Я буду летать - Екатерина Александровна Боброва
Что рыжий ее невзлюбил, да гадости говорил часто — полбеды. А вот то, что пакости делать стал — хуже. Выживает ее подлюка. Хочет, чтобы сама ушла, да не мешала их мужской компании чувствовать себя свободно, а то даже ругнуться матом в ее присутствии нельзя.
И Софи поняла, что в шаге от ненависти ко всем рыжим на свете.
Она подняла ладонь, коснулась замка — дверь медленно поехала в сторону, открывая проход в каюту, которую она делила с двумя девчонками. Обе с медицинского — на их этаже только она носила оранжевый комбез техслужбы. Девчонки, конечно, были и на инженерном, на первом курсе аж целых семь, но к пятому, выпускному, останется в лучшем случае две.
Сложные работы, где требовалась физическая сила. Выходы в открытый космос. Смазка. Вонючие масла. Ну и перспективы… На пост старшего инженера станции все предпочитали нанимать мужчин.
— Что так поздно? — недовольно спросила Ира, демонстративно зевнув. — Опять ходила на пилотов глазеть?
Хохотушка Диана фыркнула, закатив глаза.
Ее поймали давно. На новостях, которые она жадно просматривала в попытке найти любые намеки о брате или об его отряде. На подписках в группы, где сплошь сидели пилоты: профессионалы и любители. На том, как стояла, смотря с тоской на идущих по коридору старшекурсников. В тот момент ей казалось — на брата смотрит, а еще на тех, с кем в будущем должна была служить. Теперь же они все стали для нее небожителями… Недостижимыми, как и ее мечта летать на истребителе. И каждый парень в синем комбинезоне напоминал о брате, а еще о ее провале…
— Дурная ты, Софи, — наставительно произнесла вечно правильная Ирина, — ты технарь. Для них — обслуживающий персонаж. И уж прости: ни рожи, ни кожи. Даже если кто-то и позарится, то поиграть и бросить. Ты лучше на своих взгляни. У вас там видные парни есть. Тот же рыжий.
— Бе-е-е, — Софи сделала вид, что ее сейчас стошнит.
Макс был хорош для всех, кроме нее: лидер бригады, отличный инженер-механик, заводила, весельчак. Ее он просто ненавидел. Она его тоже.
Софи вспомнила прорез на кармане, выпавший ключ.
Это война, — решила она. Только рыжий зря надеется. Она не уйдет. Ни за что. И академию закончит, как обещала брату перед его заданием. Тем самым. Последним. А потом поступит в гражданскую летную. И будет водить медленные пассажирские лайнеры. Что всяко лучше, чем гайки крутить. Тут рыжий прав. Механик из нее отвратительный.
— Я выяснил! — Мишка с воплем ворвался в каюту, закрутился на месте, пытаясь одновременно держать в поле зрения обоих друзей. — IP Нетопыря. Друг помог. Залез в программу и IP игроков раздобыл. Так что мы знаем, когда он играл, на какой машине и сможем его вычислить.
— Знаешь пока только ты, — педантично поправил его Ник, проворчав: — Дался тебе этот Нетопырь? Ловить он его собрался, словно шпиона…
— Точно! — хлопнул себя по лбу Мишка, совершенно не обратив внимание на ворчание друга. — Вот! — и вытащил из-за пазухи лист с перечнем цифр.
Парни сгрудились, изучая.
— Какого черта! — возмутился Мишка, найдя нужную строку. — Кто ему позволил играть по ночам? Куда руководство смотрит?
— Может, кто-то из преподавателей развлекается? — задумчиво предположил Алекс.
— Им-то зачем? — отмахнулся Мишка. Почесал подбородок. — Нет, тут явно какая-то тайна.
— Пятый курс? Помните, тот здоровый? Лев, да? — прикинул Ник. — Он был хорош.
Мишка замотал головой:
— Я видел его недавно. У него рука повреждена. Это не он.
— И точно не кто-то из старших курсов, — проговорил Алекс. Ник нахмурился.
— Поясни, — потребовал.
— Все дело в манере. Пусть у каждого она своя, но нас всех учат одинаково, а этот парень… Явно талантливый самоучка. Правда, есть одна деталь, которая не дает мне покоя… Я когда увидел, как он проходит трассу Смерти, думал, призрака встретил. Просто так же кольца проходил лишь один человек… — Алекс замолчал, потом добавил тихо: — Вы знаете, о ком я.
— Феникс, — потрясенно вымолвил Михаил.
— Не может быть, — потряс головой Николай, потер лоб. — Это невероятно, но теперь, когда ты сказал об этом, я готов с тобой согласиться. Этот парень летает не хуже Феникса. А может, Феникс сам его обучал?
Парни переглянулись.
— Бред, — отверг идею Мишка. — Зачем это ему? Да я и не слышал о том, чтобы кто-то занимался наставничеством среди курсантов. Если только…
И он подобрался, напрягшись.
— Если только, — перешел на яростный шепот, — этот кто-то учился у него уже после его исчезновения. Ходили же слухи, что последним заданием Феникса была разведка приграничья в секторе F14-583. Там же видели корабли айкаров. А эти уроды…
И Мишка умолк, захлебываясь эмоциями.
Земная Федерация включала в себя около шести десятков планет. Объединиться не получилось — люди, так и остались людьми, потому в Федерацию входило восемь секторов. Северо-Американский, Китайский и Русский были самыми крупными.
— Ты бредишь, — одернул Мишку Ник, — и слишком много читаешь комиксов. Не выдумывай лишнего.
— Я, может, и выдумываю, — обиделся Мишка, — зато проявляю бдительность. Не знаю, как вы, а я намерен этого Нетопыря найти и задать пару вопросов. Вы со мной?
Друзья переглянулись. Алекс вздохнул, уже понимая, что влез в это дело еще тогда, когда решил посмотреть запись полета хваленого чемпиона…
— Ты же без нас попадешься, — усмехнулся он и спросил: — Когда на охоту?
Глава 2
— Твой брат был очень талантлив.
Эту фразу Софи слышала так часто, особенно после того, как Олег пропал без вести, что успела ее возненавидеть, но сейчас случай был особым. Она стояла в зале славы академии вместе с полковником Березиным. Со стены, в окружении звезд на них смотрели лица тех, кто учился здесь и отдал жизнь за родину.
Софи смотрела на родное лицо, на светящуюся алым подпись: «Серов Олег Евгеньевич» и едва сдерживалась, чтобы не подойти, сломать голограмму, крикнув: «Олег жив, ему не место среди мертвых».
— Знаю, ты поступала на летный, — в голосе полковника прозвучало сочувствие. — Я видел твои результаты. Чуть-чуть не хватило до проходного. Жаль.
Софи повернулась к нему, взглянула изумленно.
— Олег говорил, ты прирожденный пилот, — пояснил свой интерес полковник. — Почему, провалившись у нас, не пошла в гражданскую авиацию?
Софи нахмурилась и отвернулась, пряча лицо. Она уже устала слышать этот вопрос, но хуже было то, что ответ перестал казаться ей верным. Дома все было правильным: данное брату
