Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Юг

Девушка уже давно выбралась из кокона и сейчас стояла, глядя прямо перед собой. Без движения, без эмоций.

— Ты по-русски-то понимаешь? — не выдержал Данила.

Девушка чуть шевельнула губами:

— Русссссск… Русск…

Слово явно давалось ей с трудом, словно она вспоминала давно и прочно забытое.

— Русский, — наконец медленно выговорила она. — Мертвый яззык этого к-края…

— Почему ж мертвый? — обиделся Данила. — Вот они мы, живые-здоровые.

— Б-баг-ги, машшины и чел-ловек-и у-нич-тожили людей, — выговорила девушка, старательно шевеля абсолютно гладкими резиновыми губами. — Ат-те, что за-сссели в крепости, уммрут раньше, ччем луна станет снова поллной, как и те, что умммерли в петлле.

Она явно на ходу делала успехи в «мертвом» языке. О чем Данила ей и сообщил.

— А ты неплохо шпаришь по-нашему. Откуда познания-то?

Изо рта девушки послышалось что-то типа смешка.

— В моей ппамяти много лишннего, — сказала она. — Напппример, пять тысяч шестьсот мертттвых языков этой планнеты.

— Ты… кио? Кибернетический организм? — тихо спросил Данила, сам боясь поверить в собственную догадку.

— Так я и знал! — раздалось сбоку.

Потом разведчик увидел, как Снайпер коротким движением руки метнул нож — и рядом с бело-желтой колонной здания «Кузнецкой» повалился на землю недобитый руконог-носильщик с занесенным для броска копьем в руке.

«Твою мать!» — мысленно ругнулся Данила, досадуя, что не он заметил опасность. И как это Снайперу удалось, вроде в другое место смотрел?!

Снайпер же тем временем сходил за ножом, который вошел в череп мутанта по самую рукоять. Наступив ногой на лоб трупа, стрелок выдернул его из переносицы руконога, после чего достал из кармана белый квадратик бумаги и, тщательно вытерев клинок, вложил его в красивые ножны ручной работы. Проделав все это, Снайпер запахнул полу пыльника и направился обратно.

— Ну что, переговоры окончены? — осведомился он. Его взгляд был сейчас таким же, как обычно, — пустым и ничего не выражающим. — Может, тогда пойдем дальше? Девушка, если нам с вами по пути, то можем проводить.

— Куда вы идете? — осведомилась девушка, окончательно разобравшаяся в «мертвом» языке.

— Туда, — кивком показал Снайпер на юг, где меж холмами тянулся узкий проход, когда-то бывший улицей города.

— Это еще кто кого будет провожать, — сказала она. В ее механическом голосе послышалась издевка.

— То есть? — не понял Данила.

— Подземные баги осмелели, вылезли из своего метро и пошли охотиться. Я тоже пошла охотиться, но их оказалось больше, и у них была готова большая сеть. Я попалась, вы меня спасли. И теперь вы хотите пройти через нашу территорию, которая начинается в конце тропы. Думаю, я могу отдать вам долг жизни и провести через нашу территорию один раз.

— Один раз — это уже что-то, — кивнул Снайпер. — А если мы пойдем без тебя?

— Те, кого вы называете кио, тоже живут на органической пище. И ее источник не имеет для нас значения.

— Намек понял, — сказал Снайпер. — Что ж, веди. Как тебя, кстати, звать?

— Тебя интересует мой номер? — удивилась девушка. И выдала длинно: — 5627NST876.

По лицу Снайпера пробежала легкая тень, словно какое-то давнее воспоминание зацепило его душу. Впрочем, это длилось лишь мгновение.

— NST? — переспросил он. — Название серии? Знаешь, не люблю я как-то цифры в девчачьих именах. Тогда будешь пока Настей, договорились?

Девушка совсем по-человечески безразлично пожала плечами.

— Все равно, — сказала она. — Я слышала, что людям обязательно надо обозначать друг друга непонятными и ничего не значащими словами.

