Алексей Бессонов - Узел проклятий
– Та, ради которой пришлось создавать собственный транспортный флот и искать связи среди пиратов.
Ростовщик ответил не сразу. Некоторое время он сидел, задумчиво глядя куда-то в глубь парка – Детеринг видел, что он прикидывает все «за» и «против», – но в конце концов решился:
– Тут вам дела не сварить, милорд. Да и никто не сварит.
– Почему? – прищурился Фарж.
– Да потому, – Швейцер резко повернулся к собеседнику, и в его глазах блеснула то ли злость, то ли крайнее разочарование, – что они никого не искали. Лупиньо пришел к ним сам, как посланник некоего третьего лица, отвечающий за безопасность предприятия. Вы знаете, кто такой Лупиньо? Нет, милорд, не знаете. Потому что никто не знает – кто он, что он, откуда он взялся. Лупиньо действует как человек, не ждущий от жизни абсолютно ничего. И поэтому ни я, ни кто-либо из моих друзей никогда – запомните милорд, никогда! – не будет иметь с ним дела. И больше, джентльмены, мне вам сказать нечего. Прошу простить…
– Благодарю вас. – Фарж поднялся, и Йорг последовал его примеру. – Будем все же надеяться, что когда-нибудь мы сможем развеять ваши печали, мастер Ларри.
– Тщетная надежда, милорд, – произнес Швейцер им в спину.
Друзья покинули участок через все ту же тыльную калитку. До самой аптеки Йорг молчал, а Фарж, видя его неожиданную угрюмость, задавать вопросы не решался.
– Я лечу на Килборн, – заговорил наконец Детеринг, когда они подошли к «Блюстару». – Чем скорее, тем лучше. Если я ничего не найду на Килборне, мы сворачиваем мероприятие и готовимся к большим неприятностям, вплоть до рапортов об отставке. Клянусь, мы трижды проклянем тот день, когда познакомились с Ицко-Матео!
– Что тебя так напугало? – поразился Фарж.
– Лупиньо, – скрежетнул зубами Детеринг. – Ты, скорее всего, даже и не слышал о нем? Ну, конечно, зачем тебе… Макс, мы так вляпались, что будь оно все проклято… Этот чертов тип… действительно, никто не знает, кто он такой и откуда взялся. Такое ощущение, что Лупиньо вообще хрен его знает кто – известно только, что он летал в лидданских экипажах, а потом связался с какими-то сектантами.
– Лидданскими?
– Какими же еще! Вроде бы он участвовал в каких-то внутренних лидданских разборках, и там что-то с ним случилось… в итоге он превратился в абсолютно неконтролируемого ублюдка, за голову которого некоторые авторитетные перцы дают хорошие деньги. И тем не менее он жив и время от времени появляется в Сфере Человечества. Но на Кассандане! Ч-черт! Хотя, чему удивляться… все воюют против всех, и за пару монет можно купить кого угодно. Теперь понятно, кто спалил виллу Харрисов! Тот, кто давно ничего не боится…
– Слушай, но зачем тебе срываться на Килборн? У нас тут полно дел – если все так серьезно, нам нужно поднять на уши всех информаторов, связанных с космопортом, и выяснять, как, что, когда покупали Могилевские, кого и через какие агентства они нанимали в свои экипажи и куда эти экипажи ходили… А на Килборн отправим обычный запрос, пусть они там побегают!
– Ма-акс, – Йорг оперся задом о крыло автомобиля и достал сигару, – ты забыл, что Килборн – специфическая планета, на которой служат очень специфические ребята. Килборн – «дыра в заборе», а тамошняя Резидентура этой дырой чрезвычайно активно пользуется. Контролировать все вокруг они, конечно, не могут, но в последние годы через Килборн идет информация, агентура, деньги, «левое» снаряжение, нелегальное оружие и прочее и прочее. На наш запрос по поводу какой-то там геологической школы они даже смеяться не станут: у них там все бурлит, какие, к чертям, школы! Х-ха! Если б все было так просто…
– А если там вообще ничего нет?
– А на хрена тогда регистрация в Торговой палате? Для отвода глаз? А почему не здесь? Смотри, люди «чистились» очень грамотно, и я думаю, что никакие не Могилевские всю эту операцию разрабатывали. У них все легально, просто смешно… Ну, кроме Лупиньо, конечно, но кто о нем знает?
– Но как ты будешь искать какую-то школу… базу, черт возьми? Не идиоты же они, чтобы обустраиваться по адресу в регистрационном свидетельстве!
– А у меня там есть друзья… у тебя ведь много друзей, а? У меня они тоже есть. Ладно. – Детеринг швырнул в урну недокуренную сигару и взялся за ручку водительской дверцы: – Рванули, мне срочно надо в Управу, и потом я тебя найду. Постарайся на вечер ничего не планировать, договорились?
