Персональный бог - Rayko
Малка не подвела, и к моменту, когда Корсу втиснулся в лаз их чердачка, она уже потягивалась на соломенном топчане. Увидев запыхавшегося и растрепанного друга, она непонимающе захлопала глазами и участливо поинтересовалась:
— Что-то случилось, Велет?
— Все, кранты мне! — горестно выдохнул тот, — Это не могло долго продолжаться, теперь они придут за мной!
— Кто — они? Куда придут? Зачем ты кому-то нужен? Я ничего не понимаю! — жалобно пропищала девочка.
"Не понимаю" было стандартным состоянием для нее и Корсу едва удалось сдержать раздражение, пряча его под горестно-взволнованным лицом.
— Тук! И этот, как его, из новеньких, здоровенный…
— Раймонд? — подсказала она.
— Да! И Тук, и Раймонд сегодня ходили по портовому кварталу и расспрашивали о парне с увечной рукой. Видать, я где-то прокололся. Матиз узнал обо мне, и конечно же решил поквитаться за старый должок.
— Ой, мамочки!!! — взвизгнула девчонка, и Корсу внутренне возликовал. — Что же делать? Тебе нужно срочно бежать! Нет! Нам нужно срочно бежать!
— Поздно бегать. Мы не сможем прятаться вечно от таких, как Матиз и Тук. Сегодня я все решу окончательно, — он достал из кармана баночку с синей солью, — Я купил это у торговца ядами. Одной этой банки хватит, чтобы уложить сотню человек. У Матиза сегодня день рождения, и он проставляется на окраине торговой площади. Я видел, как к ним тащили огромную бочку вина. Я пролезу в дом и попробую подсыпать это в пойло. Вот они все сегодня и полягут!
— Ты с ума сошел? Они же тебя поймают и сразу убьют!
— У меня нет другого выбора. Либо я, либо они. Третьего не дано!
Корсу почти физически ощущал, как скрипят шестеренки в голове Малки. Она явно не привыкла пользоваться головой для мыслительного процесса — это дело давалось ей с огромным трудом. Через несколько минут, когда он уже готов был пнуть ее, чтобы та быстрее родила нужную ему мысль, она все же выдала:
— Вообще-то я могу! Они меня знают, многие мной пользовались. Никто не насторожится, если я приду к ним в день рождения Матиза. Выберу момент и подсыплю яд в бочку! Потом скажу, что мне нужно в туалет и сбегу от них. Они ничего не заподозрят! Они наверняка уже навеселе!
Сказано — сделано. И вот Корсу снова лежал в высоких зарослях травы возле амбара, а перед входом стояла Малка и разговаривала с охранниками.
— Чего приперлась? По мне соскучилась? — скабрезно ухмыльнулся Тук.
— Мадам передала подарок Матизу.
— И где же он? — Тук, как бы намекая, заглянул за плечо Малке, — Где подарок?
— Вот, — Малка распахнула свое пальто, под которым, как знал Корсу, ничего не было.
Улыбка громилы стала шире, и стала выглядеть еще дебильнее. Тук, кривляясь, открыл перед девочкой дверь. Идиотски хихикая, оба охранника подхватили Малку под руки и деланно вежливо повели в амбар.
Неслыханная удача! Больше всего Корсу опасался, что один из них останется на входе, и в него придется стрелять. Мало того, что пистолет может дать осечку, так еще и звук выстрела всех переполошит, бандиты полезут из всех щелей, как тараканы. Сейчас же он спокойно прошел к входу и просто подпер дверь валявшимся неподалеку чурбаком. Полдела было сделано. Он вытащил из сумки первый пузырек с зажигательной смесью, высек искру на фитиль и аккуратно поставил его на землю возле себя. От него начал зажигать остальные бутылочки и методично забрасывать ими деревянное строение. Здание полыхнуло очень быстро. В дверь несколько раз ударили с такой силой, что чурбак зашатался, испугав Корсу. Внутри послышались крики и визг — на кого-то попал огонь. Рев пламени и громкость криков нарастали, пока не слились в единую мелодию смерти. В какой-то момент ему показалось, что он слышит изнутри пронзительный девичий крик, но он тут-же отогнал от себя эту мысль — попробуй разбери что-нибудь в этом хаосе звуков. Когда полыхающая крыша провалилась внутрь, он потушил фитиль и спрятал в сумку снаряженный пистоль. Из дома так никто и не выбрался.
* * *
Этим вечером Корсу впервые напился до зеленых чертей. Но пришла к нему вовсе не Малка, по которой он и справлял отходную. К нему пришел поговорить старый знакомый — сержант. Но разговор с ним не задался с самого начала.
Рука Корсу, стиснувшая шею сержанта, ослабила захват, позволяя тому дышать, из белесой мути совсем рядом выплыла здоровенная, бритая наголо голова Солта, глаза которого испуганно бегали по сторонам, а толстые губы вытолнули путанные фразы:
— Командир, прости … Нельзя мне было по-другому поступить, понимаешь? Нельзя! Я пошел своей дорогой, брат, а ты — своей…
"Командир… Брат…" — тупо бились внутри черепной коробки вроде бы знакомые слова, отражаясь от ее стенок.
В голове внезапно возник чужой, незнакомый голос:
"Вот и ответ на твой вопрос, бывший капитан Имперской армии. Вот кто теперь твой брат, вот кто теперь ты сам… Безжалостный убийца!!!"
И вновь туман липкой лавиной обрушился на разодранный в клочья мозг.
— Гнида ты!!! Я тебе больше не брат, ты меня убил!!! Сука!!! Ненавижу!!!
Незнакомая сила жестко сдавило горло, не давая выйти наружу рвущемуся из него потоку слов, и гася слабую искру сознания. Одним мощным рывком эта сила пробила завесу прошедших лет, погрузив Корсу в глубины своей памяти…
Через год Солта не стало, но облегчения от его самоубийства Траум не испытал. Первый кошмар, последовавший за безудержной пьянкой из-за вины в смерти Малки, стал первым в длинной череде ночных видений, которые будут терзать его разум.
* * *
— Член Палаты Лордов, его светлость, лорд Айвен!
Распорядитель всякий раз надрывал глотку, когда кто-то из высокопоставленных гостей выходил за трибуну и зачитывал с бумажки свою нудную речь, якобы направленную на развитие столицы. "Член палаты Лордов", "Член гильдии Торгового Союза", "Член-корреспондент Имперской Академии".
— Одни члены, когда же мозг пригласят? — негромко пробубнил под нос Корсу. Первое в его жизни заседание городского совета. Он так тщательно к нему готовился. Он заказал себе лучший костюм, из тех, что могли предложить торговцы. Он скрупулезно продумывал свою речь, готовясь покорять умы и блистать в обществе. Но реальность оказалась несколько другой. В обществе высокородных господ с безупречной родословной он, выходец из простолюдинов, смотрелся, как корова на ипподроме. Окружающие буквально источали пренебрежение. Заседание городского совета менее всего походило на совещание
