Полшанса - Глеб Силаев

Сначала конфликт с начальством, затем серьёзная травма и наркотическое похмелье. Чего не хватает, чтобы всё стало ещё непригляднее? Теперь я себе могу дать ответ на этот вопрос. Появление холёной морды Камстока в дверном проёме. Который неприятно улыбаясь начинает говорить елейным голосом.

— Ооо, Марк, как ты себя чувствуешь? Надеюсь, боль тебя не сильно беспокоит, и мы можем поговорить? Это очень важно для нас обоих.

Я сморщился. От его голоса возникает такое чувство, как будто по тебе ползёт слизняк. То же ощущение, когда этот старик пытается быть учтивым.

— Если вы не заметили, то мне немного не до этого. — Я спустил ноги со стола, шатаясь, встал.

— Нет. Мы поговорим и прямо сейчас! — Схватив меня за здоровую руку, он усадил меня обратно на стол. Видишь ли, там за дверью стоит офицер полиции, он хочет взять у тебя показания. А я здесь, чтобы убедиться, что ты скажешь всё правильно.

— Конечно, мистер Камсток. — Я улыбнулся, сделав лицо простака из трущоб. — Я скажу, что вы пришли ко мне во время моего обеденного перерыва и дали задание по устранению неполадок в паровом котле. Я пытался вам сказать, что это не мои обязанности, да и вообще я в этом мало что понимаю. Но вы, проигнорировав мои слова, пригрозили увольнением и, пренебригая техникой безопасности, отправили меня на выполнение вашего распоряжения. Всё верно, мистер Камсток?

Он дёрнулся, набрал в лёгкие воздуха, чтобы разразится нелестной речью в мою сторону, но вовремя вспомнил, что он сейчас не в том положении.

— Всё было не совсем так. Ты закончил выполнять свои обязанности и пришёл доложить мне об этом. У меня в кабинете ты узнал о поломке седьмого котла. И сам изъявил желание его починить. Я тебе запретил, но сказал, что если бы ты это сделал, то очень сильно поднялся бы в моих глазах. После чего ты добровольно отправился в подвал, где получил травму.

— Не находите, что наши истории сильно разнятся? К тому же, в вашей версии я не только сам виноват, но и проявил халатность в отношении используемого государственного имущества. За такое меня не только уволят, но и могут запретить повысить ранг.

По выражению лица стало ясно, что старик понял: рыбка срывается с крючка.

— Ты прав, конечно. Это я просто из-за нервов немного напутал. Когда ты пришёл ко мне с предложением починить котёл, я тебя не остановил.

— И…

— Что «и»?

— Мистер Камсток, вы не глупый человек. Сами должны понимать, что, если я расскажу правду, вы, конечно, место не потеряете, но канцелярия будет вынуждена оплатить мне минимальную стоимость лечения и лично на вас это событие отразится не лучшим образом.

— Ладно. Чего ты хочешь?

— Положительную характеристику для подачи заявления на экзамен, новую мантию взамен испорченной и шестьдесят крон на лечение и восстановление.

— Сколько??? — Старик выпучил глаза, побагровев. — Да, ты в своём уме? Какие шестьдесят крон? Твоя жизнь стоит втрое меньше! Я, значит, иду тебе на уступки, выслушивая твои нелепые требования, а ты меня пытаешься ободрать! Пять вместе с бумагой и мантией.

— Думаю, мне лучше будет поговорить с офицером. — Я встал, неверной походкой направившись к двери.

Камсток бросился коршунам наперерез, схватив меня за грудки.

— Надеешься, что произошедшее как-то меняет твоё положение?! Ни хрена подобного! Ты как был трущобной швалью — так ей и остался. И даже не смей пытаться мне угрожать! Лишь только по моей доброй воле я тебе предлагаю договориться по-хорошему.

Дверь открылась, и в проёме появился офицер.

— Что здесь происходит?

— Ничего. У меня подкосились ноги, а мистер Камсток помог мне устоять. Вы не могли бы дать нам ещё пару минут. — Лейтенант хмыкнул и закрыл дверь.

Я перевёл взгляд на старика.

— Я только что вам помог избежать умножения ваших проблем. Вы уверены, что не хотите согласиться на мои условия?

— Характеристика, новая мантия, десять крон и перевод в другую канцелярию или участок. Думаю, подобное тебя должно устроить, ибо теперь здесь тебе не будет места.

— Двадцать крон и направление не куда-нибудь, а в третий административный квартал.

— Ладно, меня это устраивает.

— Тогда чего вы ждёте. Я не собираюсь здесь задерживаться, мне ещё в больницу нужно. Камсток поднял на меня вопросительный взгляд.

— Вы же не думали, что я поверю вам на слово. Полагаю, у вас есть примерно полчаса, пока я беседую с офицером. Вам лучше успеть, а то вдруг я смогу вспомнить чуть больше.

Я кивком указал на дверь.

— Новую мантию можете выслать по почте.

Ненависть, которую он излучал, можно было ощутить физически. Но всё же Камсток не нашел, что ответить, и отправился быстрым шагом к выходу.

Я бессильно опустился на стул, шум в голове и не думал пропадать. Это неплохая сделка, точнее, лучшая из худших. Сейчас он на взводе из-за присутствия полиции и начальства. Стоит ему опомнится и всё, я даже этого не получу. Ему бы всё равно удалось выкрутиться, а начальство, прикрывая себя, волей-неволей заступилось бы и за него. Идти в суд — не вариант. Подумаешь, производственная травма. Дело бы зависло на несколько месяцев, пока с меня все ожоги не сойдут, а потом доказывай, насколько всё было серьёзно. Да и свидетелей нет, точно так же, как и нет медстраховки. Вот и мотив получается: хочет с госорганизации денег стрясти. «Эти» да, «эти» могут, вывернуть так, что ты ещё и виновным останешься. Плюс заставят платить судебные издержки. В общем повезло, что хоть что-то удалось выбить, причём сразу, но всё же я был бы больше рад целой руке. Взгляд невольно опустился на тугую повязку, которая уже сильно намокла.

Сорок минут спустя.

— Действительно? Всё было именно так, как ты говоришь? Что-то мне с трудом в это верится. Твоя история очень… хмм, удобная. Вроде бы виноваты оба, а вроде и никто.

— Я понимаю ваш скепсис, офицер, но всё так и было. Но, вполне возможно, я что-то и мог напутать.

— Да. Почти наверняка.

К одной из стеклянных ширм, отгораживающих коридор от зала, подошёл Камсток и мягко постучал папкой с бумагами. А затем не степенно удалился. Лейтенант внимательно проследил за ним, потом повернулся ко мне.

— Послушай парень. Обычно у пострадавшего есть два дня, чтобы изменить свои показания. Но учитывая, что сегодняшний день почти закончен, ты сможешь прийти и рассказать правду не только завтра, но и послезавтра. И вот ещё что. Не знаю, о чём вы с этим типом договорились, но