1938: Москва (СИ) - Богданов Сергей
На выпирающий из крыла ствол в обтекателе повесили не просто красную ленточку, а полосатый флажок — заряжено и заряжено взрывоопасными патронами. По такому случаю, рабочие растянули вдоль самолета четырехметровые ширмы из нескольких слоев грубой как брезент пуленепробиваемой и негорючей ткани.
Истребитель почти полностью готов к вылету — оставалось только зарядить его кислородом, подвесить баки и залить бензин. Два серебристых каплевидных бака уже лежали ближе к выходу на деревянных подпорках. Но это будет лишь через несколько часов, перед самым вылетом.
Серебров в задумчивости побарабанил пальцами по стабилизатору. Каждый миллиметр этой машины оплачен из его кармана. И хорошо, что так мало людей знает, какую цену ему пришлось заплатить за это чудо техники. В карьере любого наемника, серой, как дуроновая ткань, всегда есть несколько более темных или откровенно черных пятен…
1938 М-13
— Вектор?
— Сто тридцать пять. Держитесь мористее! Мы видим их в оптику.
— Дог вызывает Чарли, готовность ноль
— Шарло понял, готовность ноль — донеслось сквозь скрежет
Серебров закладывает пологий вираж, проводя самолет между скалами.
Океан внизу покрыт мелкой быстрой волной, разбивающейся о подножия каменных островов. Причуда природы — в нескольких километрах от берега, из моря торчал целый лес серых утесов-столбов, будто идущий строем парусный флот в мгновение ока превратился в расчерченный сеткой косых уступов камень. От взбитой у подножия пены до зеленой шапки кустов и кривых деревец на верхушке в каждом таком «корабле» было больше полукилометра.
Где-то на верхушке одного из них с рацией сидит человек Сяо Хуань и наблюдает за горизонтом в тридцатикратный бинокуляр. Его загодя доставили туда автожиром, и он уже почти отыграл свою роль в спектакле, который сейчас подойдет к самой интересной сцене.
— «Черное небо», через десять секунд пароль черное небо!
На север от островов, между ними и берегом под невысокими облаками, не торопясь идет транспортный «Марк VIII» — двухсотметровая сосиска горчичного цвета. Стандартный «тропический» оттенок полевой формы Британской империи, да еще подвыбеленный жестоким местным солнцем, с боков украшен трехцветными британскими кокардами, тоже потрепанными солнцем и временем.
Цеппелин как пастушьи собаки, по паре с каждого бока, ведут четыре «Болтон-Пола» тип 99: двухбалочные истребители с соосными толкающими винтами, а над самой сосиской — похожий на букву «Т», тяжелый двухдвигательный «Бристоль Бэджер», главное оружие которого — турель с двумя сверхтяжелыми пулеметами калибра.70. Истребители идут на своей минимальной скорости, тогда как дирижабль выжимает почти максимум.
Справа, почти незаметный на фоне воды из-за темно-изумрудной окраски, мелькает «уильям-кольт-370» Голуа. Он тоже крутится между островами-столбами, которые мешают британским пеленгаторам обнаружить его самолет. Флагман Сяо Хуань «Императрица Цы Си» держится пока за дальним мысом, так, чтобы его не могли засечь.
— Черное небо! Черное небо!
Это означает, что на дирижабле заработали на полную мощность генераторы, заполняющие весь коротковолновый диапазон шумом. Отныне и на ближайшие пятнадцать минут, а если не сгорят контуры — то и дольше, все в окружности десятка километров от «каменного флота» будет отрезано от коротковолновой связи и не сможет никого позвать на помощь. Серебров потянулся к тумблеру и проверил короткие волны — да, адовый треск, вой, хрюканье и писк помех. Взвел рычагами обе пары пулеметов.
— Дог — Чарли, черное небо!
«Мокё» Сереброва и «кольт» Голуа вырвались вверх как два камня из катапульты. Тут же с верхушки одного из островов дала единственный залп осколочными ракетами заброшенная туда ночью при помощи автожира легкая зенитная установка.
Выжимая всю мощность из двигателя, Серебров нацелился на крайний левый «болтон-пол». Вилообразный силуэт плавал в кольце прицела, стремительно увеличиваясь в размере. Он атаковал британца из «слепого пятна» спереди-снизу на встречных курсах.
