Константин Калбанов - Царство небесное
— Нет, так не пойдет, — вновь вступил в разговор Андрей. — Те, кто поедет со мной, первоначальное имущество получат от меня и за мой счет. Деньги для этого, слава Господу, есть. Возражения не принимаются.
— А никто и не возражает, — лукаво взглянув на Андрея, высказался Жан. — Никто не против заиметь еще кое-что к тому, что уже есть.
— Значит, с этим решили. То, что сможем взять с собой в караван, будет полностью за мой счет, а вот дальше уже каждый сам по себе. Ну, что касается безопасности хутора, я возьму на себя частокол там, ров, подъемный мост непременно. Рабочих, я думаю, найдем.
— Рабочие руки, конечно, найдутся, — согласно кивнул хозяйственный Маран, обладавший, как заметил Андрей, недюжинной крестьянской сметкой. — Но вот только не дело с бабами начинать поселение, неплохо бы их на мужиков сменять, а то ведь сезонные рабочие уйдут — и все тут, останемся с бабами, а ить и землю пахать надо, и скот разводить.
— Это как же ты их сменять на мужиков собрался? — не понял Андрей.
— А просто все. Это у господ любовь и все такое… Нет, крестьяне тоже по любви предпочитают, но нам в первую очередь в жизни получше пристроиться надо, так что бабы в первую очередь опору ищуть, а мужики хозяйку.
— Не пойму, к чему ты клонишь.
— А все очень просто. Бабы наши от вас ни ногой, значит, и мужиков за собой утащуть, при таком-то приданом. Пять золотых! Да на такие деньги можно целый хутор с нуля поднять. Так я что думаю. Если я, конечно, нанимать рабочих буду.
— Ты, конечно, кто же еще, — хмыкнул Андрей.
— Так вот, я и наберу работников из холостых парней, а лучше вдовых, а там наши красавицы присмотрятся да и выберут по себе. Не надо сомневаться, они только считаются глупыми, а все прекрасно понимают. Вот и получится, что у вас в селе сразу появится восемь мужиков, а если вдовцы подберутся какие постарше, так глядишь, и сыновья у них найдутся, которых уже и к делу приставить можно. Я правильно понимаю?
— В общем, это был бы идеальный вариант. Если с крестьянами все становится более или менее понятно, то остается уточнить, что закупкой всего необходимого займешься ты, Маран, — тот в ответ только согласно кивнул. — Ты же будешь и старостой нового села. Теперь ты, Жан. Честно тебе скажу, я и не представляю, чем ты будешь заниматься. Я ведь еще и место не присмотрел, захиреешь ты со мной без своей вольной охотничьей жизни.
— Ну, охотиться можно в принципе везде, только дозволения барона получи и пошлину ему плати. А потом, если уж совсем невмоготу станет, то уйти я всегда успею.
— Значит, остаешься?
— Остаюсь. Оно, конечно, после походов на орчью сторону не так весело будет, ну да если вдруг подвернется ватага, то тут уж не обессудьте, а пока я ваш. А там, глядишь, и с вами соскучиться не успею, уж больно вы на приключения охочи.
— Добро. Теперь ты, Грэг. Как ты уже понял, инструмент в кузню я тебе закуплю, вернее, закупишь ты, я оплачу. Так что не стесняйся и закупай все только самое лучшее, бери то, что, казалось бы, и не пригодится на новом месте — сгодится после.
— Не беспокойтесь, раз уж пошло все так, то скромничать не стану.
— Кроме того, подбери себе помощников. Я думаю, найдутся подмастерья, которых ты сможешь сманить. Не ищи молодых. Я слышал, что многие мастера не дают своим подмастерьям расти и вступать в гильдию, так как боятся конкуренции.
— Я не знаю, что вы за слово сказали, но все хорошо понял. Не беспокойтесь, есть такие подмастерья, и их немало. Если пообещаю, что быстро выведу в мастера, то пойдут за мной. Правда, гильдии надо будет откупные заплатить. Я так понял, это не проблема.
— Не боишься, что соперниками тебе станут?
— Да какие тут соперники. Боюсь, что все мы будем только и успевать, что у вас учиться, на весь оставшийся век хватит. Так что еще и ноги целовать вам станут.
— Ну, не так уж я много и знаю.
— Дай Господь успеть постичь то, что вы знаете.
— Ну, а я займусь поиском нашей будущей земли обетованной. Правда, с какого конца за это дело браться, пока не знаю, — тяжело вздохнув, подытожил Андрей.
— А вот тут я, пожалуй, все же успею вам помочь, — вступил в разговор купец. — Есть у меня кое-какие знакомые, так что, я думаю, не откажут в помощи.
— Что же, если первая постановка задач закончена, то пора бы и за дело браться, — когда все, кроме купца, вышли из кабинета, Андрей обратился к другу. — Эндрю, я только что распылил большую часть трофеев, и кажется мне, что деньги сейчас начнут убывать с поразительной быстротой.
