Михаил Белозеров - Черные ангелы
— Э-э-э… — протянул он, и глаза его сделались сонными.
— Только не сочиняйте ничего лишнего, — предупредил я его. — И в кредит.
— Вы пользуетесь моим тяжелым финансовым положением, — пожаловался он.
— Не более чем вы моим, — парировал я.
— Ну да… — вздохнув, согласился он. — Ну да… Спецгруппа работает по проекту 'черные люди'.
— Почему 'черные'? — спросил я.
— Я работаю в рамках принятой терминологии.
— А кто определяет терминологию?
— Военные, — уныло ответил он. — У них своя информационная система, из которой нам выдают только информацию, необходимую для управления. Насколько можно догадаться, 'черные люди' — это инопланетяне.
— Военные кого-нибудь захватывали?
Он развел руками, и я поверил ему, глядя на его вялое лицо с бесцветными глазами.
— Одно я знаю, кто-то из землян работает на них…
— Вот как? — удивился я.
— Но не просто земляне, а генетически измененные. Проходила соответствующая информация. И ваша блондинка тоже… не забудьте о Берёзине…
— И он тоже? — удивился я, потому что никак не ожидал, что бармен имеет какое-то отношение к 'черным людям'.
— Разумеется, — подтвердил он.
— Значит, эти двести тысяч их потенциальные солдаты? — догадался я.
— Мы считаем, что все похищения связаны с 'черными людьми'. Группа 'кальпа' занимается ими…
— Это что, серийные убийства?..
— Частично, только частично… — пояснил он. — Иногда бывают ошибки…
— Кто такие 'черные люди'? — спросил я.
— Их никто никогда не видел, но они существуют, — сказал он.
— Откуда вы знаете? — спросил я.
— Они похоже на больших жуков и приходят ночью.
— Откуда вы знаете? — еще раз спросил я.
— Хотите еще чаю? — уклонился он прямого ответа.
— Нет, — ответил я. — Я задал вам вопрос.
— Ответ скорее в метафизике, чем в реальности, — пояснил он.
— Я дам вам сотню и повторю вопрос, — сказал я.
— Хорошо, — легко согласился он. — Давайте.
Я положил на стол купюру. Он ловко смахнул ее в ящик стола.
— Все дело в мифологии, — сказал он. — Рисунки 'жуков' древнего человека обнаружены по всему миру. Это самые крупные из жуков — крупнее человека. Их изображения нашли в египетских пирамидах. Египтяне называли их 'златка', потому что у них золотая пыльца на лапах. Европейцы — 'черными ангелами', потому что они олицетворяли противоположное понятие рая — ад. Они существовали всегда. Черные ангелы приходят ночью и оставляют следы. Если идти по этим следам, то можно попасть в 'зазор' мира. В китайской мифологии это называется 'найти дракона'. Кстати, эти жуки, похоже, не могут жить в нашей атмосфере. Вот все, что я знаю.
— Такова теория? — спросил я.
— Нет. Иногда нам попадались люди без памяти.
— Люди, пришедшие ниоткуда?
— Да! — обрадовался он моей проницательности. — По косвенным признакам мы судим о наличие 'зазора'. 'Зазор' — это что-то вроде двери. Но теперь люди без памяти появляются чаще и чаще, и мы сделали вывод, что… — он сделал жест, словно пересчитывал деньги.
Я положил на стол еще двадцадку.
— …что появились искусственные двери…
— И что?.. — спросил я.
— Аннексия Земли… — постным голосом сообщил он, видно, желая произвести на меня впечатление. — У меня нет других объяснений.
— Но если они не могут здесь жить, зачем им Земля?
— Наверное, дома им чего-то не хватает, — поразмыслив, сказал он.
— Например, продажного правительства, — пошутил я.
Он беззлобно засмеялся, но очень вяло, в нем даже не всколыхнулась его рыбья кровь.
— Они могут создать цивилизацию рабов, которые, положим так, будет кормить их куколок или как-нибудь ублажает. Кстати, они появились и на Марсе… Вы удивлены? Но это за отдельную плату…
Я знал, что исчерпал денежный лимит, но рискнул. Еще одна двадцатка исчезла в столе. Человек улыбнулся и замолчал.
— Это стоит дороже? — догадался я.
Он кивнул.
— Хорошо, — сказал я. — Вот вам еще.
Он обрадовался и забубнил:
— Многого я, конечно, не знаю, вам бы с военными пообщаться, могу устроить… А вот на Марсе найдены странные крылья, как у обычных земных златка, только очень большие. Мы полагаем, что на Марсе очень давно разбился корабль. Возможна, причина в том, что у Марса нет железного ядра и навигация на нем затруднена, по крайней мере для тех, кто использует метод девиации. Это косвенно говорит о том, что 'черные люди' примерно с такой же планеты, как и Земля.
