Мария Симонова - Диагноз – бессмертие. Одержимые бессмертием
— Господин директор, соблаговолите удостоверить свою личность, — выдавил он, являя истинно наймитское умение «держать удар». Один из его спутников уже шагнул вперед, извлекая из сумки на поясе портативный анализатор. Я, хоть и чувствуя успех, насторожился. Раскрыли? Заподозрили? Но глушилка исключает использование считывающей аппаратуры любого вида. Значит, психотип не анализировали, да и когда? — слишком мало времени они со мной беседуют. Или Каменский — эксперт–психолог? Да вроде нет, простой опер.
Прибор улегся на стол передо мною, наймит опять отступил за спину своего начальника. Я с полминуты разглядывал анализатор. Интересная штучка — если в окошечко на верхней панели заложить частицу человеческих тканей или засунуть, например, палец, прибор сделает тончайший соскоб и через две–три минуты выдаст генокарту объекта в первом приближении. А через сорок–пятьдесят — подробную информацию. И исходного материала требуется ничтожное количество. Но палец туда совать я и не собирался. Выпятил брезгливо губу, отхлебнул бурбона:
— Нет, приятель. Не соблаговолю. И без ордера за подписью моего отца не подходите ко мне ближе чем на сотню стандартных метров. А чтобы вы смогли все же проанализировать хоть что–нибудь, вот! — И я самым хамским образом плюнул в приемное отверстие анализатора бурбоном, а он, глупыш, тут же зажужжал, заработал. — Пусть он выдаст вам анализ моего нынешнего эмоционального фона, Каменский. Повесьте его у себя над столом и знайте — я очень и очень недоволен. Сегодня я занят… — Я вновь оскалился в сторону Жен, сидящей словно мраморный памятник самой себе. — А завтра я поставлю в известность о сегодняшнем событии вашего куратора в Администрации. Идите, Каменский. Шуров, проводи господ до дверей. До дверей отеля.
И здесь я уже оскалился всем присутствующим, поймав одобрительный взгляд начальника охраны.
* * *
Хотя наймиты покинули кабинет, но настроение было испорчено, и не столько вниманием Администрации к шаблону, а тем, что разволновалась Жен. И хваленая флегматичность работяги не помогла ей. Ничего странного в этом нет — слишком много испытаний свалилось на нее меньше чем за трое суток. Этот психологический пресс, пресловутый «синдром дичи», который постоянно висит на плечах, изматывает, утомляет, выбивает из–под ног почву реальности. Ронин понимал и даже жалел Жен, но помочь в такой ситуации сложно — каждый должен сам справиться с собственными инстинктами и метаниями духа. Можно только поддержать морально и удержать от скоропалительных действий.
Он повлек ее к лифту, и через мгновение они уже оказались в апартаментах. Действуя скорее на автомате, ронин усадил Жен в кресло, плеснул ей коньяку, сам уселся на пол, держа ее руку в своих. Мысли его витали далеко отсюда: с Администрацией все ясно — если Левински станет таки наследником, то необходимо не спускать с него глаз ни на минуту. Репутация Гарри известна всем (одно прозвище чего стоит), и репутация, надо сказать, паршивая. Но поскольку у депутатов все равно нет выбора, придется им смириться и с Гарри, и с его репутацией. Но удержать его от дальнейших шагов и как–то повлиять они должны попробовать. А лучше всего, если бы Гарри вообще вышел из системы, но это просто не просчитывается: систему, как и Гильдию, никто и никогда сам не покидал. Попытки отколоться случались, и не раз, но это совсем другое — просто кое–кто из забуревших клановых боссов пытался отъесть от общего пирога себе кусок побольше да послаще. И хоть кланы отнюдь не имеют единого подчинения и руководства, но против крысят–ничества объединяются все, сразу же забывая старые распри. А здесь случай особый. Потенциальный глава государства — сам один из боссов системы, да еще из первых. И если бы не моя работа, то Миша Лорд съел бы Гарри. Ха! Интересно, как бы тогда поступил сейчас наш славный Президент Белобородько? Ответ, собственно, очевиден всеми силами форсировал бы работы над бессмертием. Н–да: большая политика, мать ее курва. Значит, на Левински пытаются повлиять некие силы в правительстве или сенате? Да, но не с помощью же молокососов–оперов! Да если бы здесь был настоящий Левински — глава мафиозного клана, — судьба этих троих была бы печальна. А может, это и была проверка — тот ли Левински? Вряд ли. В сущности, ломать голову особенно нечего. Надо уходить отсюда, и как можно быстрее, пока не прибыл сам Гор уже со всеми полномочиями. Тогда станет совсем горячо. Линять надо, линять! И машину бы заменить.