— Типа того, — согласился Данила. — Меня обозначают Данилой, его — Снайпером.

— Пусть так, — ответила девушка-киборг. — До нашей территории тысяча двести четыре метра, и, пока я вас буду сопровождать по территории багов, возможно, эта информация мне пригодится.

«А ведь она еще та вредина, — подумал Данила. — Не смотри, что кио. А красивая-то какая, ох, мамочки мои…»

Снайпер внимательно посмотрел на него, потом на кио-Настю, потом снова на него и сказал:

— Что-то подозрительно тихо вокруг, после того как мы наделали здесь столько шума. Пойду-ка я посмотрю, что в окрестностях делается. А вы, молодые люди, можете пока не спеша пройтись.

И, не дожидаясь ответа, скрылся в зарослях, оплетающих большой холм справа от «Кузнецкой».

Данила посмотрел ему вслед, хотя смотреть было особо не на что — Снайпер скрылся в кустах абсолютно бесшумно, и куда делся потом, можно было только гадать.

— Ну… пошли, что ли, — сказал он девушке немного грубовато, осознавая, как пылают его уши. Но сделать с собой ничего не мог.

— Пошли…

Они шли рядом по улице, живописно заросшей зеленью слишком яркого, неестественного цвета. Слева из кустов выглядывали две пары на удивление хорошо сохранившихся высоких колонн из черного камня. Меж ними была натянута толстая паутина, в которой висели трупы небольшого рукокрыла, пары ворон, а также несколько птичьих скелетов с кусочками засохшего мяса на костях. Все подножие этой жуткой ловушки было усыпано перьями и измазано засохшей кровью.

— Раньше баги вешали нас здесь, — сказала Настя. — А потом решили, что на танке будет лучше.

— И ты так спокойно об этом говоришь? — изумился Данила.

— Закон территорий, — снова повела плечами кио. — Они охотятся на тех, кто проникнет на их территорию, мы — на тех, кто рискнет ступить на нашу без разрешения Совета.

— А ты зачем сюда полезла?

— Раньше люди называли это «спорт», — сказала кио. Ее губы шевельнулись в некотором подобии улыбки. — Заодно молодые и лучшие воины пытаются узнать, насколько стал сильнее или слабее враг. Чтобы потом когда-нибудь можно было попробовать расширить нашу территорию за счет его владений.

— У нас это называется разведкой, — задумчиво сказал Данила. — Слушай, а расскажи о своем племени, а? Вас в моем городе считают легендой…

— Все очень просто, — ответила Настя. — Перед Большой Войной Россия в обстановке строжайшей секретности усиленно развивала биотехнологии, в частности создание кибернетических организмов, способных вести локальные боевые действия даже в высокоактивных очагах радиационного поражения. В то время как на Западе все больше не в людей интегрировали полезные добавки, а просто снабжали боевые машины адаптированными к разложению человеческими мозгами с ограниченным набором функций. Это было дешевле, хоть и бесчеловечней. Но к началу Большой Войны боевые роботы противника были поставлены на поток, а кибернетические биомашины только-только прошли стадию испытаний. Хотя идея была неплохой. При рождении ребенку вводили раствор, содержащий три типа наноботов. Первый тип внедрялся в клеточную ткань на уровне ДНК, дизассемблировал аденин-гуаниновые связи, после чего подключался второй тип наноботов и ассемблировал связи в новой последовательности таким образом, что в обменные процессы включались соли тантала. В результате чего в костной ткани начинали расти танталовые нити, которые к пятнадцати-шестнадцати годам образовывали в организме устойчивую сетчатую структуру. Менялся весь обмен веществ ребенка, вынужденного потом в течение всей жизни пить растворы солей тантала и очень много есть. Но это маленькое неудобство компенсировалось устойчивостью к радиационному поражению, почти в тысячу раз превышающей человеческую, практически мгновенную регенерацию наноботами третьего типа поврежденных тканей, способностью употреблять в пищу любую органику, включая древесные опилки, любые углеводороды и технические масла…