Выходя из Смольного я так и не мог понять, придумал ли этот человек о 'черных людях', чтобы заработать денег, или говорит правду. Мой журналистский опыт подсказывал мне, что так складно сочинять может только сумасшедший. А значит: все, что он наговорил, очень похоже на правду. Ну и что из этого? Не хватало какой-то детали, чтобы картинка приняла целостный вид. А вот этой детали у нас и не было. Собственно, что мы знали: откуда-то и непонятно почему приходят 'черные люди', они же подкидывают нам образцы новых технологий, они же похищают людей и генетически их изменяют. В качестве противодействия существует группа внесудебного воздействия 'кальпа', которая случайно или не случайно участвует в серийных убийствах. Все, больше у нас ничего нет, кроме планшетника.
При моем появлении Леха вылез из-под ближайшей сосны и, потягиваясь, спросил:
— Ну что там? Обработал клиента?
В его пегих волосах торчали сосновые иголки.
— Ты хоть записал что-нибудь?! — возмутился было я.
Но он вальяжно ответил:
— А то… Техника не подведет… — и похлопал себя по уху.
Иногда на него 'нападала' лексика Андрюхи Краснова из очень старого фильма 'Агент национальной безопасности', который лично я смотрел раз сто двадцать. Еще Леха имел привычку к месту и не к месту раскрывать рот и придавать лицу глупое выражение, поэтому я ему все прощал. Я почесал ухо, в котором все еще зудел микрофон, подмигнул Лехе, и мы направились в единственный дворец спорта, где проходила международная встреча по боксу. В сандалиях привычно хлюпала вода. По дороге я рассказал Лехе все, что узнал о группе 'кальпа'. Но, похоже, эта новость его не очень удивила.
* * *Юрий Вадимович усадил нас рядом с рингом и пообещал прийти как только освободится. Против Анатолия Рыбакова вышел итальянец. Выглядел он как мальчишка, и мы были почти уверены, что он не выстоит и двух раундов.
Вначале они обменялись вымпелами, потом разошлись по своим углам, и я заметил, как Рыбаков оглянулся и что-то сказал Бухману. Он был из его 'стойла', и я, находясь достаточно близко, хотя и не расслышал, но все же угадал по губам: 'Да, ладно… , и Юрий Вадимович недовольно покрутил головой. Ясно было, они что-то задумали. Но выглядел Рыбаков вполне расслабленным, стоял, положив руки на канаты.
Он был на вершине своей славы, и мы боялись за него, как боится мать за слишком резвого подростка. Мы знали, что в боксе слава мимолетна, как апперкот, и нам было немного жаль его.
Судья сверился с боковыми, дал отмашку, и в тот момент, когда прозвучал гонг, Рыбаков с хищным выражением на лице вдруг сделал три стремительных шага в угол итальянца, который все еще стоял на своем месте и даже не успел поднять руки, чтобы прикрыться, нанес серию коротких резких ударов в солнечное сплетение, и дело было сделано: итальянец упал. Бой занял не больше полутора секунд.
Судья досчитал до десяти и развел руки. Итальянец так и не поднялся. Зал неистовствовал. Это был один из диких приемов бокса. Приемов, к которым нельзя было придраться, но которые делали бокс 'грязным', и мы знали истинную сторону истории Поперченко, который в ресторане пристал к жене совершенно незнакомого человека и ударил его так, что он улетел быстрее собственного визга. Был скандал. Дело замяли. Но через полгода в лифт с ним вошли двое и потыкали его ножами. Запорожный отличился тем, что ударил партнера после гонга, когда тот не был готов к удару. Партнер почти лишился зрения. Носил толстые очки и то мог читать не дальше собственного носа.
Потом, когда они стояли по обе стороны судьи, Рыбаков сматывал бинты и складывал их за майку. По-моему, он даже не вспотел. У итальянца было слишком несчастное лицо, чтобы поверить в его боксерскую карьеру. Наверное, он сломался.
— Это нечестно! — кричал Леха и тыкал меня локтем в бок. — Это нечестно!
— Брось! — сказал я ему. — Пойдем выпьем.
Я совершенно забыл, зачем мы сюда пришли. Толпа гудела и стонала. Пару минут мы даже не слышали собственного голоса.
Второй бой мы тоже посмотрели. На этот раз другой итальянец, которого можно было уже не называть итальянцем, потому что от великого 'сапога' остались одни верхушки гор, показал, на что он способен. Зет был длинноруким и сухим, как деревяшка, и я даже подумал, что он рассыплется от собственных движений. Однако он оказался юрким и выносливым, как бегун на длинные дистанции. Два раза Зет ударил, чуть закручивая, левой через плечо противника и попал, но это не принесло мгновенного результата. И в следующем эпизоде он уже не бил сверху, потому что понял, что противник готов к таким ударам и прекрасно их амортизирует, а нацелился чуть ниже и, прижав противника к канатам и, 'дернув' его пару раз, нанес казалось бы несильный, но точный — вначале левой и тут же правой — удар в челюсть, в голову, и судьба встречи была решена. Он понял это еще до того, как противник упал. Понял по его глазам, по удивленному лицу. Но все равно ударил еще и еще, и только подбежавший судья разнял их, отослал его в угол и открыл счет.
