Одноразовый кумир - Григорий Константинович Шаргородский
– Псих, – обреченно вздохнул я. – Ну вот зачем вы повторяете за бандосами?
– Ну давай я постараюсь, чтобы тебя называли Рохуром.
– Не-не, – забеспокоился я. – Не надо, от добра добра не ищут. Пусть будет Псих. Хотя все равно обидно. Я же веселый, добрый и отзывчивый.
– Ага, – с пугающей уверенностью в голосе сказал орк, – пока не начнешь психовать. А так все верно: белый и пушистый.
– Ладно, замяли, – свернул я перепалку, потому что начинался небольшой откат. А мне нужно быть в форме, ведь еще замки вскрывать.
Помогла дыхательная гимнастика, которой меня обучил тренер по фехтованию. Правда, постигал я у него не благородное искусство владение волшебной палочкой, а всего лишь использование щитовика в паре с револьвером.
Если честно, я рассчитывал, что взлом такой кучи мобильных устройств затянется надолго и у меня будет время, чтобы оклематься, но гоблинские хакеры оказались неприятно шустрыми. Правда, к моменту завершения взлома я о гоблинах уже не думал. А все потому, что мне позвонили. Буквально за несколько секунд до вызова от неизвестного абонента один из жандармов позвал Бисквита, и тот, недовольно ворча, вынужден был отойти для выяснения какого-то неизвестного мне вопроса.
– Алле, слушаю вас, – на всякий случай максимально вежливо произнес я, потому что это вполне мог быть какой-нибудь выгодный клиент.
Увы, собеседник оказался известным, причем прямо сейчас я узнал его с непривычной стороны: знакомый голос был напряжен и выдавал рублеными фразами без привычно вежливого вступления:
– В подвале за дверью в дальней правой стене сейф. Нужно, чтобы ты его не нашел. Это не просьба. – Пахом завершил своею речь совсем уж стальными нотками в голосе и прервал связь.
С минуту я простоял соляным столбом, не в силах даже убрать замолчавший телефон от уха. В таком состоянии меня и нашел ругающийся Бисквит:
– Понабирают недоразвитых в жандармерию! Назар, а чего ты такой бледный? Что-то случилось? Тебе кто-то позвонил?
– Нет, все нормально, – наконец-то пришел я в себя и задал встречный вопрос, чтобы сбить друга с толку: – А ты чего ругаешься?
– Да эти недоумки отозвали меня, только чтобы спросить, когда снимут оцепление. Я им что, сержант?!
Мои мозги наконец-то начали работать более или менее нормально, и сразу пришло в голову, что отозвавший орка жандарм-человек не такой недоумок, как показалось моему другу. Слишком уж вовремя он убрал его от меня, всего за несколько секунд до звонка. Полностью сбить Бисквита с толку не удалось, поэтому он опять принялся меня тормошить, выясняя, что со мной не так, а я все еще немного тормозил. К счастью, в этот момент к нам вернулся Иваныч и обрадовал новостью, что можно идти открывать дверь.
– Вроде они там все отключили. Бери мелкого и вскрывай.
– Вроде? – уточнил я, стараюсь передать голосом всю гамму одолевавших меня сомнений.
– Вопрос не ко мне, – тут же отбоярился инспектор и еще раз жестом предложил мне вернуться в дом.
Пришлось подчиниться. Я махнул рукой юному гоблину и зашагал ко все еще остававшейся открытой входной двери, а в голове ураганом вертелись мысли в попытке понять, что же мне теперь делать.
Вот уж поистине оказался между Сциллой и Харибдой. Да что уж там, Сцилла с напарницей всего лишь давно вымершие монстры, а мне предстоит выбрать кому плюнуть в супницу – преступному авторитету или Секатору, которого боятся даже орки, за небольшим исключением. Хотя каким небольшим?! Только такие отморозки, как тот сааград – глава штурмовиков, и не боятся Иваныча.
Что самое странное, как только я спустился в подвал и подошел ближе к двери, за которой находилась под сотню килограмм мощной взрывчатки, все стало как-то проще. И чего я дергаюсь? Все равно ведь знал, что рано или поздно момент выбора придет. Да и как такового выбора-то нет. Дергаюсь лишь потому, что наивно хочу задержаться на кромке того равновесия, которое до сих пор удерживало мою жизнь в более-менее спокойном состоянии. Но сейчас все это действительно сущие мелочи, которые не будут иметь ни малейшего значения, если я что-то сделаю не так и дом надо мной сложится в подвал аккуратным таким штабелем кирпичей. Ну, или не совсем аккуратным, но мне-то от этого точно легче не станет. Я покосился на Давида и с единственной в этот день радостью увидел, что пророк абсолютно спокоен. Даже подмигнул мне, и от этого стало еще легче. Так что я глубоко вдохнул, разгоняя Живую силу по собственной ауре, затем сделал два быстрых шага и положил обе руки на виньеры лимбовых замков.
Живая сила активировала мой дар, и извне потекла информация, запечатанная энергией творения, которую мастер вложил при создании этого довольно сложного механизма. Вот тут все просто и понятно: каждая деталька на своем месте и не делает никаких финтов в зависимости от обстоятельств и настроения. Это-то и успокаивало. Причем каждый отдельный узел этой механической общности имел свое стремление, эдакий зачаток желания выполнить предназначение. Любопытно, что порой их устремления были диаметрально противоположными. Иногда замок хотел оставаться закрытым, а временами у него было желание ослабить напряжение и открыться. Замок под моей правой ладонью открываться совсем не хотел, и поэтому, когда я начал проворачивать виньером внутренние шестеренки, его недовольство возрастало, пока не достигло пика. Вот и первый проход! Через тридцать секунд замок был открыт.
А вот замок под левой рукой устал от напряжения сразу и с удовольствием подсказал мне код открывания. Конечно, все эти желания и подсказки неживых механизмов я всего лишь дорисовывал в своем воображении, но все равно там имелся некий примитивный аналог этих эмоций и посылов.
Еще через три минуты я прекратил вращать виньеры и отошел от двери. Дергать ее у меня не было ни малейшего желания. Я и так знал, что дверь легко отроется, но пусть этим занимаются профессионалы-саперы. Давид им в помощь со своей чуйкой опасности, а я пошел наверх.
В этот раз Иванович поджидал меня прямо на выходе из подвала:
– Ты куда собрался?
– Куда-нибудь, где наливают. Что-то я перенервничал, да и делать мне здесь больше нечего.
– А тайники кто будет искать?! – возмутился гоблин, сверля меня совсем не дружелюбным взглядом.
– Извините, господин инспектор, но я пустой, и соседство с кучей взрывчатки мне вот уже где. – Я изобразил двумя пальцами вилку и ткнул себя под подбородок.
– Иди уже, подзаряжай свою хилую батарейку. Когда понадобишься, вызову, – недовольно пробурчал гоблин и, махнув рукой поджидавшим его тяжело экипированным саперам, первым