Весь расчет был на панику, бардак в эфире и секундную дезориентацию, которая позволила бы нанести первый удар. Ракеты, обогнав стремительно набирающие высоту истребители, рванули плотными облаками черного дыма. Две с недолетом, а две — достаточно близко для того, чтобы один из англичан шарахнулся в сторону.
План сработал: тяжелый «бристоль» начал переваливаться с крыла на крыло, летчик пытался осмотреться и понять, откуда угроза.
«Болтон-пол» заполнил собой все кольцо, Серебров сильнее сжал рукоятку и в два коротких нажатия гашетки нашпиговал британский истребитель металлом изо всех стволов. Он успел увидеть, как цели отлетел какой-то кусок и рванул ручку еще круче на себя. «Мокё» затрепетал, угрожая срывом, по вставшему вертикально полу кабины посыпался песок, перегрузка мягко ударила в живот, потяжелели локти, потянуло назад и вдавило в плечи голову.
Он сработал ручкой и педалями, когда его вынесло метров на триста выше дирижабля, почти без скорости парируя срыв и выкручивая истребитель вправо, чтобы упасть вниз для второго удара. Назад-вправо — чисто, назад-влево — на фоне густо-аквамаринового океана жирный черный хвост.
— Шарло — Догу, есть один
— Дог — Чарли, у меня тоже
Крутя головой, Серебров пытался разглядеть атакованный им истребитель. Нету. Нету. Слева просвистела желто-белая струя. Кажется, опомнился стрелок «бристоля»… Педали… Осмотреться…
Так, вот Голуа, разворачивается.
Один «болтон-пол» наконец-то очнулся, резко перекинулся через крыло и устремился за «кольтом».
— Дог — Чарли, у тебя гости…
— Понял, вижу.
Главное сейчас — не дать британцам начать действовать совместно с дирижаблем, уходя под защиту его турелей и затягивая время.
Перевернув «мокё», Серебров увидел на аквамариновом фоне горчичную спину дирижабля, над ним — плюющийся пулеметным пламенем «бристоль» и светлый, над океаном, крест отворачивающего вправо второго «болтон-пола». Ошибочка. Надо было нырнуть под «сосиску» и выскочить с другой стороны, под прикрытием батарей дирижабля и турели тяжелого истребителя. А уже затем, используя превосходство в скорости, играть роль борзой, загоняющей наглый «мокё» в пасть к мастиффу, роль которого сыграет «бристоль».
Так, вот первый атакованный истребитель, позади «сосиски». Не жилец. Потерял скорость, идет со снижением, вихляясь, судя по следу — пробита система охлаждения. Он загнал второй «болтон-пол» под капот и открыл заслонки двигателя, чтобы, пользуясь моментом, охладить мотор.
Серебров недооценил противника: второй британец, заметив угрозу, бросил самолет скольжением влево и почти ушел из-под удара. Очереди «мокё» лишь царапнули по кончику крыла. Серебров тут же прекратил атаку на уровне своей несостоявшейся жертвы, выровнялся, выскочил за счет накопленной энергии выше и начал новый заход на атаку. «Болтон-пол» каким-то дьявольским пируэтом вывернулся в обратную сторону, погасив скорость и хлестнул по противнику очередью. Мимо — малинового цвета ливень трассеров из его шести пулеметов проскочил далеко впереди за правым крылом. Красиво, но неправильно, скорость потрачена. Размашисто двигая ручкой, Серебров пошел на ножницы, прием, который, если у оппонента не хватает ума сразу разорвать взаимодействие, обычно приносит победу тому, кто начинает его первым, да еще на более легкой машине.
Раз — истребители, оставляя за кончиками крыльев белесые струи, начертили свой первый икс.
Два — «мокё» за счет меньшей нагрузки на крыло начал выигрывать, разворачиваясь круче, ревущий соосными винтами хвост британского истребителя пронесся точно над кабиной японской машины.
Третий икс должен был стать решающим и закончиться очередью на проходе, но британец, едва Серебров начал заводить его в прицел, снова перевернулся кверху брюхом и бросил машину отвесно вниз. Так, этот временно вышел игры, надо выравниваться и осматриваться, основную задачу никто не отменял.
