Михаил Луговой - Игра на понижение
– Какого хрена вы сейчас вытворяете, рядовой Якупов? – поинтересовался Балашов у подчиненного тоном, который не предвещал ничего хорошего.
– Я пытаюсь устранить неисправность, товарищ старшина, – доложил тот, откладывая отвертку. – Электрический досылатель барахлит.
– Разве ты механик, Якупов?
– Нет.
– Тогда зачем ты устраиваешь тут мастерскую? Встать! Забирай оружие и иди в техвзвод. Понял?
– Да, товарищ старшина, – уныло согласился рядовой и, взвалив на плечо свое оружие, пошел к выходу из кондиционированного ангара.
Олег хмыкнул. При стрельбе очередями в максимальном темпе, чем они и занимались сегодня утром на стрельбище, газы и нагар, бывает, прорываются в электрический отсек. На стрельбу это не влияет, но оружие теряет связь с компьютером бронекостюма, и тот начинает выводить стрелку панические предупреждающие надписи и катастрофически ошибаться в количестве остающихся в магазине боеприпасов. А все потому, что не нужно заливать механизм маслом сверх необходимого. Прямо как в анекдоте: «Вы маслице-то мажьте, мажьте!»
Он встал и прошелся по ангару. У других бойцов неполадок не имелось, кстати пикнувший планшет принес сообщение, что бронекостюмы взвода, проверенные ротными механиками, находятся в полной исправности, время до развода еще остается, а значит, можно напрячься и доделать наконец до конца доклад комбату.
В батальоне оказалось всего двое курсантов на офицерских должностях. Олегу единственному доверили взвод, а второй попал в техобслуживание. Комбат решил, что учебный процесс не должен исчерпываться прохождением практики, и озадачил обоих курсантов составлением докладов, рассматривающих способы применения их батальона в возможном военном конфликте, пообещав лично сверить написанное курсантами с аналитическими документами, к которым имел доступ по должности, после чего раздать заслуженные награды или взыскания, смотря по результату работы. Сегодняшний вечер был крайним сроком.
Олег со вздохом открыл планшет и, вернувшись к началу, начал перечитывать написанное. Скрепя сердце выбросил пару абзацев из предисловия, анализирующего причины конфликта, сочтя его крайне раздутым, и углубился в завершенную им вчера содержательную часть.
Она открывалась разбором расположения на местности группировки противника, которая во всех официальных документах называлась армейской группой «Северная Туркмения», фактически же представляла собой частную армию, созданную корпорацией MET, входящей в гигантский холдинг «Global Security Serves». GSS, как спрут, охватил всю планету своими дочерними компаниями, оказывая услуги как по охране мира и спокойствия, так и по их разрушению. В данном случае MET работала по контракту с правительством Уммы по охране территории оккупированной Туркмении от не признавшего оккупацию Российского союза.
Военные специалисты компании разделили группировку на две почти равные части, именуемые опорными пунктами, которые фактически представляли собой крепости, построенные по всем правилам фортификации второй половины XXI века. Опорный пункт «Шахаб» в западной части театра прикрывал Аваза-Красноводск, портовую зону на каспийском побережье и шоссе на Балканабад. Опорный пункт «Шамшер» в восточной части – дорогу, идущую через пустыню, к находящемуся четырьмястами километрами южнее Ашхабаду. Между опорными пунктами имелся почти двухсотпятидесятикилометровой ширины разрыв, словно приглашающий оппонента вести наступление именно здесь.
Устюртская группировка, в которую входил и отдельный бронепехотный батальон, состояла из двух регулярных бригад армии РС, из которых одна – пятнадцатая, считалась «средней» и располагалась западнее, а вторая – двадцать седьмая, «тяжелой» и предназначенной для прорыва сильных укреплений.
Олег указал на то, что расположение батальона в промежутке между ними свидетельствует о готовности командования к различным вариантам, основным из которых, по его мнению, был обходный маневр совместно с танками двадцать седьмой бригады по охвату западного фланга «Шамшера» с возможным выходом на трассу и его окружением. Не исключался, впрочем, и вариант атаки всеми силами Устюртской группировки на правый фланг противника, прежде чем остальные его силы успеют прийти на помощь.
