы перестали совать свой длинный нос в мою частную жизнь.
– Яволь, герр майор, – сказал Клозе.
– Что это сейчас было?
– Я обматерил тебя по-немецки.
– Я так и подумал, – сказал Юлий.
– Мы так ничего и не предприняли по поводу крейсера, – напомнил Клозе.
– Мы выжидаем, – объяснил Юлий.
– Чего?
– Конца отпуска.
– Зачем?
– Ты на самом деле дурак?
– Да.
– Хорошо, – сказал Юлий. – Объясняю. Единственное место, где мы можем получить сведения об имперском крейсере, это имперский военно-космический флот. Но если мы сейчас заявимся в штаб округа и потребуем информацию о передвижении имперских судов, нам откажут по трем причинам. Во-первых, у нас нет нужного уровня допуска. Во-вторых, мы не сможем объяснить, для чего нам нужна эта информация. И, в-третьих, мы в отпуске. Я хочу убрать хотя бы одну из этих причин.
– Нам будет трудно обойти две другие.
– Мы что-нибудь придумаем. Возможно, все будет зависеть от нашего нового назначения.
– Не будет никакого нового назначения, – сказал Клозе. – Нас вернут на Сахару, чтобы мы никому не могли рассказать о существовании несуществующего крейсера. Теперь нас будут держать на Сахаре до скончания нашего срока службы. Может быть, даже до скончания времен.
– А говорил, что дурак, – заметил Юлий.
– С Сахары мы ни черта не узнаем, – сказал Клозе. – У нас не будет доступа к внешним базам данных.
– Ты небезнадежен.
– А может быть, нас там даже убьют, и мы перестанем задавать вопросы.
– Прямо-таки проблеск разума.
– Я не хочу обратно на Сахару.
– А вот это уже гениально!
– Я и так оставил там достаточный кусок себя.
– Вряд ли это была лучшая твоя часть.
– Я был привязан к той ноге, черт побери. Я с ней вырос.
– Мне тоже недавно хотели что-нибудь отрезать, – вспомнил Юлий.
– Те парни с виброножами? – уточнил Клозе. – Или твоя красотка из бара?
– Те парни, – сказал Юлий.
– Вряд ли они хотели тебя убить.
– Знаю, – сказал Юлий. – Если бы хотели, убили бы. Скорее всего, это была акция устрашения.
– Ты устрашился?
– До колик.
– Они не ожидали, что ты отобьешься. Ты слишком крут для обычного пилота.
– Ты меня поймал, – признался Юлий. – На самом деле я – тайный агент УИБ.
– Ты не имеешь никакого отношения к имперской безопасности, – сказал Клозе. – Ты – агент разведки враждебной нам планеты.
– У Империи нет достойных врагов.
– Значит, ты – агент нашего недостойного врага.
– Совсем недавно ты продемонстрировал мне некие намеки на интеллект, но своими последними высказываниями все испортил.
Следующим утром капитан Клозе и майор Морган в полной летней парадной форме и с одной длинной шпагой на двоих заявились в местный штаб ВКС на Эдеме и потребовали у дежурного офицера встречи с любым представителем аналитического отдела.
В штабе им несколько удивились, потому что не привыкли видеть на этой планете людей в форме, да еще и при оружии, и на всякий случай отвели в кабинет к полковнику Бреннару.
На двери кабинета так и было написано: «Полковник Бреннар». И никакой ссылки на отдел, в котором полковник Бреннар мог работать.
Юлий предположил, что он контрразведчик. По его наблюдениям, только контрразведчики не указывали на дверях кабинетов род своей деятельности.
– Вы контрразведчик? – спросил Юлий.
– Почему вы так думаете, майор?…
– Морган.
– А я – капитан Клозе, – сказал Клозе.
– Хорошая шпага, капитан. Фамильная? Древнее оружие вашего рода?
– Нет.
– Морган, – повторил полковник Бреннар. – Старая фамилия, правда?
– Настолько старая, что на языке остается вкус плесени, – подтвердил Юлий.
– Вы не родственник того самого Моргана?
– Сын. Младший.
– О! Чем я могу помочь младшему сыну столь великого человека, как граф Питер Морган? Вы столкнулись с какими-то проблемами на отдыхе?
– Отдых превосходен, – сказал Юлий.
– Никаких проблем с отдыхом, – сказал Клозе.
– Так вы контрразведчик? – спросил Юлий.
– С чего вы взяли, майор?
– Я задал вам простой вопрос, полковник. Простой вопрос, требующий прямого ответа. Да или нет. Почему вы не хотите сказать мне то, что я хочу знать?
– С чего вы взяли, что я не хочу?
– Потому что вы мне этого не говорите, – терпеливо сказал Юлий.
Клозе взял у стены стул, поставил его на середину комнаты и встал за ним, придерживая спинку.
– Садитесь, граф.
– Спасибо, барон. – Юлий сел, а Клозе остался маячить за его спиной как верный телохранитель. – Думаете, это надолго?
– Полагаю, что так, граф.
– Офицеры, полагаю, вы настроены по отношению ко мне несколько… недружелюбно, – сказал хозяин кабинета.
– Давайте начнем с самого начала, – сказал Юлий. – Итак, мы вошли, поздоровались, а потом я спросил, не контрразведчик ли вы.
– Нет, я не контрразведчик.
– Тогда из какого вы ведомства?
– Из управления пропаганды.
– Почему нас направили именно к вам? Я просил встречи с кем-нибудь из аналитиков.
– Полагаю, вас направили ко мне, потому что на данный момент я – единственный из старших офицеров кто находится на своем рабочем месте.
– Вот как? Разве сегодня выходной?
– Да.
– А по какому поводу?
– День рождения генерала Оуэнса, начальника штаба округа. Он пригласил всех старших офицеров на вечеринку в своем особняке.
– Всех? – изумился Клозе. – Неплохо живет этот генерал Оуэнс.
– У него богатая жена, – сказал Юлий. – Он женился на деньгах, а она вышла замуж за титул. Он – маркиз.
– Ты его знаешь? – спросил Клозе.
– Встречал пару раз на вечеринках у Виктора.
– У Виктора? – переспросил Клозе.
– У Виктора Второго, – сказал Юлий.
При упоминании имени правящего императора, на знакомство с которым Юлий непрозрачно намекал, лицо полковника Бреннара вытянулось и изменило цвет. По сравнению с этим шапочное знакомство с самим генералом Оуэнсом не имело решающего значения.
