Василий Головачев - Война HAARP-2
И лишь после того как на улицу вернулась тишина, из домов стали выглядывать люди, и тут же эту тишину прорезал отчаянный женский крик:
– Дядю Мишу убили!..
Подмосковье, окрестности г. Королёва
10 октября, 17 часов вечера
Делать было нечего, и Семён решил зайти к Пете Бугаеву, получившему, как и он недавно, комнату в общежитии «от щедрот его преосвященства», говоря языком Дюма.
Сержант, вполне оправдывающий кличку Бугай, данную ему Афанасием Пахомовым, читал книгу.
– А, это ты, – открыл он дверь с томиком стихов Бальмонта в руке.
– К сожалению, я, – чистосердечно признался Семён, разглядывая книгу. – У тебя случайно нет гранатомёта?
– Нет, – не удивился вопросу Петя, хотя спросил после недолгого размышления: – Зачем тебе?
– Не помешает, – ухмыльнулся Дохлый. – Криминальную хронику слушал, опять на дорогах объявились убивцы, потрошат забугорные авто. Помогают отечественному автопрому. Не знал, что ты книги читаешь.
– С детства приучили.
– Надо же, а я за всю жизнь только одну прочитал – «Книгу о вкусной и здоровой пище».
– Да ладно, – усомнился в словах сержанта Бугаев. – Шутишь.
– Шутю, в школе читал, а потом как-то стало недосуг. Ты в шахматы играешь?
– Немного.
– Давай подвигаем фигуры маленечко? А то волком завою от скуки, на телик уже смотреть не могу – скулы сводит.
– У меня шахмат нет.
Семён опечалился.
– Тогда пошли в местной кафешке посидим до ужина?
Петя с готовностью отложил книгу, парнем он был компанейским, и в это время позвонил Пахомов:
– Сеня, ты где?
– В общаге, с Петей собираемся в кафе.
– Обозначилась проблема.
Семён отвердел лицом, выслушал сообщение Афанасия.
– Эфиопский отец! Ты уверен?
– Сержант!
– Извини, командир, нечаянно вырвалось, сейчас же пойду к Семёнову, жди звонка. – Он бросился к двери, приостановился. – Я к полковнику, командир просит помощи!
– Я готов. – Петя натянул кроссовки.
– Да ты вряд ли… впрочем, – Семён быстро принимал решения, – давай за мной!
Бугаев схватил куртку, вязаную шапочку и припустил за сержантом, пытавшимся на ходу связаться с командиром оперативной бригады.
Семёнов оказался в ангаре на территории базы, где техники возились с юстировкой новейшего «Тополя», доводя его до ума. Увидев спешащих бойцов группы ГОНГО, он вышел к ним из ангара.
– Что трезвоните?
– У командира… полковника Пахомова, – поправился Дохлый, – ЧС по форме «000»!
Семёнов остался спокойным, только глаза похолодели.
– Детали.
– Он поехал с дедом… Геннадием Терентьевичем в Судиславль, а там… – Марин лаконично объяснил ситуацию.
– Он разве один поехал?
– Нет, с женой… – Губы Семёнова иронически изогнулись, и сержант торопливо добавил: – Геннадию Терентьевичу дали телохрана, но если там ситуация… Разрешите, я соберу группу?
– Зачем?
– Как – зачем? – растерялся Дохлый. – Мы сможем вылететь в Судиславль…
– Ваша группа ничем ему не поможет.
– А-а… я имел в виду нашу группу, альфовцев. Мы быстро соберёмся.
– Не надо. – Семёнов взялся за айком.
– Товарищ полковник, командир никогда зря не поднимал паники!
– Отбой, сержант! Я разберусь.
– Но мы теряем…
– Кругом!
Дохлый с заминкой повернулся.
– Марш в казарму!
Сержант сделал шаг, другой, кусая губы, потом почти побежал, на ходу включая мобильный. Бугаев еле догнал его.
– Доложил – ну и не переживай.
– Ты не знаешь командира так, как я. А эти ребята пока соберутся…
– Есть идеи?
– Минуту… Кот, это Дохлый, ты в родильне или за пределами? (При слова «родильня» Бугаев с любопытством на него посмотрел.) Классно! Кто из наших с тобой?.. Понял, слушай и решай. – Сержант быстро объяснил капитану ситуацию. – Ты же знаешь командира, он попрётся туда один, уже попёрся небось, мобила молчит, а если там «три нуля», соображаешь, что может произойти? Да глухие они, как сто пудов дыма! Наш главный опер меня выгнал. Нужна «вертушка» и хотя бы пару ребят… по оперативной надобности, придумай что-нибудь… хорошо, подъеду куда скажешь.
