Новая эпоха. Аур. Том 3 (СИ) - Нетт Евгений

— Я могу в подробностях рассказать о том, как проявляет себя моя магия, скрывающая истину, а могу просто сказать, что происходящее полностью соответствует моим ожиданиям.

Аур, обдумав слова своей собеседницы, кивнул: несмотря на обуревающее его любопытство, он понимал, что точное понимание принципов функционирования созданного Данталион заклинания ничего ему не даст. Сейчас были другие, более важные вопросы, на которые чернокнижник намеревался получить ответы.

— Раз ты так говоришь, то я просто закрою на это глаза. — К мане в виде напитка оказалось на удивление легко пристраститься, и потому Аур, допив содержимое первого бокала, отодвинул тот в сторону. — Частица демона. Я хочу знать, что мне сулит её рост и погружение в душу.

— Честно? — Данталион чуть наклонила голову и хитро улыбнулась. — У меня ты первый человек, продвинувшийся настолько далеко в слиянии с настолько могущественной частицей. Единственное, что я могу гарантировать — это то, что настоящий вред тебе причинён не будет.

— … - Поражённый ответом демонессы, Аур впал в прострацию, прокручивая в голове варианты того, как именно может закончиться то, что Данталион назвала слиянием. И потеря человечности была отнюдь не лучшим вариантом. — Данталион, ты сейчас не шутишь, верно?

— Я полностью серьезна. Возможно, на процессе сказалось приобретённое тобой бессмертие, близкое к таковому у нас, демонов, но точно сказать я не могу — не было возможности как следует тебя изучить. — Что-то смазанное и неясное промелькнуло в вечно-насмешливых глазах демонессы, на что Аур отреагировал весьма стойко — всего лишь беззвучно вскипел, прекрасно осознавая тот факт, что Данталион видит и его мысли, и опутывающий сознание гнев. Выдохнув, чернокнижник попытался подавить эти чувства так же, как делал это обычно, но ясность мысли возвращаться не спешила — вместо этого Аур, несмотря на своё состояние, заметил произошедшие с частицей демона изменения. Или, что будет куда как вернее, её буйный рост, ощущающийся и выглядящий так, будто та начала разрастаться на манер семени. И в качестве почвы выступала душа. Не чья-то, а единственная, такая уязвимая душа Аура… — Сопротивление принесёт лишь боль и страдания. Просто расслабься, выпусти внутренних демонов и прими свою новую суть…

Аур вцепился обратившимися в острые, пока еще эфемерные когти пальцами в стол, прорубив в нём десяток глубоких борозд. Боль, пришедшая вместе с вызванными ростом частицы демонического естества изменениями, была ничем по сравнению с откатами многих несовершенных темномагических ритуалов, но чернокнижник всё равно не мог мыслить столь же ясно, как обычно. Обычными заклинаниями Аур имел все шансы сгладить последствия, но чтобы повлиять на первопричину, на посаженную в его душу частицу, требовалось нечто более масштабное и сложное. Нечто, на подготовку чего сейчас просто не было времени.

В голове Аура промелькнула мысль о том, что сейчас не только он, но и Данталион должна была корчиться в муках, испытывая на себе отдачу контракта, однако…

— … Контракт? Нет, я не нарушила ни один из его пунктов. Частица демонов неспособна причинить тебе вред.

— Что тогда… По-твоему… Со мной происходит?!

— Ты становишься совершеннее и лучше. Взбираешься вверх по ступени эволюции — всё точно так, как хочет любой амбициозный маг. Или я ошибаюсь, и ты никогда не хотел превзойти человека?

Аур поднял взгляд своих уже совсем не человеческих глаз на демонессу, краем сознания отметив, что в окружающем их пространстве добавилось новых красок. Мир стал ярче, насыщеннее и понятнее, но этот сомнительный плюс не мог компенсировать факт свершившегося обмана.

— Контракт чётко оговаривает наши права и обязанности. — Нестабильный канал, связывающий мир людей и измерение инферно, на мгновение выгнулся дугой из-за хлынувшей по нему маны, огромные объемы которой добрались до чернокнижника кратчайшим путём — пробили дыру в потолке зала, вытеснив оттуда малую часть разлитой вокруг силы Данталион. Вероятность ошибки многократно возрастала вместе с ростом сил чернокнижника, но тот просто не мог позволить себе отступить.