* * *Через полчаса Йорг уже сидел в кабинете Монсальво и излагал насупленному генералу свои соображения:
– Поэтому теперь, услышав от Швейцера о Лупиньо, я считаю, что версия Харриса, какой бы нелепой она ни показалась мне вначале, видимо, весьма близка к реальности. Вы спросите меня, где можно было найти пять сотен психов, готовых воевать непонятно за чьи интересы да еще и, наверное, вне пределов Сферы Человечества? Да в том-то и дело, что нанимались они на совершенно нормальную работу. Мало ли почему лидданскому магнату понадобились буровики и экскаваторщики нашей расы? Может, он собирается в итоге переносить свои интересы в какую-нибудь из наших колоний? Наплести можно чего угодно, и при обещании хороших окладов люди не очень озаботятся правдоподобием.
– Кошмарное дерьмо, – со вздохом констатировал Монсальво. – Просто кошмарное…
– Ну, непосредственно вам отвечать за это дело не придется, – пожал плечами Детеринг. – Хотя головная боль, конечно, гарантирована.
– Ты не понимаешь. – Генерал выбрался из кресла, подошел к окну и в раздражении притопнул ногой. – Ты говорил, они провели сделку через агента-лиддана?
– Да, ваша милость. Но беда в том, что агент работал под псевдонимом «Моллум», и теперь установить его личность весьма затруднительно: лидданские брокеры прилетают и улетают каждый день в немалых количествах. Галактические деловые кодексы допускают такую игру, уж тут мы ничего поделать не можем.
– У лиддан сейчас очень сложная ситуация. На нескольких планетах «сообщества Далаан», которые, как ты знаешь, не очень-то подчиняются власти Высокой Лид-ды, вдруг задергались ультраортодоксы.
– Но миры эти в целом модернистские, – уточнил Детеринг.
Монсальво махнул рукой.
– Ортодоксам было позволено жить в отдельных общинах, мало сообщающихся с остальным миром… какая нам разница, как там они жили! Важно то, что у них вдруг появился какой-то духовный вождь – кто он, где он, мы пока не знаем. Но если загорится Далаан, мы это ощутим очень скоро – Кассия, Тайро и в меньшей степени Корэл сильно завязаны на торговлю с ними. «Энгельберт Мекеник» строит на Кассии огромный экспериментальный комплекс, там уже работают лидданские инженеры-мотористы и энергетики. Против этого строительства, кстати, резко выступали сенатские изоляционисты.
– «Энгельберт» получили кредит? – спросил Детеринг.
– Они получили транш Метрополии.
Йорг беззвучно ахнул. ЭМ, старейший кораблестроительный концерн Империи, являлся одним из столпов военно-промышленного комплекса. Научно-исследовательские работы всегда финансировались не только банковскими объединениями, с которыми работал ЭМ, но и военным ведомством. Если концерн получил целевой сенатский транш и начал работать по совместным с лидданами программам – это очень серьезно. Это не просто давно обещанные звездолеты нового поколения, это большая политическая игра. В Сенате Человечества хватало людей, которые делали политическую карьеру на идеях самоизоляции расы. Тезисы их выглядели простыми до нелепости: нам никогда не догнать соседей, слишком далеко ушедших в своем техническом развитии, а значит, не стоит тратить деньги, которых вечно не хватает на жалованье чиновникам и пособия для профессиональных бездельников. Исследовательские программы? Конференции? Стажировки? Какая чушь, пусть этим корварцы занимаются, а человечество должно идти своим, неповторимым путем: главное – это стабильность. А какая может быть стабильность, когда у нас социальный минимум хромает?..
И если вдруг, не важно уж, по каким именно причинам, лидданы откажутся от сотрудничества с «Энгельбертом», изоляционисты получат такой подарок, о котором они не смели и мечтать.
– Ортодоксам негде взять войска, – глухо проговорил Монсальво, – ибо защищать расу они не рвутся. Им плевать.
Да, снова согласился Детеринг.
Фактически после начала звездной экспансии Лид-ды часть ее населения сознательно устранилась от общественной жизни. Причин тому было множество, не всегда они лежали в сугубо религиозной плоскости и, увы, не всегда были постижимы для человека – если, конечно, он не являлся доктором ксенологии.
– Но пятьсот человек не способны решить ни одной задачи, даже самой узкой, – заговорил Йорг. – Если, конечно…
– Шверпункт, – перебил его Монсальво. – Некий ключ, важный настолько, что факт его обладания способен изменить совершенно безнадежную ситуацию.