Ронин вызвал Грабера. Коминс долго не отвечал — спит, что ли, придурок? Наконец в наушнике отозвался голос, действительно сонный:
— Да.
— Грабер, срочно зайдите ко мне.
— Ну что еще стряслось?
— Нас навестили люди Администрации. Жду. Через минуту Шуров впустил всклокоченного Грабера в мои апартаменты.
— Да вы хоть отдаете себе отчет?!
Ронин устроился в кресле и мелкими глотками пил коктейль, выводящий алкоголь из организма. Предстоит принять важное решение, наверняка потребуется проведение акции, и он должен быть предельно собран. Грабер же метался из угла в угол, нервно потирая руки. Его психоз мог передаться и Жен, поэтому ронин сказал
— Сядьте, Грабер, сядьте. И постарайтесь спокойно проанализировать ситуацию. Ваша возбудимость заставляет меня усомниться в вашей полезности. — Говорил он ровным голосом, но Грабер тут же плюхнулся на первый попавшийся пуфик и настороженно уставился на ронина. Сейчас он не пытался давать распоряжения — ох уж эта психологическая неустойчивость люксов, — а после событий в Бирюлеве отношения с ронином несколько изменились. Грабер, видимо, в душе уже сознавал свое подчиненное положение, но врожденная заносчивость жителя серединных миров не позволяла открыто это признать. А сейчас он к тому же был здорово напуган — общение с бывшими коллегами никак не входило в его планы.
Ронин оценил настроения в своей команде на троечку, но не это его сейчас интересовало. Как выжить, как выбраться из мотеля, возможно, уже ставшего ловушкой, — вот что на первом плане.
— Эти псы наверняка попробуют прицепить к нам «глаз». Значит, необходимо срочно сменить машину. Даже если Шуров и не допустил их в гараж мотеля, как он клянется, они наверняка оставили несколько наблюдателей вокруг этого гостеприимного заведения. И всех нам не вычислить, хоть умри.
— Послушайте, Бессон, — подал голос Грабер. — А как вы собираетесь отсюда выбираться?
— Очень просто. Воспользуемся порталом нашего замечательного хозяина. Думаю, он будет рад оказать услугу самому Левински. Кстати, Грабер, а как там депутатское собрание? Еще не присвоили моему шаблону официальный статус?
Грабер досадливо дернул рукой:
— Не очень–то резвитесь, Бессон! Дело чрезвычайно серьезное. Надо покинуть отель незаметно и по возможности быстро.
«Так, — отметил про себя ронин, — оклемался начальничек. Быстро это он. Стоило только заикнуться что план у меня в общих чертах есть».
— Кстати, куда вы намерены держать путь, Бессон? Ведь скоро должен очнуться профессор Рунге, а нам еще надо забрать аппаратуру.
Ронин вздохнул и поставил пустой бокал на пол
— Ладно. Вам, партнер, придется заняться покупками. Во–первых — парик. Спуститесь в бутик отеля, там в галантерее должны быть парики. Подберите что–нибудь расхожего цвета и не слишком длинное.
Грабер замер в явном замешательстве, даже слегка опешил.
— Вы что, затеяли новый маскарад? Собираетесь изображать звезду эстрады?..
— Нет. Хотя это мысль. Оставим эту идею как запасной вариант. Парик нужен для профессора, иначе его гениальная лысина нас засветит. Второе — флаер. По возможности это должен быть подержанный внепогодник, не самый крутой, но проверенный на исправность. Что–нибудь типа «Бычка» — он повместительнее. Договоримся с нашим хозяином, и он пригонит нам машину в колонне своих снабженческих. Ведь не все же он получает через порт.
— А если он действительно получает все необходимое для содержания мотеля через грузовой портал?
— Значит, разок воспользуется услугами фирмы «Продукты в любой мир». Подключайтесь в сеть и за дело. И лучше использовать ваш незарегистрированный коминс. Ведь он у вас незарегистрированный, верно? Грабер собрался было возразить, но ронин придавил его взглядом, и бывший шеф поник плечами, покорно переместился в другую комнату и зашуршал.
Ронин вызвал Шурова и дал ему распоряжения относительно дальнейших действий охраны. Дождался, пока Шуров озадачит своих людей, и в его сопровождении отправился к хозяину мотеля с визитом.
Толстячок был поначалу повергнут в некоторый шок — ведь такой человек, как Левински, мог бы запросто вызвать к себе в президентские апартаменты, — а потом пришел в восторг, когда узнал, что сам без пяти минут наследник господина Президента хочет про–с–сить — ПРОСИТЬ!!! — об услуге. Аж глаза замаслились, и при некотором напряжении фантазии можно было вычитать в его глазах длинные столбики цифр. Толстячок уже просчитывал будущие дивиденды.
