Мир победившей Смерти - Павел Александрович Зверев
— Гребаные маги, — хрипел я, пытаясь собрать мозги в кучу. — Сраные труполюбы. Чтоб вам только мертвые постель грели. Угребыши бездушные.
Злость придавала сил. Никогда бы не подумал, что столь частое выражение в литературе на самом деле имеет вес. Чем больше я злился, тем больше сил находилось внутри тела. Кое-как поднялся, собрался и поплелся вниз. Даже калаш, вроде бы, схватил правильно, хотя перед глазами всё еще гуляли светлые пятна.
А сверху башни до сих пор шла вниз волна насыщенного магией смерти фона. И даже мои скрюченные от всего этого мозги, смогли выстроить стройную цепочку причин всего этого.
Не уверен, что простой человек, не обладающий магией, смог бы противиться этому напору. А значит, среди мертвого воинства прибыло бы. Когда смотрел на город, подобных возвышающихся башен видел еще не сколько. И это порождало неприятные выводы.
Уже находясь в самом низу, где даже дышать стало легче, смог перевести дух. Уселся прямо на холодный пол, прислонился к стене и прикрыл глаза. Изнутри всё еще расходился холод. Уже совсем не так, как там, наверху, но всё же ощутимо. Неприятное чувство. А еще пустое ядро уже начало сбавлять свой напор и мне начало казаться, что совсем скоро я снова почувствую ледяную хватку на сердце.
Судорожная попытка найти рубины, увенчалась успехом. Кое-как обнаружив самый крупный, тут же закинул его в рот и проглотил. Томительные минуты ожидания, страх, смешенный с паникой и толика покоя, когда энергия, чистая энергия, начала заполнять ядро.
Каждый раз, каждый гребаный раз, переходя сюда, я внутренне готовлюсь к очередному непонятному пиздецу. Прогоняю в голове различные сценарии, стараюсь предугадать любое, даже самое фантастическое развитие событий, но всё тщетно. И вот этот очередной раз явное тому доказательство. Хотя, чего я, собственно, ожидал?
— Да к черту, — выдохнул я, и стер с лица капли пота. — Спасибо, что живой, мать его.
Зная, что местные коридоры относительно чисты, решил выделить время на ревизию внутренних резервов. То, что произошло наверху, оставило после себя горькое, а скорее гнилое послевкусие. По моим размышлениям подобные башни являются чем-то на подобии маяков для смерти. Они собирают в себе энергию, а после она волнами расходится по окрестностям. Точно так же, как это происходит сейчас. Я чувствую её. Чувствую, возможно, четче, чем мне бы того хотелось.
Не знаю, сколько я вот так просидел. Может полчаса, может час. Слабость практически ушла, пусть и осталась этаким отголоском где-то на границе чувств. А еще к этим самым чувствам прибавилось другое, совсем непонятное. Что-то внутри меня изменилось. Я стал по-другому ощущать тело. Обострилась реакция на внешние раздражители. Совершенно точно острее стал слух. Тьма уже не казалось такой всепоглощающей, даже при отсутствии флуоресцентного мха. И даже имея за пазухой слабость, на ноги я поднялся легко. Повел плечами, сжал кулак. Странно всё это.
За это время ядро полностью напиталось энергией. Я чувствовал его наполненность, как и силу внутри тела. А еще я чувствовал, прямо-таки на физическом уровне ощущал существование небольшой льдинки внутри себя. Она так никуда и не делась. Она, словно бы, вымораживала эмоции и чувства. Они отдалялись и притуплялись. Не сильно, нет. Но вполне себе заметно, чтобы я обратил на это внимание. Не было больше пиков у эмоций. Страх? Нет, скорее легкий испуг. И очень хорошо, что понимание этого никуда от меня не делось. А значит, контролировать подобное мне по плечу.
Не сразу я заметил и еще одно изменение. Пропала тошнота. Нет, насыщенный магией смерти, фон так и никуда и не делся, а вот тошнота пропала. Как и пропало то давление смерти, что отзывалось неприятными позывами внутри собственного тела. И это наводило на неприятные мысли. Правда, пораскинув мозгами, пришел к выводу, что это всё может быть, как одной стороной медали, так и двумя разными. Любо всё это результат пропуска через себя слишком большого количества энергии смерти. Либо же, к этому можно отнести только льдинку внутри ядра, отсутствие тошноты и притупление эмоций. А вот относительно физических параметров, так это может тело, наконец, напитало достаточное количество энергии, чтобы выйти в свой пик. Кажется, подобное говорил перед смертью тот вояка. Мол, сначала по средствам напитки идет улучшение физических возможностей тела, а уже после начинается развиваться само ядро.
— Как интересно, — пробормотал я, бросив взгляд наверх.
Именно в этот момент в голове созрела одна, очень идиотская идея. Как раз подстать мне. Для развития ведь нужна энергия. Много энергии. Очень много энергии. А тут под рукой целый реактор. Порождающий магию смерти, конечно, но, как показали события, противопоставить ей у меня есть что.
— Отчаянные времена, требуют отчаянных решений, — слова сорвались с губ прежде, чем я сделал первый шаг наверх.
В этот раз тащить с собой рюкзак не стал. Снял его чуть выше по лестнице, на одной из площадок, коих здесь было в достатке. Оставил только калаш, ибо не хотелось, в случае чего, остаться с голыми руками.
Еще при подъеме рассматривал кладку, на предмет пробития её гранатой. Но, по всему выходило, что подобный вариант не прокатит. Слишком уж внушительно выглядели эти стены. Да и вообще странно выходило, что окна только на самом верху, а где-то на уровне земли нет ни дверей, ни даже намека на них. Специально рассмотрел всё, как следует, но тщетно.
Когда я снова оказался на вершине, напор магии смерти уже утих. Печать перестала светиться, а фон постепенно терял свою плотность. Теперь уже всё моё внимание было направлено внутрь этой площадки, а не наружу. Размеры её не впечатляли. Метров, наверно, десять в диметре. По центру выход винтовой лестницы, а сама печать вырезана в камне практически у стены.
Ближе к ней я подходил настороженно. А когда увидел, то в голове тут же пронеслись воспоминания о первом моем использовании свитка. Именно на пергаменте я тогда увидел подобный абразивный материал. И вот, подойдя ближе и присев на корточки, убедился в своих выводах. В небольшой каемке, которая и была телом печати, оказался рассыпан рубиновый порошок. Мелкая фракция застыла единым телом и, как я понял, именно она была основой всего.
Именно на этом моменте мой взгляд упал на кольцо. То самое, что позволяло в какой-то мере оперировать моей кровью. В том самом месте, где должен был находиться
