Смерть для бессмертных (СИ) - Айтбаев Тимур Аскарович

Хагри кивает.

Спенсер запугивает его. Это ясно. И у него получается. Но ложь определить невозможно. Это блеф. Очень искусный и тонкий блеф. Да и… если он решил убить Генде – он все равно это сделает. И потому рыцарь решает поставить свою жизнь на кон. Всё во благо Императора!

- Кто ваш информатор? – вопрос звучит просто и ясно. И требует конкретного ответа.

- Какая-то колдунья, я не в курсе. Она общается только с Его Величеством.

Спенсер тяжело вздыхает.

- У тебя был шанс, рыцарь. Пойду поспрашиваю твоих пацанов.

И Спенсер оборачивается к Генде спиной. Цепь исчезает.

Монстр тут же начинает приближаться, разевая бездонную, источающую истинный ужас, пасть.

- Они не знают! Они не знают!!! Я всё скажу!!! Скажу!!!

Монстр замирает. Маркус останавливается, но продолжает стоять спиной к двери. Цепи нет, но зверь не двигается. Спенсер контролирует его силой мысли. Хагри стоило догадаться…

Но ему страшно… очень страшно…

- Это дочь Императора.

- У него не было детей, - парирует Маркус, но продолжает стоять на месте. Хагри кажется, что он видит его через монстра. То, что видит зверь, видит сейчас и Спенсер. Именно поэтому он стоит спиной к Генде – он не просто контролирует монстра. Он является этим монстром. Сознание… в двух телах. Словно раздвоенное.

И потому Хагри смотрит в глаза монстру. И видит в них интеллект. Готов обделаться от страха, но смотрит ему в глаза. Облизывает пересохшие губы.

- Она появилась в ночь вашего побега. Я лично нашел ее. В куче пепла, рассыпанного возле Эдриана. Маленький ребенок. Новорожденный. Девочка. Я отнес ее Императору. Он предположил, что в подвале были какие-то роды, или еще что… не знаю, о чем он думал. Но девочку оставил себе. Вырастил как родную. Она росла не по годам. Не телом, нет – умом. Ей всего десять. И выглядит на десять… но ее взгляд. Она – сущий дьявол! И еще нашла где-то себе советника, какого-то мужика. Все казни с отсечением головы и повешением были отменены – теперь всех преступников сжигают. Тюрьмы опустели. Королевство помешалось на новой религии – Огнепоклонстве. Они обращают в нее всех преступников перед казнью, клеймят. Мол, после смерти им будет дарована новая жизнь подле какого-то Перегила. Это они всё начали! Этот ее жрец… и она сама. Она колдунья! Всех подданных она тоже заставила обратиться в эту веру!

Генде глотает слюну, чтобы смочить пересохшее горло, а затем разворачивает свою руку, показывая монстру выжженный на предплечье символ с изображением горящего меча.

- Император болен. Никого, кроме Эльзы к себе не пускает, и…

- Эльзы? – Маркус перебивает рыцаря.

- Это имя девочки. Император назвал ее по-другому, но, когда ей исполнилось три, и она научилась говорить, попросила называть ее Эльзой. Мол, это ее настоящее имя.

- И это она ищет нас? Не Император?

- Лишь она одна входит к Императору. Он даже со мной не разговаривает. Все время твердит, что будет говорить лишь со своей дочерью. Это секрет. Никто не знает о том, что Император болен. Но вот уже последние три года… фактически у власти находится она. Это известно лишь самым приближенным к престолу людям.

- Как вы узнали о том, что я в этом городе?

- Мы не знали, - губы рыцаря трясутся. Маркус видит это глазами своей Тени. Сам же он стоит с закрытыми, перенеся в Неё свое сознание, но сохраняя контроль за своим телом, в том числе и за речью. – Мы ищем тебя уже два года. Но недавно до нас дошел слух, что якобы в окрестностях этого города видели, как теневой монстр, напоминающий Серого Когтя, сразил огромного змея.

- Кто рассказал?

- Да какой-то торговец! – Хагри уже весь трясется. Страх нарастает в нем с каждой фразой, произнесенной Маркусом. – Он проходил через этот город, а затем рассказал про этот случай в таверне! Он раньше был большим любителем Колизея и всегда на тебя ставил! А я услышал! Подошел к нему и все расспросил.

