Во имя порядка. Кузница судеб - Степан Витальевич Кирнос
Быстро вильнув по коридорам, Аркт вновь натыкается на Азатарона, облачённого в бугряющуюся расползающуюся тьму.
– Сгинь! – крикнул архисерафим, направляя ментальные силы в горячий огонь.
Языки пламени коснулись мрака, от которого вздымается чёрный едкий пар и тварь окуталась в плащ огня, сожравший её и превративший в воспоминание. Иллюзия была развеяна и путь свободен. Оглянувшись, Аркт увидел практически уничтоженный пламенем портрет, на котором всё ещё остаётся образ прекрасной девушки, с которым пришли и воспоминания.
Вскоре после воцарения Азатарона была роскошная свадьба с Сарантой. Её красота затмевала любую девушку Пангоры, будь она из рода людей или аэтерна. Говорили, что она из южного племени, где до пришествия Азатарона умом сочеталась с миром бестелесных духов и могла предсказывать судьбу каждого, за что и стала нарекаться среди своих богиней фатума. Глубокое проникновение в море возможностей подарили ей долгие года жизни. Их первая встреча состоялась, когда Саранта преподнесла корону своего племени в знак покорности новым истинам. Тогда Азатарон отнёсся к ней как к сестре, как к новой последовательнице Единого, с которой можно обсуждаться долго вопросы веры. Но спустя десятилетия он воззрел на неё очами мужчины, которые хочет видеть рядом с собой женщину. Ещё два десятка лет понадобилось, чтобы он снизошёл от мечтаний к действиям и пригласил её на ужин и прогулку в своём саду. Как и до празднества, так и после свадьбы он продолжал вести праведный образ жизни, больший похожий на бытие благочестивого императора, нежели пророка Единого. А дела теократа всё чаще исполнял Совет священников.
Вскоре политические дрязги, семейная жизнь, сосредоточение полномочий верховного правителя и отстранение от призвания пророка привели к тому, что Азатарон всё меньше участвовал в богослужениях, его вдохновенное молитвенное просвещение от Творца оставило практически совсем, а проповеди стали более холодными.
Далее началось то, что можно описать одним лишь словом – безумие. Аркт не забудет, как на одной из проповедей Азатарон ни слова не сказал о Едином, но множество раз упоминал себя, как единственного, кто достоит лавр пророка и короны владыки. Впервые за несколько тысячелетий его власти было приказано начать массовый призыв в новую армию… только против кого, если итак весь континент в его власти? Когда спустя три столетия он объявил себя богом, начав править в стиле кровавых тиранов, стало понятно, зачем под рукой он держал бесчисленные воинства…
Аркт взобрался на самую вершину Собора, точнее на самую высокую точку разрушенного строения. Туда же скоротечно поднялся и сам Азатарон, подняв себя на крыльях левитации.
– Тебе не сбежать от меня, мой старый друг! – с коварной радостью раздались слова из-под забрала. – Я на всех путях твои встречу тебя. Ты зря присоединился к этому несуразному мятежу.
– Ты сошёл с ума, Азатарон, – печально молвит Аркт, опустив меч. – Я сражаюсь за здравый смысл, за то, чтобы люди не гнули спины под твоими плетями.
– Они – мои рабы! И не тебе указывать, что с ними делать! – прорычал Азатарон. – Я принесу процветание и силу моей новой империи!
– Твоей империи!? – Аркт поднял меч, чуть приклонившись в скорой атаке. – Ты же был славным пророком Творца, ты был исполнителем воли Всесоздателя… что с тобой могло случиться?
– Я всего лишь прозрел. Голос слабый и тихий, но воли собственной мне принёс освобождение.
И вновь два друга, учитель и ученик сошлись в смертельной схватке. То, что началось при штурме Ильфиса продолжается уже шестой час – падший пророк и архисерафим сцепились в жесточайшем противостоянии. Каждый изворачивался подобно змее, пытался достать сердце противника и бил со всей силы. Сталь стонала и искрилась вплетённой в неё магией, озаряя всё вокруг. Смертный глаз не смог бы уловить танца клинков, ему бы показалось всё это расплывчатыми мазками на картине побоища.
– Тебе меня не победить! – самодовольно крикнул Азатарон и занёс клинок для удара… и тут же его опустил, ибо узрел, что небо над полыхающим Ильфисом засияло десятками новых звёзд, которые стремятся поцеловать землю.
– Они смогут, – показал Аркт на кометы, падающие с тёмного синего неба прямо в город.
– Звёздники… Ох, Саранта!
Глава 1. «Рыцари» лука и стрелы
Тишина и покой медленно опускались на просторные изумрудные луга, широкие зелёные леса, цвета прекрасной синевы ручьи. В закатных лучах солнца утопают вечнозелёные дали, которые блистают золотом уходящего светила. Если леса и растения Солнечного берега, и Арка сменяют цвет наряда от сезона к сезону, Златолесье вечно в одном облачении «драгоценного металла», то вот Сердцеземье никогда не скидывает зелень своих «одежд». Всё намекает на безмятежность в древней провинции Эндерала, которая теперь часть Баронства и украшена знаменем серпа.
Под сенью изумрудных крон, по протоптанной дороге словно летит жуткое мохнатое существо, сверкая клыками и когтями. Шерстистый белый покров полностью покрывает сгорбленное двухметровое тело, бегущее на искривлённых лапах, копытами роющее землю. В козлиных глазах страх и ярость, то и дело звериная морда с рогами оборачивается по сторонам в поисках опасности из пляшущих теней меркнущего леса. Корпус защищён хорошим кожаным доспехом, стянутым на спине, а на импровизированном поясе из канатов закреплено нечто похожее на кривой меч. Ватир несётся, что есть сил, словно за ним гонятся сами духи-демоны из Мьяр Араната.
Оглядевшись он остановился на одну всего лишь секунду. Звуки, которые он слышал до этого стихли, да и внимание привлекло свечение на дороге. Осторожно подойдя, ватир наклонился, зрачки глаз сузились, когда из поразил свет трёх восковых свечей вокруг маленького костра. Тихо… только скрип огня…
Выстрел! Противный свист разорвал тишину, ватир даже не успел отреагировать. Монстр ощутил, как что-то сильно кольнуло в правом боку. Лапа нащупала кривоватую стрелу, которая увязла в коже. Вторая стрела упала в костёр, раскрывая убийственную сущность, заложенную в неё магией. Раздался взрыв – голубой, цвета небесной синевы огонь всё залил вокруг, окутывая и ватира. Его шерсть моментально вспыхнула, окрасившись в чёрный и сгорая под действием огня. Монстр инстинктивно поднял морду к небу и взмолился неестественно жутким воем, переживая неистовую боль.
Из тени практически тёмного леса показались две фигуры и тут же сгинули в сумерках. Ещё стрелы осыпали ватира – одна из них «поцеловала» тварь в колено, плескаясь в крови. Существо прорычало и повернулось, чтобы дать дёру дальше, но на его пути возник человек. В руках эндеральца сверкнул меч, который тут же высек на груди ватира порез. В ответ монстр обнажил грубое оружие и как его учили попытался зарубить неловкими, но размашисто-мясницкими ударами