— Пред лицом магии я заверяю…

Данталион, прежде с нисколько не скрываемым любопытством и ожиданием во взгляде наблюдавшая за чернокнижником едва заметно ухмыльнулась, окончательно убедившись в том, что собирался провернуть её визави. Будучи высшей демонессой, Данталион прожила много веков, складывающихся в тысячелетия, и повстречала множество людей. Сильных и слабых, трусливых и храбрых, хладнокровных или же пылких, словно потоки магмы… Так же, как в мире нет ни одной одинаковой снежинки, нет и одинаковых людей. Аур был чернокнижником, и его характер полностью соответствовал этому неоднозначному званию. Званию, одновременно принадлежащему многим его коллегам, сотни и тысячи которых сгинули среди бескрайних просторов инферно. Что же выделяло его среди них? Сила? Ум? Храбрость? Нет. Ни первое, ни второе, ни третье. Этот маг достиг вершины на каждом поприще из возможных, но не переступил ни через одну. Не стал неповторимым мастером, предпочтя этому строгий баланс. Так что же тогда? Ответ, как оно всегда бывает, прост: удача.

Ауру, в отличии от остальных смертных, отчаянно благоволила удача, ведь на памяти Данталион он стал первым человеком, сумевшим самостоятельно достичь бессмертия, на пути к которому его не один раз могла настигнуть неудача. Шансы на успех составляли буквально один к миллиону, ибо слишком много оставалось неучтенных факторов, неподвластных человеку.

Как итог — Данталион сильно заинтересовал помолвленный с самой фортуной смертный, и так просто отпускать его она не собиралась.

Аур же, пока демонесса предавалась размышлениям и готовилась к отдаче от контракта, — совершенно для неё незначительной, ибо слово Данталион было намного сильнее слова человека, — параллельно с ритуалом обращения к контракту пытался самостоятельно подавить частицу демонического естества, что, казалось, обрела самосознание, и теперь остервенело защищалась. Внешне это противостояние заметить было невозможно, так как оно развернулось в душе и во внутреннем мире, но для Данталион, с её всевидящим взором, это проблемой не было…

Непроглядный чёрный туман с оглушительным рокотом накатил на высокую стену алой жидкости, и одновременно с тем над бескрайним морем души установилась тишина. Две практически равные друг другу силы замерли в хрупком равновесии, которое разрушилось лишь после того, как уподобившаяся человеку частица демона с утробным воем бросилась вперёд. Пришедшие на замену пальцам длинные, острые когти, покрывающие самые уязвимые места на теле изогнутые костяные пластины, гибкий и смертельно опасный хвост… Даже вместо лица у этого псевдо-Аура было нечто, напоминающее лишенный кожи и мышц череп хищного зверя. А ведь вначале, когда чернокнижник только обнаружил произошедшие с частицей изменения, его «внутренний демон» внешне ничем не отличался от него самого, того, чья душа и личность послужила для частицы своеобразным лекалом. Более того — перед началом боя они успели даже переброситься парой фраз, из которых следовал неутешительный для Аура факт: от частицы демона избавиться будет не так просто, если вообще возможно.

Появившиеся из ниоткуда волны тьмы отбросили демона, не позволив тому даже коснуться чернокнижника. Перехватив инициативу, Аур перешёл в наступление, но и его попытка пропала втуне. И он, хозяин тела, и внедрённый Данталион паразит обладали одинаковой мощью, одинаковыми знаниями — и прямо противоположными целями. Человек делал всё, чтобы остаться собой, в то время как демон стремился к слиянию, к становлению одним целым со своим «отцом». Такова была воля «матери», подарившей ему шанс проявить себя, и отступить он не то, чтобы не хотел…

Просто не мог.

Данталион наблюдала за замершим подобно статуе человеком, который не пытался ни вернуться обратно, к своему телу, ни обратить вспять процесс слияния — а ведь оба эти варианта были наиболее вероятными, и рассчитывала демонесса именно на них. В первом случае тончайший канал, соединяющий миры, из-за вызванного частицей напряжения неизбежно оборвался бы, лишив человека сознания и форсировав процесс его превращения. Во втором случае Данталион могла гарантировать истощение ментальных сил Аура со всё той же последующей потерей сознания и закономерным желанным итогом. Но чернокнижник не пошел ни по одному из путей, совершенно неожиданно решив попытаться договориться со «вторым собой», предполагая, что вместе с памятью к частице должны были перейти и его цели. И это действительно могло сработать, если бы к делу не приложила руку сама Данталион, взявшая частицу демонического естества Аура под полный контроль. Что бы ни говорил этот человек, на что бы ни упирал и чего бы ни обещал, без позволения демонессы частица не согласилась бы ни на что. И этот исход Данталион категорически не устраивал, так как был слишком, слишком скучным. За свою долгую жизнь она повидала если не всё, то очень многое, и необычный человек для неё был сродни вселенскому откровению.