Кровные братья - Константин Петрович Черников
Всё пока складывалось в его пользу. Единственное, что встревожило и даже взбесило старградского правителя, это то, что Бурмидор забрал с собой в Полаву, в качестве заложников, всех его сестёр и брата Позвизда. Не считая Севолода и Судислава, это были последние оставшиеся в живых его кровные родственники. В отличие от этих двоих, всех остальных он любил и это изрядно связывало ему руки. А вскоре пришло ещё одно печальное известие. Надёжные источники в Полаве сообщали, что король Бурмидор насильно сделал княжну Радостлаву своей наложницей и даже не скрывал этого. Узнав о этом, Яррила впал в такую ярость, что целый час крушил всё, что попадало под руку. Он поклялся жестоко отмстить за поруганную честь сестры.
Помимо собственно Бурмидора, он винил во всём случившимся, прежде всего, Севолода и жаждал мести. Но подготовить новый поход на стольный град было делом не простым. После разгрома у Лесного требовалось время, чтобы снова собраться с силами. Вынужденная задержка изрядно его волновала, но Яррила был расчётливым правителем и прекрасно понимал, что поспешность здесь не нужна. Подготовиться следовало основательно. Новое поражение могло стать крахом всех его амбициозных планов, поэтому свои эмоции ему пришлось до поры держать в узде.
А вскоре произошло событие, которого мало кто ожидал. Прибыли послы из далёкой Тартарии во главе всё с тем же хорошо ему знакомым боярином Друбичем. Он и поведал князю Ярриле и его «нарочитым» мужам, что Боярская Дума Тартарии и сама княгиня Анастасия приняли решение просить его, как родного дядю, лично принять опеку над малолетним тартарским князем до его совершеннолетия.
- Вот это новость, так уж новость! – воскликнул Яррила, не веря своим ушам, - С чего же это они такое решение приняли, Друбич? И все ли с ним в Тартарии согласны? Там ведь небось не все меня почитают? – усмехнулся князь.
- Не все, княже, - согласился тартарский боярин, - Скрывать не стану. Были те, кто против. Но наше большинство их пересилило. Покойный наш господин желал в дружбе и союзе с тобой жить. Зело высоко ценил тебя, как разумного правителя, да и сродственника, ближе тебя, у княжича не осталось. Кому же, как не тебе, делами вершить до зрелости Евстафия? Княгиня-мать не против и волхвы наши, с Антонием во главе, за тебя голос подали. Так что – окажи милость княже.
- Поразмыслить надобно, боярин, - отвечал князь, задумчиво теребя свою бородку, - Как-то так всё вдруг приключилось.
- Только не больно долго думай, княже, - озабоченно проговорил Друбич, - Наши супротивники, да и весь народ в Тартарии в изрядном волнении пребывают.
- Пошто же так? – улыбнулся Яррила.
- Видишь ли, княже, - заговорил Друбич, - Много споров у нас в Думе было. Пока жив да здоров был наш светлый господин, мы все спокойны были. Всё на нём держалось, его страшились и даже враги уважали. А как его не стало все взволновались. Врагов вокруг полно, да и вчерашние друзья и союзники уже руки свои алчно потирают. Без крепкой власти и твёрдой воли нам туго придётся. Вот и решили к тебе обратиться. Все ждут твоего ответа. Да только прошу тебя, княже – не тяни. Случится нам тут застрять надолго – неизвестно, что там у нас станется.
- Знамо дело, - кивнул головой Яррила в знак согласия, - Сегодня передохните с дороги. А завтра я ответ дам и грамоту с тобой составим.
- Благодарю, княже, - поклонился боярин, - До завтра.
Когда тартарское посольство в полном составе удалилось, в гриднице поднялся гомон. Бояре и старшины вовсю обсуждали внезапную новость, наперебой давали советы. Яррила поднял руку, и все притихли:
- А теперь, говорите, по одному, что думаете, - велел он.
Раздался
