Оябун. Том 2 - Олег Николаевич Борисов
— Пойдемте, познакомимся, кто еще с девочками не общался. Надо спасать бедолагу.
Через пять минут мы собрались за сценой полным составом. Узэджи Гушикен — солистка. Высокая, стройная, волосы собраны в черный хвост. Единственная, кто без бантов. Это ее главный образ — девочка-припевочка. Голосина — закачаешься, когда верхние ноты берет, зал ревет от восторга. Чикэко Фурукава — бэквокал, вместе с младшенькой. Сегодня на щеках у нее ноты нарисованы. И куда без модного платья и бантов. Рика Като оставила басиста в покое и прискакала к нам.
— Очень рады всех видеть. К сожалению, вчера никак не мог вырваться, поэтому только сегодня приехали. Знакомьтесь…
Мы сегодня в ложе сидим. Слева от сцены на втором этаже место выделено. И билеты туда не продают. Билеты вручали по утвержденным спискам. Сегодня я там с друзьями. Младший брат Узэджи будет рядом, десятилетний мальчишка пока рядом с гитаристами крутится. Еще кто-то из родственников музыкантов приехал, вижу как на своих местах рассаживаются. Да и сама арена заполняется, скоро ведь начало концерта. Но мы пока — здесь, в окружении артистов.
— Тэкеши-сан, а мы вам сюрприз приготовили!
— Сюрприз? Надеюсь, мне не придется петь что-нибудь? Я когда у русских был, мне медведь все уши оттоптал. Я теперь только вместо сирены в порту могу работать, в туман корабли распугивать.
Смеются. Попросил, всю группу в кучу собрали, между девочек поставил Эйко Хаяси и Хиро Симидзу для группового «мы здесь были». Дамы из клуба отказались — у них подобных фоток уже пачка, как в гости «Бэби-Кавай» заглядывают, обязательно на память щелкаются. Вытряхнул из пробегавшего мимо помощника Горо Кудо два постера, дал расписаться. Программа минимум выполнена. Теперь одним на сцену, а нам на свои места. Но когда уже хотели топать, из темноты неожиданно выскочил «самый страшный и ужасный менеджер», придержал за рукав:
— Тэкеши-сан, у меня к тебе просьба!
— Да, потрясатель музыкальных основ.
— Девочки хотят с тобой концерт начать. Поэтому не убегай. Суши и напитки от тебя никуда не денутся. С запасом набрали.
Блин, как-то я не ожидал такого.
— Ты уверен, что это надо?
— Ну, моя рожа примелькалась, фаны хотят что-то новое. Представляешь — мужик с катаной и без полиции. Круто же.
Вредитель. Хотя я очень сомневаюсь, что это именно его идея. Он все же не столь экстремальные фишки придумывает.
— Тикусё… Ладно. Раз вы сговорились, придется мне со сцены поулыбаться.
Охрану вперед не пустили. Масаюки и пара мордоворотов стояли за кулисами, смотрели по сторонам. В зале погас свет, барабанщик выдал короткую дробь. В ярком свете прожекторов к лежащим на краю «мониторам» выбежали айдолы и синхронно поклонились. Дождавшись, когда восторженный рев чуть-чуть станет потише, Узэджи Гушикен помахала ладошкой и заявила:
— Хадзимэмаситэ [ приятно познакомиться]! Мы очень рады, что вы снова пришли к нам в гости! Для нас огромная честь видеть вас всех!.. Но прежде, чем мы начнем, «Бэби-Кавай» просит выйти сюда человека, без которого ничего бы не получилось. Человека, который привел нас за руку к нашему наставнику. Тому, кого мы считаем одним из основателей группы… Тэкеши Исии, сэнсей и наш друг!
Стоять перед огромным залом, который забит до отказа — очень необычно. Я теперь куда лучше понимаю, почему девочки снова и снова выходят к зрителям. Ощущаешь эту энергию каждой клеточкой тела. Практически — ты одно целое с огромным зверем, который сейчас рад. Ревет, приветствуя тебя. И я кланяюсь, чтобы поприветствовать людей, кто оценил по достоинству молодых актрис. Взяв в руки микрофон, пытаюсь справиться с неожиданно севшим голосом:
— Что я могу сказать вам… Только это. О-каэри [ добро пожаловать домой]! Почему именно так? Потому что мы все — работаем для вас. Для тех, кто помнит нас, ценит сделанное и готов снова и снова приходить на встречу, которую ждет каждый из участников коллектива. Поверьте, я был за кулисами полчаса назад. Они очень волнуются. Они боятся подвести друг друга. Они очень хотят, чтобы вам понравилось… И я открою секрет, который знаем мы с вами, вместе… Они — ЛУЧШИЕ! Встречайте, «Бэби-Кавай»!