Вариант самостоятельных действий батальона в южном или юго-юго-восточном направлении Олег, поколебавшись, отбросил. Понятно, что разрыв в боевом порядке противника будет прикрываться мобильными частями, причем, скорее всего, роботизированными. Считать, что бронепехоту бросят против них без поддержки, значило относиться к ее потенциалу слишком расточительно, даже если предполагались демонстративные действия для отвлечения противника.
Закончив правку, он решил, что на дальнейшее улучшение текста уже неспособен, и отправил его командиру батальона.
Едва он успел захлопнуть планшет, как тот пискнул снова. На этот раз электронный секретарь предупредил хозяина о давно ожидаемом им сообщении. Олег снова открыл планшет и навел курсор на подсвеченную ссылку. В ответ всплыла короткая аннотация:
«По сообщениям новостных сетей, лунный паром «Валерий Быковский» совершил успешную посадку на космодроме лунной базы «Армстронг». Полет прошел без происшествий, экипаж и пассажиры корабля чувствуют себя нормально. Этим рейсом парома на Луну доставлено продовольствие, электронные устройства и элементы электромагнитных катапульт в интересах Международного лунного проекта. Старт парома для совершения обратного рейса ожидается через тридцать шесть часов. Желаете получить более подробную информацию?» Олег удовлетворенно кивнул, выбрал «отмену» и вышел. Пора было готовиться к разводу.
3 мая 2074 года.
Космодром лунной базы «Армстронг»
– Господа, – напоминала Алина, не забывая подталкивать слегка обалдевших после посадки пассажиров в сторону люка, к которому присосался хобот пассажирского переходника, – еще раз напоминаю о правилах безопасности при нахождении в области пониженной гравитации!
Помогало это плохо. Люди начинали приходить в себя и вместо того, чтобы спешить к зеву люка, откуда несло холодом и характерным лунным запахом – словно там высекали искру двумя гигантскими обломками кремния, норовили подпрыгнуть, взмахнуть руками или даже пожонглировать небольшими предметами.
Вняв наконец увещеваниям проводницы и приняв решение двигаться к люку, они обычно забывали, что находятся на Луне, и то и дело норовили взвиться вверх, упасть самому и опрокинуть ближнего своего.
Процедура посадки на Землю отработана с гораздо большей тщательностью. Там в пассажирский отсек входит наземный персонал и осторожно под руки выводит всех наружу, в полной готовности оказать помощь, если кто-то будет в этом нуждаться. Ведь многие из пассажиров провели при лунной гравитации несколько лет, и процедура возвращения на родную планету не слишком-то для них приятна.
На Луне все иначе. Людей вечно не хватает, и космодромная команда обеспечивает лишь подачу переходника и герметизацию, после чего ждет в помещении терминала. Сначала выходят пассажиры, потом проводники вместе с экипажем. Если с пассажирами все в порядке, то проводники могут считать себя свободными, а экипажу, как правило, приходится еще консультировать инженеров, проверяющих паром перед обратным полетом, и грузовую службу, которая должна извлечь контейнеры из предназначенного для них отсека через два узких люка.
– Алина, все в порядке? – прошелестел наушник бортпроводницы голосом командира экипажа. – Мы спускаемся.
– Да, господин Танвир, – ответила девушка, наблюдая, как пассажиры один за другим скрываются в люке. – Спускайтесь.
Что-то смутно беспокоило бортпроводницу при взгляде на пассажиров, но она никак не могла сформулировать, что именно.
С характерным чмокающим звуком раскрылись внутренние люки. Из переднего выбрался в отсек второй пилот, из заднего показался бортинженер. В этот момент девушка наконец поняла, что именно ее насторожило. Те самые четверо арабов, которые успели на рейс в последний момент и сидели в самом начале пассажирского салона, должны были покинуть его одними из первых, но все еще находились здесь. Бортпроводница, придерживаясь за края амортизаторов, решительно направилась к ним.
– Господа, с вами все в порядке?
– Да. У нас все нормально.
Самый старший из арабов, по фамилии Мелек, ответил, даже не взглянув на Алину. Он внимательно и очень пристально оглядывал пассажирский отсек, словно хотел запомнить его навсегда. И хотя сразу после этого арабы, как по команде повернувшись, прошли в люк вслед за другими пассажирами, ощущение странности происходящего никуда не пропало.
– Алина, девочка моя, я не говорил, что на Луне готов носить тебя на руках?!
Бортинженер Морен, подойдя сзади, сделал попытку обнять ее, но девушка ловко отстранилась и сделала шаг к командиру.