Остановились между общежитием базы и техническими строениями.
– У тебя есть тачка?
– Есть, недавно резину поменял.
– Какая?
– «ТТ».
– «Ауди», что ли? – сообразил Дохлый.
Бугаев кивнул. Дохлый глянул на его внушительную фигуру.
– Он же маленький, как ты в него влезаешь?
Бугаев стеснительно улыбнулся.
– Ладно, я прикалываюсь. – Дохлый глянул на часы, заторопился. – Поехали.
– Куда?
– В принципе можешь отказаться, полковник крут, накажет стопроцентно за самовольство, а я рвану к нашим.
– Бывшим?
– Ну, они-то не бывшие, но помогут. Мы на севере, а наша родильня на востоке, едем туда, пока Кот будет собирать команду. Жалко, что моя снайперка в самолёте, а то с собой взяли бы.
Добежали до чёрной машины Бугаева, стоявшей вместе с остальными машинами обслуживающего персонала базы на стоянке, проехали КПП. Петя вдавил педаль газа в пол, и Дохлый почувствовал, что такое самолётное ускорение в применении к наземному транспорту.
До Грибанова, где располагалась родильня – база спецназа ФСБ, доехали всего за тридцать семь минут. Если машину и видели гаишники, отреагировать на её «телепортацию» они не успевали, и только Петя знал, что его аппарат по крайней мере раз пять засекли камеры теленаблюдения за дорогами столицы.
Во время езды Дохлый несколько раз пытался связаться с Афанасием, но безуспешно. Тот, наверно, тоже гнал машину по дорогам Костромской губернии, стремясь как можно быстрее попасть в Судиславль, и не слышал вызовов.
Ещё до прибытия в Грибаново Кот – капитан Котов – отзвонился Марину и сообщил, что «вертушка» – новенький Ка‑60М «Касатка» заправляется и что вместе с ними полетят Голубь (лейтенант Друян), Сизый (капитан Рома Сизов) и Зуб.
– Отлично! – обрадовался Дохлый. – В случае чего, Зуб нас и прикроет.
– Кто это? – поинтересовался Бугаев.
– Полковник Максим Зубков, бывший военком Центрального административного округа Москвы, большой человек. Президенту георгиевскую ленточку на грудь вешал, лично.
– Вы что же, так запросто можете собраться, взять «вертушку», полететь куда-то? На охоту, к примеру?
– На охоту – нет, по оперативной надобности – да. Кот теперь командует группой вместо Афанасия Георгиевича, нормально всё.
Оставили машину у КПП родильни, Дохлого с напарником пропустили на территорию базы, почти ничем не отличавшейся от базы ВГОР под Королёвом, и ровно через десять минут вертолёт, стоявший у края ВПП с работающими винтами, взлетел в хмурое вечернее небо.
Леонсия выслушала его внешне спокойно.
– Вы ему звонили?
– Пахомову? – Семёнов нехотя кивнул. – Не отвечает.
– Почему он не позвонил вам?
Твёрдые губы полковника сжались в узкую полоску.
– Он знает, как бы я отреагировал.
– Как?
– Изобретатель перешёл на баланс Министерства обороны…
– Но это его родной дед.
– Вот потому он и не позвонил. Сержант Марин прав, Пахомов наверняка разворачивает самостоятельные действия. Ваше мнение?
– Мережковский на последнем допросе, ещё перед этапированием его в контору, оговорился, что американцы могут послать сюда группу командос.
Семёнов, так и не севший за стол в кабинете Зорич, покатал желваки на скулах.
– В наши времена послать группу командос в любую страну – проблема, а уж тем более к нам.
– Её не нужно посылать, её можно собрать.
Семёнов пошевелил бровями в сомнении.
– «Спящая» агентура?
Леонсия кивнула.
– В таком случае у нас и в самом деле «три нуля»!
– Если телохран у Пахомова-старшего опытный…
– Что он сделает один против ОДГ?
– Я имею в виду, не торопимся ли мы? Телохран должен был доложить не только Пахомову-младшему, но и своим, по инстанции.
– Вы не представляете инерционности Минобороны. Даже если главные чины споро подключат оба эшелона СПРН, во что я не верю, объяснять нюансы происшедшего, не выкладывая гостайны, не получится.
Леонсия кивнула. Система предупреждения о ракетном нападении России состояла из двух эшелонов: наземных РЛС и СКПП – системы контроля космического пространства. Но для того, чтобы эти эшелоны включились для поиска столь немасштабной цели, как частный самолёт, нужно было принять решение чуть ли не на самом верху российской власти.