- Эльза в курсе?

- Естественно, - Хагри кивает. – Я же служу престолу. Император сказал служить Эльзе так же верно, как я служил ему.

- Ясно. Спасибо, - и Маркус тянет на себя ручку двери. Интеллект из взгляда монстра куда-то пропадает.

- Стой! Стой! Ты же сказал, что отпустишь меня!!! Я все тебе рассказал! Все, что знал!!!

- Видишь ли, - очень тихо говорит Спенсер, но Хагри отлично его слышит, - у тебя был шанс. И, как я и сказал, тебе нужно было быть со мной откровенным. Но ты попытался лгать. И этот самый шанс потерял. Второго... я тебе не давал.

- Ублюдок!!! – кричит рыцарь, крепко сжимая клинок и готовясь к бою, хотя он и понимал, что победителем из этой схватки ему не выйти.

- И второе, - голос Маркуса становится еще тише, - мой Кошмар слишком долго не пробовал человечьего мяса.

За сим, Маркус закрывает за собой дверь, и вопль рыцаря мгновенно затихает.

- Обожаю здешнюю звукоизоляцию, - улыбается он Каре, которая все это время ждала его за дверью.

- Остальных рыцарей тоже Ему скормишь? - интересуется она.

- Нет, ему нельзя переедать. После каждого человека начинаются проблемы… с контролем.

- Тогда я даю приказ?

И Маркус кивает. Мысленно Кара обращается к своим девушкам, находящимся в третьей, шестой и девятой комнатах.

Получив приказ, они практически одновременно извлекают из изголовий постелей искусно спрятанные там кинжалы. Ни один из рыцарей этим вечером не покинет «Языки пламени». А Кара в очередной раз рада тому, что все постельное белье в ее заведении красного цвета…

Глава 2. Молотом по наковальне

В известной на все тринадцать королевств кузнице идет слаженная работа. Молоты дружно стучат по наковальням, раскаленный металл приобретает желаемую форму и затем отправляется в ледяную воду, вызывая обильное испарение, сопровождающееся характерным звуком.

Около двух десятков молодых парней, мечтающих перенять все тайны прославившегося мастера, ежедневно выполняют здесь свою работу, за которую им, между прочим, еще и платят. Начало дня не отличалось от всех других. Мастер явился, объяснил пару новых для учеников моментов, кое-чего показал, а затем раздал указания. Все их поделки продавались по весьма неплохой цене. Их учитель забирал себе их часть в качестве оплаты за обучение и материал, но все остальное оставалось им.

Многие из юношей (большая часть) были и вовсе из других городов, а некоторые и юношами не были – пришли, чтобы работать под эгидой известного кузнеца, да еще и научиться кое-чему новому. Но все они, все девятнадцать человек, пали ниц, когда в кузню вошел не менее известный в Айронхолле мужчина – граф Дракула.

- Продолжайте работу, - негромко приказал он, направляясь вглубь кузницы, туда, где творил самый главный кузнец, владелец сего заведения.

И он, выполнив очередной удар по раскаленному клинку, поднимает взгляд на незваного гостя. Недовольно вздыхает и совершает еще один удар. Когда лорд города приближается на довольно близкое расстояние, кузнец первым начинает разговор:

- А… Ваше графшество, - сказано без особого энтузиазма, - давненько не виделись. Простите, что руку не протягиваю – боюсь замарать Ваши дорогущие перчаточки.

- Нет времени на остроумные пререкания, Бруно.

- У тебя никогда его нет, - Морфи улыбается, опуская клинок в ванну, наполненную водой. – Если ты по делу, то приступай.

Бруно Морфи, известный ныне как один из самых искусных кузнецов в Тринадцати королевствах (а некоторые считают его первым в этом деле), был высоким и мускулистым мужчиной. Фигура, достойная самого настоящего атлета, была красноречивее любых слов и с легкостью выдавала если не рыцаря, то кузнеца уж точно. К слову, Бруно успел побывать и тем, и другим.

- Эльза жива, - двух слов иногда бывает достаточно, чтобы полностью изменить и выражение лица собеседника, и тон его голоса, и даже его внутреннее эмоциональное состояние. И конкретно эти два слова заставили Бруно не на шутку испугаться… но не за себя.