Призраки прошлого - Михаил Александрович Михеев
Но если внешняя охрана была, скорее, номинальной, то внутри кольца все было малость серьезнее – и блокпосты, сложенные из огромных блоков паршивого местного бетона, и БТР, сияющий камуфляжными пятнами, на перекрестке… И уж конечно, само посольство выглядело маленькой, аккуратненькой, но все же крепостью, попытка взять которую обернется большой кровью. Краем глаза Лисицын заметил даже пару двадцатимиллиметровых зениток, способных работать не только и не столько по воздушным целям (которых здесь, собственно, и не было почти), сколько по толпе. И уж ее-то эти дуры выкосят напрочь. В общем, хотя русские были здесь в несомненном авторитете, расслабляться они даже не пытались.
Кстати, укрепляться было, похоже, общей тенденцией. Американское посольство расположилось едва в сотне метров от русских коллег и выглядело немногим хуже. Как пояснил все тот же словоохотливый водитель, во время очередных беспорядков, когда толпа прорвалась на территорию правительственного квартала, американцам пришлось искать спасения у русских коллег. Выводы они после этого сделали и теперь сами были в состоянии выдержать достаточно серьезную осаду.
К слову, Трумэн с командой едут именно туда. Поэтому, может статься, удастся посмотреть на американское посольство изнутри. А может, и нет. Что он, посольств не видел? Одно даже штурмовать пришлось… На память о том деле остались длинный и тонкий, будто ниточка, шрам на плече и понимание, что ничего интересного для непосвященных там, внутри, все равно не увидишь. Да и трофеями особо не разживешься – офис как офис.
Встречать их вышел посол, собственной персоной. Как подумалось Сергею, не потому, что они с Кобриным такие уж большие фигуры, и даже не потому, что направившие их сюда люди что-то значат в политическом бомонде. Может, и значат, конечно, однако на желание посла пообщаться наверняка больше повлияла скука, которая в этом захолустье просто ужасная.
Но хоть посол и работал в заднице мира, профессио нализма он в честь этого не растерял. Зрелище вылезающей из кофра Машки перенес глазом не моргнув. Историю ее появления выслушал спокойно, после чего буквально парой фраз привел девчонку к подчинению. У Лисицына глаза на лоб полезли – то, чего он не мог добиться в принципе, свершилось на его глазах почти мгновенно. Сидит тихо, в рот послу смотрит… И ведь нельзя сказать, что тот ее ругает или поучает. Вроде бы классическим литературным языком объясняет расклады и проблемы, которые Мария создала брату. Но слова и интонации ухитряется подобрать так, что смуглое лицо девушки пошло красными пятнами. В общем, зауважал его Сергей мгновенно. И Кобрин, похоже, был с ним солидарен – во всяком случае, он послу разве что в рот не смотрел.
Закончив беседу, посол отправил девчонку отдыхать в одну из гостевых комнат. И ведь пошла как миленькая, слова поперек не вякнув! Посол же, дождавшись, когда она удалится, сделал приглашающий жест:
– Прошу вас, господа. Думаю, нам есть о чем побеседовать и… помимо незапланированных пассажиров. Хотя, Сергей Павлович, я бы на вашем месте подумал о том, чтобы в будущем она оказалась в серьезном учреждении.
– Соблаговолите выражаться точнее, Игорь Иванович.
– Характер у нее такой, что домохозяйка не получится. А вот о карьере, скажем, в нашем ведомстве стоило бы подумать. У нас всегда была нехватка талантливой молодежи.
– Нашли талант, – в один голос выдали Лисицын и Кобрин, переглянулись и невольно рассмеялись.
Посол же остался спокоен:
– Учитывая, что она сумела обвести вокруг пальца столько народу, считающего себя профессионалами… К слову, в этот список можно включить и вас. Так вот, рядовому обывателю подобное не светит, вы не находите? Впрочем, об этом позже. Думаю, у вас еще будет время обдумать мои слова.
Обед проходил в теплой и дружественной обстановке. Небольшая столовая, экзотические блюда… Как объяснил посол, они тут предпочитают русскую кухню, но для гостей решили сделать исключение. Что же, повар явно расстарался, все было необычно, однако вкусно. Кобрин явно пробовал местные кулинарные изыски впервые. Лисицыну, конечно, кое-что из предложенного едать уже доводилось. Вот только раньше эти блюда были отнюдь не ресторанного качества и приготовленные серьезным профессионалом отличались от виденного в прошлом, как небо и земля.
От стола Сергей отодвинулся, когда в него больше уже просто не лезло. И ведь пробовал-то всего по небольшому вроде бы кусочку, а чувствовал себя обожравшимся, как тот Бобик. Конечно, подобное увлечение чужой кухней чревато расстройством желудка, но только не для мага его профиля. А вот Кобрин все еще активно жевал, и Сергей подумал, что с таким аппетитом полнота в будущем выглядит для него реальной перспективой. Очевидно, посол думал примерно так же, поскольку наблюдал за молодым коллегой с легкой снисходительной улыбкой.
– Ну что, вы готовы к разговору? – поинтересовался он после того, как Кобрин закончил великую пробу экзотических блюд и задышал, как паровоз. Оказавшиеся последними трудноопознаваемые стручки, начиненные мясом, были на диво острыми, и сейчас рот у молодого дипломата должен был гореть на манер муфельной печи. В два глотка осушив высокий стакан апельсинового сока, парень утвердительно закивал, хотя, тут Лисицын готов был спорить, не сильно-то ему питье помогло. Но – положение обязывало, Сергей это понимал. И посол тоже понимал, кивнул одобрительно и вновь заговорил:
– Итак, господа, обрадовать мне вас особо нечем. Прибыли вы в неудачное, мягко говоря, время. Но, с другой стороны, хорошо, что сейчас. Уехали бы неделей раньше, когда все было тихо-спокойно, и попали бы аккурат под раздачу. В том районе такое закрутилось…
Завертелось – это еще мягко сказано. Если верить послу (а ему, безусловно, стоило верить – дело свое он знал туго), район, где намеревались проводить свои изыскания геологи, был спорной территорией, которую считали своей аж три крупных племени орков. Мелочь, которая вроде бы тоже имела какие-то виды на те места, никто даже считать не пытался. И тот факт, что все они были формально гражданами одного государства, отнюдь не снижал накала страстей.
В общем-то, все как всегда. Когда у власти сильный или хотя бы жестокий (а в Африке это чаще всего синонимы) правитель, все более или менее спокойно. Племена вынуждены сосуществовать мирно, иначе к нарушителю спокойствия могут быть применены санкции вплоть до летального исхода. А вот когда вожжи хоть чуть-чуть отпускают – все, хватай портки, ховайся в бульбу. Потому что драка сразу же начинается первостатейная.
Нынешняя ситуация в очередной раз
