Империя храмов - Маркус Кас

Никакой агонии и медленного мучительного затухания. Насмотрелся я в жизни на продолжительную смерть… У меня всё было быстро — сдавило, накатил жар и тут же наступила темнота. А потом этот мужик.

Получается, я умер и за свои грехи попал в… Чистилище? Отмаливать грехи в небесном или подземном монастыре? Пока ни на рай, ни на ад это не похоже. Эх, не был я верующим, хоть и был крещёным, как большинство из поколения девяностых.

Но после такого и табуретка уверует. Понять бы ещё во что.

Мой, хм, провожатый терпеливо ждал, пока я отдышусь. Уж не знаю, что мы делали в лесу, а теперь я уверен, что это настоящий лес. Моё плохое самочувствие он явно оправдывал тем, что там произошло.

Но есть неувязка в том, что он разговаривает со мной, как со старым знакомым. Если я попал в чистилище, то точно должен быть сначала ликбез, а не вот это всё.

— Илья, прошу, — всё-таки не выдержал монах. — Нам нельзя попадаться на глаза братьям. Я должен был уехать ещё вчера. Если нас увидят…

— Я в порядке, идём, — кивнул я уверенно и отлип от спасительной стены.

Как обычно — будем действовать по обстоятельствам. Я вспомнил о его просьбе и с удовольствием натянул капюшон почти что на нос, уперев взгляд себе под ноги. Если про глаза правда, то стоит учесть. Жаль только, что так по сторонам не поглядишь.

Я услышал облегченный вздох и увидел жест рукой — следовать за ним. Под ногами был мелкий кирпичный гравий, мы шли по узкой дорожке. Вокруг всё та же зелёная травка.

Минут пять быстрой ходьбы, подъем по пяти каменным ступеням, лязг двери и старый дощатый пол. Дерево под ногами было тёмное, промасленное и скрипучее. Ни звука, ни следа цивилизации. Вот это не очень радует.

Мой спутник встал и я по движению его подола понял, что он снова осматривается. Чем бы мы не занимались, это было что-то незаконное.

Чёрт, да куда я попал?

Капюшон сильно ограничивал обзор, но мы явно находились в протяжённом коридоре. И, судя по освещению, справа были окна. Слабый утренний свет проникал сквозь них, рисуя на стене слева светлые пятна. Бойницы. Или просто узкие вытянутые окна.

А судя по тому, что поддувало оттуда холодным воздухом, без остекления.

— Запомни, — послышался его шепот, — Никому не доверяй. И старайся ни с кем не разговаривать. Губерния наша отдалённая, это нам на руку. Будут смеяться и обзывать деревенщиной, считай повезло. Не привлекай внимания. Ты понял, Илья?

Я кивнул. Ничего я не понял. Кроме того, что слово «губерния» ещё больше усугубило моё настроение. Точно долбанное средневековье. Ещё и с какими-то шпионскими играми.

— Я дал тебе всё, что смог, — в голосе потрёпанного жизнью и мной монаха прозвучала грусть. — И мне придётся вернуться, а тебе остаться. Никому не доверяй, — повторил он. — А на пробуждении…

— Брат Еврипий! — чужой голос пронесся по коридору, в самом начале которого мы остановились.

Источник голоса был далеко и не мог нас слышать, как и мы его приближение. Я чуть было не забыл про указание держать голову низко. Шарканье подошв и в обзоре появился подол ещё одной рясы.

— Доброго утра, брат Михаил. И да хранят вас всеблагие, — смиренным тоном сказал мой монах.

— Да хранят нас вечно Создатель, Великая мать и Вечная, — похожим тоном ответил другой.

— Все мы в руках Вечной, — судя по изменению тональности, мой монах умудрённо кивал.

Мне безумно хотелось посмотреть на нашего собеседника. Лишь по голосу определить намерения и настроение человека очень сложно. Тем более, когда слабо понимаешь, о чём речь. Всеблагие, создатель, мать и ещё один персонаж. Точно ничего общего с известными мне религиями.

Но в голосе подошедшего к нам скользило что-то… Мерзкое и ехидное. Злорадное удовлетворение и нетерпеливость. Его эти приветственные фразы точно раздражали.

— Все мы в её руках, брат, — голос второго дрожал от нетерпения. — Да простят мне боги, но что вы делали в такой неурочный час вне обители?

— Брат Михаил, могу я вам довериться? — монах воистину мастерски сыграл сдержанное уважение.

— Конечно, брат. Мы же в святилище. Да простят меня боги, в главном святилище, в сердце столицы. Где ещё, как не тут, вы можете довериться?

Второй тоже был не промах. Покровительство, граничащее со снисхождением. Прекрасно. Тут всё же живут приземленные люди. Я уж испугался, что попал в логово фанатичных святош.

— Юный адепт, как вы сами знаете, брат, впервые в таком великом месте. И немного растерялся. Я искренне надеюсь, что вы простите нам небольшое нарушение.

— Все мы равны перед всеблагими… — последовал задумчивый ответ. — Но что же юный адепт не скажет за себя? Юноша, правила вежливости говорят о том, что нужно смотреть в глаза при разговоре. Подними же свою голову.

Вот это подстава… Но я, уже проклиная все эти препирания и непонимание, как выжить в мире нужника в виде дыры и репы на завтрак, забылся. Совсем чуть-чуть, просто отвёл взгляд в сторону, желая избежать внимания.

И заметил вид, открывающийся из окна. Там, за пышными кронами окружающего леса, был город. Это точно не лес. И я не в страдающем средневековье.

В рассветной дымке, как мираж, в небеса устремились небоскрёбы. Десятки и десятки высокотехнологичных зданий разнообразных форм и высоты. Даже поражающие воображение Токио и Нью-Йорк, в которых мне удалось побывать, не сравнятся с этим видом.

Колоссы, острые и с плавными линиями, тонкие и массивные — их количество совершенно выбивало из реальности. Из новой реальности и известной мне. Мне показалось, что я вижу призрачные мосты на невероятной высоте, соединяющие эти громады.

Солнце поднялось над горизонтом и стекло гигантов ослепило меня тысячью скачущих разноцветных бликов. Такого в нашем мире точно не было…

Глава 2

Вид меня шокировал больше всего остального. Чужое тело, монастырь, братья, адепты, светящиеся глаза, губернии — всё это ушло даже не на второй план,