Меня чуть не сдуло обратно — настолько шибануло в ответ восторженным «Хай!». Не успел я удрать, на огромных боковых теле-панелях появилась картинка: молодой взъерошенный парень в костюме с обнаженной катаной на плече. Сидит на мотоцикле — левой рукой держится за руль, правой явно собирается кому-то снести голову. И звонкий голос солистки перекрывает рев:
— Сегодня вечером книжное издательство «Тенси Ниппон» начинает продажи нового комикса, посвященного защитнику Токио от ночной нечисти! Встречайте: «Куроко-дзэнко»! И наша новая песня «Мой пушистый ёкай»!
Стою за кулисами, слушаю текст. Это не просто сюрприз, это мега-сюрприз. Меня не просто прообразом персонажа комиксов решили сделать, про живущего в машине ёкая песню написали:
'Я жму на газ, чтобы успеть,
Пока закат не погас, надо успеть,
До начала ночи я спешу к тебе,
И в дороге мне помогает лучший в мире ёкай'
Не удержавшись, на втором куплете начинаю пританцовывать, подпевая залу:
'Мой пушистый ёкай, не бросай меня, не бросай!
Даже если моя девушка найдет другого, ты все равно будешь рядом со мной!'
Ха! Изображаю подобие «лунной дорожки», используя катану в ножнах вместо трости. Одно па, другое… Блин, да меня шикарно вставило, я на одной волне с тысячами молодых парней и девчонок, кто машет фонариками и гремит вслед за «Бэби-Кавай». Притормозив, вижу, что оператор успел развернуть одну из камер и Рюу Сато выдал картинку на панели: парень в черном костюме танцует, а рядом с ним, подобно огромной черной собаке, помахивает многочисленными хвостами пушистый лис. Оглянувшись, призрак кивает и растворяется в ярком свете прожекторов, метнувшихся в мою сторону. Я кланяюсь публике, после чего окончательно ухожу со сцены. Мне — хорошо. Я абсолютно спокоен и ощущаю, как в душе тихо распускается сжатая пружина подготовки к будущей войне. Война будет, этого не изменить. Но я перестаю дергаться без причины и понимаю — все успею. Я — успею. Клан — успеет. Все люди, кто так или иначе посвящен в эту тайну, сделают все возможное и мы победим. Потому что — так правильно…
* * *
Добравшись до своих, падаю на свободное место и заявляю:
— Тут кормят? Я наконец-то понимаю, почему девочки столько жуют. Этот шоу-бизнес дико выматывает.
Через десять минут я наконец-то окончательно прихожу в себя и поворачиваюсь к подруге:
— Что-то случилось, Хиро-сан? Ты сейчас побеждаешь в рейтинге «лучшая кавайная ня-я-я года». С разгромным отрывом… Что стряслось?
— Гомен-насаи, Тэкеши-сан. Я просто пыталась понять, как ты смог пригласить ёкая на выступление.
— Не знаю, сам пришел. Наверное, надоело просто так в машине сидеть и отправился следом. «Крайслер» охранять ведь не нужно, он на парковке. Вот и пришел…
Пригласить, ага. Я понятия не имею, что это было рядом. Хотя есть ощущение, что призрак так или иначе связан со мной. И сейчас рядом его нет, исчез. Но вот — как именно это могло произойти, это еще надо будет разбираться. Потому что это для меня — мелкая фигня, случилось и забыл. А по лицам окружающих, они до сих пор в состоянии некоторого охренения. Одно дело — читать в комиксах «пришел лис, сожрал учеников, кто плохо в школе себя вел». И совсем другое — когда это чудо-юдо рядом с безбашенным вакагасирой брейк танцует.
Единственные, кто не волнуются — так это Нобору с Масаюки. Даже Кеико Кодзима в мою сторону удивленно поглядывает, а парочка «хорошо кушавших» абсолютно невозмутима. Наверное, где-то в затылках поставили галочку: «мы наконец-то увидели ёкая из машины» и нормально. Захочет хозяин — поставим блюдечко, будем молоком поить. Кстати, Нобору так и делал раньше.
Рядом осторожно бочком материализуются близняшки.
— Господин, надеемся, вам понравился сюрприз. Мы провели исследование по новой серии и решили выбрать именно этот образ. Вы же разрешили нам экспериментировать с новыми образами.
— Не возражаю. Только учтите, что если вам понадобится какая-нибудь дополнительная рекламная кампания, то это без меня. Я мотоциклы только дарить умею. А катаюсь исключительно на четырех колесах или пешком хожу.
— Хай, господин. Мы поняли.
В конце вечера, когда «Бэби-Кавай» откатали всю программу и вышли снова «на бис»,
