Жнец. Жатва-2. Охота на Магистра - Антон Сергеевич Федотов
Орден заботился о сохранности своих секретов.
— Ваше мнение, Егор Степанович! — Негромко предложил высказаться Никита Владимирович, в чей кабинет Калашникова пригласили для решения одного простого вопроса: бить или не бить?
То есть, стоит ли переходить к специальным методам допроса, с негарантированным результатом, либо продолжать работу по обхаживаниям строптивого старика.
— Господин полковник, — обратился вахмистр к Ефимовскому, как к главному стороннику "форсировать" работы с пленным. — Исходя из уже имеющихся данных, готов предположить наличие довольно серьезной системы противодействия допросу. Как то: в крови объекта выявлены блокираторы большинства стандартных химических и алхимических средств (реакция на нестандартные — неизвестна), выявлены навыки отключения болевых центров. Это исключает применение калечащих и травмирующих методов дознания. Есть информация о применении ментальных закладок в рядах Ордена. Насколько я понимаю его поведения, он сам ищет способ хоть что-то сообщить нам, избежав смерти, либо отсрочить срабатывание ментальных блоков до момента, пока он не сможет выдать значимую информацию о Магистре. Тот факт, что жизнь ему не выторговать он уже принял. Менталисты по результатам анализа наших бесед — подтверждают…
— Дочка? — Серьезно переспросил Андрей Иванович.
— Дочка. — Подтвердил Егор.
Молодой человек с Повиласом работал задушевно. В его задачу никак не входило убедить Шрама перейти на сторону империи и уверовать в верный путь Руси. Никому это и не надо было, если честно. Вахмистр работал с душой, тихой сапой прокрадываясь к сердцу обреченного старика. Шаг за шагом он располагал к себе Повиласа, по крупинке завоевывал доверие и убеждал, что ничего страшного тот совершить не собирается. Самое обычное дело, когда профессионал, согласившись с доводами других профессионалов, прошу заметить, перед обстоятельствами силы непреодолимой, чуть меняет свою точку зрения. И действительно хочет помочь.
И ни слова про Нику. До мысли о том, КТО держал ее фактически в заложниках и КТО пообещал устроить ее будущее он дошел сам.
Равно как и до мысли, что если он не только "сложит с себя полномочия", склеив ласты, но и поделится чем-нибудь ценным, то жизненный путь Ники может сложиться куда лучше.
— Вы считаете, что он может нам дать "ключик"? — Поинтересовался Главсатрап империи у вахмистра, наливая себе стакан воды из стоящего у него на столе графина.
Предстояло принять решение. На сегодняшний день, наверное, не было в мире человека, кто понимал бы мотивы их пленника лучше. В конце концов, этому вахмистра учила великая империя. Серьезные учителя готовили его именно к этому.
— Считаю, что да, — устало выдохнул молодой человек. — Причем я оцениваю его состояние уже не как попытку обойти закладки, чтобы не погибнуть. А поиск способа успеть сообщить нам нечто важное до того как…
На секунду он замялся.
— Я понял. — Закончил за него хозяин кабинета, поднявшись и вновь, в нарушение всяческих правил безопасности, подходя к окну.
Волнение вод Мойки всегда помогало ему думать.
Не даром молодой человек уже какую неделю буквально жил с объектом в красивом месте посреди лесочка, где вышки охраны и забор практически и не видны… Если не попытаться покинуть охраняемый периметр. Однако Повилас, при всех его недостатках, человеком был умным. А потому попыток "прощупать" границы дозволенного не предпринимал. Да и куда ему теперь идти? Стены ведь охраняют как мир от него, так и его от мира. Стоит ему оказаться на свободе, как охоту объявят не только местные, но и Орден. Каждый же, кто понимает, что такое система, особых иллюзий не испытывает. Защитить может лишь другая подобная же структура. Да и то если охота не объявлена лично на тебя за какие-то особые заслуги. Когда же на тебя охотятся все — то шансы стремятся к нули со скоростью упавшего в воду утюга.
А ведь Орден миндальничать не станет. Снимут тамошние спецы закладки и начнут вопросы задавать. И то, что останется после подобного дознания, человеком уже точно назвать будет нельзя. Он бы и сам так поступи с побывавшим в гостях у "Тройки". Нужно же понять, что теперь известно канцеляристам.
"Егорка" со своим подопечным беседовал постоянно. Они и жили, можно сказать, в одной комнате. Как уж тут не разговориться. Даже с учетом того, что вахмистр сразу представился своим настоящим званием. Больше-то все равно не с кем. Вот и разговорились мало помалу. Калашников беседы вел в основном на отстраненные темы. За жизнь как говорится. Ну ровно попутчики в поезде да под водочку. Кстати, оную же они и употребили пару раз. Пронес "Егорка". "Контрабандой".
В меру. Без перегибов. Душевно.
Вот так, шаг за шагом, вахмистр сужал круги. Учителя у него действительно были достойные, учившие крепко да грамотно. И сегодня молодой человек был уверен: у него начало получаться.
Достаточно юный еще канцелярист и опаленный несколькими войнами Шрам говорить стали доверительно.
— Егор Степанович, спасибо! — Обернулся к подчиненному князь Михалков. — Можете быть свободным.
Вахмистр кивнул, и четко выполнив разворот вышел прочь.
— Что скажешь, Андрей Иванович? — Поинтересовался он у зама, едва вахмистр вышел.
— Молодой, горячий, за дело душой болеет, — констатировал полковник. — Вот только не слишком ли?
Хозяин кабинета помолчал недолго, после чего уточнил:
— Полагаешь, наш мальчик мог… Слишком привязаться к объекту разработки?
Еще один стакан вкусной свежей воды с лимонным соком слегка подбодрил князя. Сколько он уже не спал? Примерно сутки.
"Сегодня обязательно отправлюсь спать пораньше. Хотя бы до полуночи…", — со вздохом решил он. Последнее время организм начинал сбоить. Столько сил и времени требует этот Магистр! Будто бы у Никиты Владимировича других дел нет. И чтобы ни творилось вокруг за каждую из его нынешних задач с него спросится полной мерой.
— Такое случалось. — Дипломатично констатировал полковник, равнодушно уставившись перед собой.
— Не с ним. — Парировал князь, возвращаясь за рабочий стол.
— У него и объектов такой сложности пока не было. — Пожал плечами зам.
Михалков вновь взял в руки любимую ручку и некоторое время наслаждался отблесками света лампы от ее лакированного бока.
— Андрей Иванович, — неожиданно спросил он. — А, собственно, что именно предлагаешь ты.
Ефимовский, потянувшийся в след за начальством за графином, налил себе стакан,
