Вакуум - Дмитрий Александрович Македонов
Они оказались на крыльце под проливным дождём. В помещении не было слышно, но на улице сильно громыхало. Молнии вспыхивали в небе, ослепляя глаза офицеров, смотревших на величественные овальные резервуары через ПНВ. Капитан никогда и нигде ещё не видел ничего подобного.
— Как такое возможно? — произнёс он в микрофон, смотря на небо.
Майор усмехнулся.
— Вакуум шел неравномерно, я же говорил. Он настиг эту часть базы во время грозы, а другую часть — ясным днём.
— То есть, если мы пойдём сейчас обратно, то окажемся на солнце?
— Ага.
Вдруг Артём понял, что быстро промокает.
— Так о чём ты хотел поговорить?
Отряд разошелся по своим углам. Двое следили за окнами — Агния и Разум. Гефест спал с разливающимся по его телу сладостным морфием. Георгий же сидел рядом, читал руководство для врачей об излечении огнестрельных ранений под светом своего налобного фонарика. Навряд ли они наткнулись бы на пули (лучше уж на них), но ничего прочего медик с собой не прихватил. В другом углу, у самого входа, Демидов сидел на кровати с лежащей на ней Олесей — девушке удалось уснуть. А военкор, Антипов, всё никак не мог наесться из сухпайка: слишком уж сильно свело от недоедания желудок. Здесь-то Владимир и вспомнил про скрытую камеру на груди. Он глянул на неё, не заметил повреждений и решил просмотреть, что удалось заснять, а что ещё главнее, в каком качестве.
— Приятного тебе, — Владимир подошёл к военкору, доедавшего тушенку в рисе.
— Спасибо. Что-то хотел?
— Ты говорил про ноутбук. Дашь глянуть?
— Без проблем. — военкор отложил еду. Полез в рюкзак. Найдя гаджет, Антипов облегчённо выдохнул. — Не сломался. Держи. Можешь держать при себе. У меня есть ещё один, основной. Пароль — девятнадцать девяносто девять.
Владимир кивнул.
— Спасибо.
— Своим ничего не жалко.
Сержанта аж покорёжило. Благо его лёгкую дрожь Антипов, слишком занятый едой, не заметил. Владимиру не нравилось, что ему приходилось лгать, но ещё сильнее терзало понимание, что в ответ на ложь он получает искренность. Не по-человечески как-то. Жаль, что иного варианта не нашлось.
Когда Владимир вернулся к своему месту у самого входа в тамбур, где пропали майор и капитан, он засобирался включить ноутбук, как вдруг его застигла яркая вспышка молнии за иллюминатором. Так время от времени молнии и брызгали, освещая своим голубым пламенем точки капель на стекле. Сержант встал и вплотную приблизился к иллюминатору, не сводя с зрелища взгляда, как вдруг расслышал знакомый шепот. Но уже не в голове.
— Я здесь. Я… живой? — послышался детский голос.
Голос исходил из темного угла сбоку Владимира: он обернулся и увидел слабый свет зелёных глаз. По пояс сержанту, они глядели на него сверху вниз. Владимир сделал шаг навстречу призраку и сел перед тенью на корточки.
— Ты не в моей голове?
— Нет. Наверно… — неуверенно говорил ребёнок.
Сержант огляделся. Никто не обращал на него внимания — большая часть отряда спала, а дежурные не расслышали бы шепот сквозь каски.
— А где остальные?
Тень помедлила с ответом, Владимир уж испугался, не исчезнут ли глаза, но тихий голос вновь достиг его ушей.
— Они… рядом. Но они… не хотят возвращаться. Здесь им лучше… но не мне…
— Что значит «лучше»? — испугался Владимир.
— Они… будто вернулись домой. Теперь у них больше… — ребёнок подбирал слова, это было видно по глазам.
— Силы? — закончил Владимир за него.
Глаза пристально посмотрели на сержанта.
— Да. Больше силы…
— И они ушли? Просто взяли и ушли?
Глаза моргнули.
Ну вот и всё. В чём от него толк, если единственная «сверхспособность» покинула Владимира? Призраки ушли, отпочковались от него, когда очутились в другом мире, где совместились жизнь и смерть. Остался только мальчик.
— Почему ты ещё здесь? — спросил сержант разочарованно.
— Только с тобой мне не так страшно. Они уговаривали меня пойти с ними, но я отказался… Теперь их нет, и я могу говорить с тобой. Я ведь… могу?
Ну конечно же! С плеч сержанта упала глыба страха. Разочарование сменилось тихим восторгом. Если бы мог, Владимир обнял бы этого мелкого парня, он даже приподнял к тени руки, но быстро положил их на затылок, будто так и задумывал.
— Да. Но мне нужна помощь.
— Что угодно! — воскликнула тень, но звук доходил лишь до сержанта.
— Прикоснись к другим людям, как делал это перед походом сюда. Как тогда, в вертолёте. Помнишь?
Он просил призраков узнать о солдатах больше. Основную информацию несли ему взрослые — ребёнок ещё не умел добывать её, да и уверенности в силах пока не чувствовал.
— Я… боюсь их.
Выхода не было — приказ капитана нужно выполнить.
— В этом нет ничего страшного. Они даже не узнают о тебе.
Зелёные точки глаз глянули сержанту за спину. Мальчик внимательно посмотрел на силуэты солдат.
— Их много… Но я… постараюсь.
— Спасибо. — Владимир улыбнулся тени. — Я у тебя в долгу.
Глаза чуть прищурились.
— Я тоже. Я буду рядом и стараться говорить с тобой. Я буду стараться.
— Хорошо. — Владимир кивнул, улыбаясь мальчику, как собственному сыну.
Послышался мягкий детский смех. Глаза исчезли.
Тут же открылись двери тамбура. В комнату зашли командиры: капитан уселся у окна, думая о своём, а Контур, стуча берцами, остановился перед Демидовым. Владимир еле расслышал его бурчание из глубины комнаты, но понял несколько слов.
— Пойдёшь с Разумовским на улицу. Я хочу знать, что происходит с нефтью.
Демидову ничего не оставалось, кроме как кивнуть. Учёный погладил Олесю и вышел вместе с пулемётчиком на яркий солнечный свет. Майор, в свою очередь, уселся на кровать и сомкнул веки. Вдруг последовала команда, обращённая к Владимиру.
— Военкор номер два, иди на место Разумовского.
— Есть, — полушёпотом произнёс Владимир, прекрасно понимая, что Контур его расслышал.
Разум сидел параллельно тому месту, где Владимир