— Не думаю, что все так уж плохо. Конечно, неизвестно, на каких условиях будет предложена аренда, но такой глухой уголок, который хочешь ты, будет стоить недорого, обустроиться, конечно, тоже вылетит в копеечку. Но думаю, что ты потом отыграешься.
— С чего ты взял? У меня жилки торговца и в помине нет, это я точно знаю.
— Торговлю оставь мне. У тебя в голове столько всяких умных мыслей, что если их направить в нужном русле, то барыши непременно пойдут.
— Ладно, об этом как-нибудь потом, вы столько страха на меня нагнали с этой святой инквизицией, что и велосипед изобретать не хочется.
— Извини, что изобретать?
— Ну, в моем мире, когда хотят сказать о том, что кто-то занимается бесполезным делом, то говорят, чтобы он не изобретал велосипед.
— А-а, понял. Это то, чего и в помине быть не может.
— Почему не может? — искренне удивился Андрей.
— А что же тогда, эта штука и впрямь настолько бесполезна, что ее изобретать не стоит?
— Да нет. Просто велосипед уже давно изобретен, а зачем изобретать дважды… Тьфу, Эндрю, извини. Я все время забываю, что ты так мало знаешь о моем мире.
— Я не обижаюсь. Ну, а что это такое?
— Ну это такая повозка на двух колесах, рассчитанная на одного человека и передвигающаяся за счет работы ногами этого же человека. Получается, что человек прикладывает усилий столько, сколько при ходьбе, но движется в два раза быстрее.
— Ну вот, уже вспомнил что-то полезное. Если ты сделаешь такие колесницы, то я-то уж найду, кому их продать с приличным барышом.
— Так, ладно, давай оставим эту тему. Сейчас, я думаю, нам следует разобраться с золотом.
— Вам следует разобраться со своим золотом, а вот я, пожалуй, помогу вам в этом.
— Мы опять на вы?
— Извини, Андрэ, получается непроизвольно.
Спустившись вниз, они обнаружили за одним из столов ветерана, разложившего на столе свое оружие и мирно попивающего большую кружку эля. Андрею не нужно было напрягать память, чтобы вспомнить, откуда он его знает. Его мозг, наделенный новыми способностями, без труда выдал ему картину постоялого двора и троих ветеранов у коновязи: одним из них и был мужчина, сидящий сейчас за столом, лениво потягивающий эль после сытного обеда.
Стараясь не привлекать внимания, Андрей кивнул в его сторону, обозначая Эндрю объект своего внимания. Проследив за его взглядом, купец только моргнул глазами, давая понять, что он тоже приметил этого ветерана, и что их мысли сходятся.
Сказав, что ему нужно поговорить с хозяином гостиницы, Эндрю направился к стойке, за которой в этот момент находился Даниэль. Андрей же направился прямо к ветерану.
— Джеф?
— Да, сэр.
— Я не рыцарь.
— Не обижайтесь, но я не это имел в виду. Просто по старой воинской привычке брякнул. Не отвык еще.
— Объясни.
— Да объяснять-то нечего. Отслужил свое. Вот теперь думаю, как обустраиваться в мирной жизни.
— Вот так вот, ни с того ни с сего, ехал воин в Кроусмарш, охранять границу, и вдруг решил, что с него хватит?
— Господин Андре, — явно делая над собой усилие, чтобы сдержать раздражение, продолжил ветеран, — любому другому за такие слова я, самое малое, намял бы бока. Но вам я отвечу. В Кроусмарше нет постоянного гарнизона, смена происходит по десяткам, и я отправился туда для того, чтобы сопроводить сменяемый десяток в Йорк. Здесь же я ушел в отставку, благо уже двадцать пять лет лямку солдатскую тяну.
— Но это не объясняет, почему вы решили именно теперь уйти в отставку, ведь если вы думали о ней, то стоило ли перед уходом в очередной раз рисковать? Я много слышал о Кроусмарше, и то, что я слышал, никак не назовешь благостным; говорят, что там можно сложить голову в любой момент.
— Когда я направлялся в Кроусмарш, то об отставке не думал, — продолжая сдерживать переполняющее его раздражение, терпеливо продолжал Джеф. — Это решение пришло несколько позже.
— Джеф, вы здесь, чтобы отомстить за убитых мною на том постоялом дворе?
— С чего это?! — искренне удивился воин. — Сэр Ричард сам нарвался на драку, а те двое его друзей пытались первыми вас убить. Я, конечно, уважал «Орочью погибель», как мы его называли, но любовью он моей не пользовался.
— Последний вопрос. Почему любому другому вы намяли бы бока, а мне терпеливо объясняете, хотя я и вижу, что хотите вколотить меня в землю по самую маковку?
