Евгений Щепетнов - Корпорация. Чумная планета

И второе — то, что в голове спасенного полно дерьма И не просто дерьма, а такого древнего, засохшего, перемешанного с современными мусорными отбросами из смеси различных дикарских религий и верований.

Слай не любил религиозных фанатиков. Да, он верил в Создателя всего сущего, но не собирался разбивать себе лоб, отказываясь от радостей жизни ради служения тому, кого он никогда не видел, и возможно — не увидит, отправившись после смерти сразу в ад для торговых менеджеров, которых, несомненно, ждут адские муки за впаривание мерзкого товара наивным, ничего не подозревающим гражданам мира. Так что Слай старался держаться подальше от всех, кто постоянно оперирует религиозно-мистическими фразами, закономерно подозревая их в слабоумии и желании под прикрытием этих фраз обокрасть, обмануть или воткнуть нож в спину.

Как показывал его жизненный опыт, люди, которые вслух твердили, что праведны и всегда соблюдают религиозные каноны, на деле частенько оказывались аферистами и рвачами почище любого грабителя. Не все, конечно, но процент таких был достаточно велик, чтобы привить Слаю стойкое убеждение, что от таких нужно держаться подальше. Особенно если они являлись приверженцами каких-то побочных, подозрительных и воинственных сект, учений и догм.

Про таких лучше смотреть в новостях — о том, как они подняли очередной мятеж и были благополучно уничтожены карательным корпусом империи в то время, как пытались нести свет своей идеи, сидя в ржавых звездолетах, выкопанных на помойках империи.

Слай молча повернулся, и пошел прочь от спасенного, постаравшись как можно быстрее выкинуть его из головы, а на будущее дав себе зарок, что если даже очередной умирающий будет ползти за ним, протягивая руки, жалостно моля помочь, он пройдет мимо, или прежде спросит, есть ли у того деньги на ремонт прохудившегося тела. И только так. Пора становиться настоящим выжигой, бессовестным ловцом удачи, а не быть придурком с заштатной планеты, кидающимся помогать первому встречному. Как оказалось, в большом мире этого не ценят.

Через сотню метров Слай с удивлением обнаружил, что бывший покойник тащится за ним, шаркая ногами и тяжело дыша, как двухсотлетний старик, только что слезший с молоденькой девицы. Синтониец выглядел как оживший покойник, но шел довольно уверенно, и явно — следом за Слаем, а не просто совершал прогулку по красивой улице одного из замечательных городов планеты Мория.

Слай резко повернулся, и пошел в обратную сторону, пройдя мимо синтонийца. Тот немедленно развернулся за ним, догнал, и снова пошел следом, в двух шагах за спиной, по правую руку от Слая — так обычно ходят телохранители.

Остановившись, Слай резко повернулся к монстру, и не теряя время на любезности, спросил, раздражаясь с каждым словом все больше и больше:

— Ну и какого черта ты за мной ходишь?! Я не хочу тебя видеть! Чего тебе от меня надо?! Ты выдоил меня досуха, а теперь хочешь испортить настроение окончательно?! (Вранье! Нечего портить! Все уже не только испорчено, но протухло и зачервивело!)

— Я теперь буду с тобой. (Коротко и ясно! Учись Слай, как надо излагать мысли!)

— Это — с какого ж хрена? Это почему это ты со мной?! — челюсть отпала, потом нормально встала на место. Но не очень быстро.

— Ты меня спас. Теперь моя жизнь принадлежит тебе. Навсегда. Пока я не решу, что заплатил тебе достойную цену за свою жизнь!

— Так навсегда, или пока не заплатишь? (С надеждой — вдруг у зверомонстра денежки есть?! А что — заплатит, и все тут! Вот и удача!)

— Навсегда. Или пока не расплачусь. Это как боги решат! (Опять ты со своими богами! Нет уж — надо от тебя отделываться!)

— А как узнать, что они решили?

— Они дадут знать!

— А может уже дали? (С надеждой!) Может ты просто перекинешь мне десятку…другую, мы и поладим! Вот ты и расплатился!

— Деньги — прах! Честь все! (А радость была так близка! И растаяла в тумане…)

— Ну, хоть сколько-то у тебя денег есть? Ты представляешь — они содрали у меня все, все, что было! Даже на такси нет! А без такси я не попаду на корабль! Хоть пару сотен кредитов найдешь?

— Увы, у меня нет денег. Я работаю сегодня первый день и только вчера прибыл с родины. Все деньги потратил на приобретение снаряжения, аванс — тоже.

— Так что, ИЗС ты покупал на свои деньги, что ли?! — поразился Слай, и тут же была награжден важным кивком:

— Да. Потомок рода Зигурдов должен иметь первоклассное снаряжение! Мама всегда говорила — не экономь на оружии, иначе закончишь, как твой отец!

— А как он закончил? — автоматически переспросил Слай, уже зная ответ.

— Он героически погиб в бою, спасая жизнь нанимателя! И теперь пирует в параллельном мире, сидя за столом вместе с лучшими бойцами нашего мира!

— Значит, не лучшие, раз они пируют там, а не здесь — так же автоматически ответил Слай, мучительно размышляя, как ему выкрутиться из ситуации. Незнакомый монстр с религиозным вывихом головы и набором разрушительного оружия ему в "Бродяге" нужен был меньше, чем никак.

— Лучшие! Не смей говорить плохо про героев Синтонии! — монстр рыкнул так, что обдал Слая смесью слюней и крови, чем окончательно убедил беорийца в том, что эдакую скотину ему в корабле точно не надо.

— Вот что, потомок рода Зигурдов…ты мне не нужен. Я освобождаю тебя от обетов, можешь отправляться, куда ты хочешь, и…эй, эй! Ты чего это задумал?!

Слай отступил назад, с ужасом глядя на то, как синтониец достает из ножен свой жуткий меч, заляпанный кровью двух недавних жертв. Через секунду Слай вспомнил, что он вообще-то крутой звездолетчик и на предплечье пристегнут "Краш" с полным боекомплектом.

Мгновение!

И очередь из лучевика выбила из рук монстра меч, опалив руку хозяина железяки до кровавых пузырей.

Вообще-то Слай целился в голову синтонийца, спасая свою молодую, еще не состоявшуюся жизнь, но трясущиеся руки сыграли с ним злую шутку, и вместо того, чтобы разнести голову противника, он всего лишь обжег руку и опалил меч.

Испугавшись содеянного, Слай вернул пистолет в кобуру, зажал прорванный выскочившим лучевиком рукав рубашки, и отступил назад, готовый к любому развитию событий. Скорее всего, монстр должен сейчас напасть, а даже без меча шансы Слая против четверорукого убийцы равнялись не то что нулю, а находились, как и настроение — в глубоком минусе.

— Ты чего это?! — снова повторил беориец, медленно пятясь и наблюдая за каждым движением противника.

— Ты лишил меня чести! Чтобы восстановить ее, я должен отправиться к моим предкам, и спросить, примут ли они меня в свой круг! Ты отказался от моей жертвы, значит, ты считаешь меня ничтожным, недостойным, и мне нет места в этом мире! Позволь мне совершить ритуальное самоубийство, и тогда я навсегда покину тебя и этот злой мир!