Олег Бондарев - Выбор сталкера

Вот только пока неясно, как избавиться от треклятого мха.

Задумчиво покусывая нижнюю губу, Смычок поставил рюкзак на пол, порылся в нем и, наконец, извлек коробку охотничьих спичек. Зажег одну и осторожно поднес ко мху снизу Однако огонь напрочь отказывался пожирать странную напасть; столбик пламени просто уперся в коричневый нарост безо всякого вреда для последнего.

Облом-с.

Костя отшвырнул бесполезную спичку в сторону, однако тут же в голову пришла иная мысль: может, действовать проще? Спичка ведь деревянная, авось не перекинется мох на нее так же споро, как на ножик – лезвие которого, к слову, коричневая зараза успела уже полностью обволочь.

Смычок, морально готовый в любой момент разжать пальцы при первом намеке на опасность, поднес свое новое «орудие» к бурому пятну на стене. Прикасаясь, затаил дыхание, однако ничего не произошло: спичка с трудом, но погрузилась в коричневую субстанцию. Сталкер попытался разгрести мох, но «инструмент» быстро пришел в негодность – попросту сломался пополам от нагрузки. Тогда Костя подобрал с пола толстую щепку, видимо некогда бывшую частью распятия, и «вонзил» ее в коричневую субстанцию.

Егор, к счастью, помалкивал – со спины он вряд ли видел, чем занят Смычок, а спрашивать ему не позволяло не то воспитание, не то страх – вдруг из-за чрезмерной болтливости Смычок передумает брать его с собой в Искитим?

Орудуя щепкой, Костя довольно быстро освободил от мха значительную часть дверцы – точней, как стало теперь понятно, заслонки, поскольку петель у нее не было. Просто удивительно, как она до сих пор не выпала под весом бурого нароста.

Поддев крохотную ручку концом щепки, Костя потянул ее на себя. Как назло, заслонка поддалась так легко, что Смычок оказался к этому не готов и, отшатнувшись назад, едва удержал равновесие.

– Твою мать… – услышал Егор сердитое бормотание.

Узник часовни с тревогой наблюдал за тем, как сталкер вновь усаживается на корточки, как отряхивает штаны. Что он там ищет? Артефакт какой-то? Или сухпай? А может, новые ботинки?

Когда Смычок поднялся и повернулся к нему полминуты спустя, вид у него был слегка разочарованный.

– Что-то случилось? – вежливо поинтересовался Егор.

– Порядок, – отмахнулся сталкер. – Жаль, он пустой. Ни жратвы, ни сигарет. Ты, кстати, куришь?

– Нет.

– Ну вот и я тоже, – закивал Смычок. – Дурная привычка.

Некоторое время он невидящим взглядом смотрел в стену поверх головы Егора, а потом, мотнув головой, точно проснувшись после дремы, добавил:

– Собираемся. Надо валить, пока снаружи светло.

– Я с радостью! – охотно воскликнул Егор. – Помогите только подняться.

Смычок молча подошел к нему и, взяв его за руку, рывком поднял бедолагу на ноги. Егор сморщился, пошатнулся, но устоял.

– Ноги ватные, ужас. Как будто не мои, – с виноватой улыбкой произнес пленник, привалившись к двери плечом.

– Бывает, – кивнул Смычок, придирчиво изучая собеседника. – Так ты из Института?

Егор от неожиданности просто оцепенел на пару мгновений. Затем, пристально посмотрев на спасителя исподлобья, он снова уставился в пол и поинтересовался:

– А это что-то меняет?

– Ну из Зоны-то я тебя все равно выведу, но ситуация, честно говоря, все интересней и интересней!

– Вы думаете, я вас… сдам?

– Да хрен его. Я вообще не знаю, что ждать от незнакомца в Зоне. И тем более – от сотрудника Института. Поживем – увидим. В любом случае, бросить я тебя не брошу, не трусь.

– Что ж, большего мне и не надо, – пожал плечами Егор.

Он с трудом отклеился от двери и, повернувшись к ней лицом, обеими руками ухватился за сломанный подсвечник, который использовал на манер засова.

– Это я его сюда втиснул, – признался он. – На всякий случай. Чтобы никто внутрь не пробрался.

Смычок тоже взялся за подсвечник.

– Давай влево потянем, – буркнул он.

Вместе они живо справились с «самоделкой» Егора и взялись за основной засов. Тот дался чуть легче, и потому в четыре руки живо разобрались и с ним.

– Так а почему сам не пошел обратно? – Костя озвучил вопрос, мучивший его с тех самых пор, когда он впервые взглянул на записку.

– Я… – немного растерялся Егор. – Я дорогу не знаю.

– А как же сюда добирался? Небось на «калоше»?

Институтские по Зоне передвигались обычно на гравиплатформах – этаких «аэромобилях», функционирующих на гравитационных артефактах. В народе чудесные аппараты с давних пор называли «калошами», хотя на резиновый «прототип» походили только самые древние модели.

– Нет. – Глаза мужчины забегали. – Пешком, но… сюда я шел не один.

– А что же с другими случилось? – нахмурился Смычок.

Сказать по правде, Егор с самого начала ему не слишком понравился и с каждым новым откровением ученого первое впечатление лишь ухудшалось. Если он сотрудник МИВК, то почему топал пешком? Захотелось острых ощущений? Но Егор вовсе не похож на «адреналинщика». Больше всего он напоминает того, кем по сути и является, – лабораторную крысу, которая случайно выпала из привычной клетки в реальный мир… и слегка прифигела от его недружелюбия.

– Они погибли, – шумно сглотнув, произнес Егор мрачно. – Неподалеку отсюда. И, честно сказать, я не очень хочу это обсуждать…

– Э, нет, приятель, так дело не пойдет, – усмехнулся Костя. – Если твоих провожатых что-то убило, я должен об этом знать, потому что не хочу сдохнуть вслед за ними. Как, думаю, не хочешь и ты, раз забился в эту часовню и наглухо заблокировал дверь. – Он легонько пнул лежащий у ног подсвечник. – Так что давай выкладывай все как есть. Мне плевать, зачем ты пошел в Зону, плевать на ваши институтские махинации. Но мне не плевать, почему погибли твои люди. Ну же, не молчи! – видя колебания Егора, повысил голос Смычок.

– Я… я не понял ни черта, что там случилось, – растерянно пробормотал сотрудник Института, опасливо косясь на разозленного сталкера. – Они просто… начали умирать, один за другим… а я испугался и побежал.

Можно ли ему верить, думал Костя, глядя в худое лицо Егора. Какой-то он… скользкий. Впрочем, таковым качеством могли похвастаться все «белые воротнички», которых он встречал прежде. Видимо, это была своеобразная отличительная черта всех офисных и лабораторных крыс – некая отстраненность, скрытность и плохо прикрытое презрение к простым людям, и уж тем более – к сталкерам…

– Ладно, – нехотя сдался Смычок. – Издали покажешь, где они окочурились, чтобы мы это место обошли за километр. Договорились?

Егор охотно и с явным облегчением кивнул. Смычок ненадолго задержал на нем взгляд, а потом навалился на дверную створку. Открывалась она туго, с жутким скрипом, но иного Костя, конечно же, и не ждал: со времен Посещения эту дверь явно открывали нечасто. Сотрудник Института помогал, но не слишком – силенок у него, истощенного в добровольном плену, было немного, хорошо, что он вообще мог стоять на ногах и даже не сильно шатался.