Новая эпоха. Аур. Том 3 (СИ) - Нетт Евгений
И сегодня, в эту позднюю ночь, Аур мог подписаться под каждым словом древних чернокнижников, заклинающих своих последователей всеми силами избегать встреч с высшими демонами. Ведь даже десятой части продемонстрированной Данталион в процессе переговоров мощи хватило бы для того, чтобы в одно мгновение разорвать связывающий тело и разум канал, проигнорировав всю установленную Ауром защиту. И что случится тогда? Разум и душа окажутся в инферно без возможности вернуться, что ничем не отличается от смерти. Трудно переоценить личный опыт, но от такого удовольствия Аур, будь его воля, отказался бы, даже несмотря на все выгаданные плюсы. Это был недооценённый, необоснованный риск с минимальным шансом на успех, но здесь чернокнижнику повезло: Данталион увидела в нём потенциал и не убила на месте, хоть и могла. Удача, без которой успеха не достигнет ни одно начинание, оказалась на стороне Аура. Но с той же вероятностью эта капризная девица могла улыбнуться Зерхану, и тогда… несложно представить, какой конец ждал бы проигравшего.
— Итак…
Аур окинул взглядом возвышающуюся среди мистических льдов цитадель, ещё раз убедившись в том, что Данталион была известна среди смертных не за красивые глаза, да и не за прочие выдающиеся достоинства, идеальные в глазах любого человека — неважно, мужчины ли, женщины ли.
Чернокнижники много веков изучали мир демонов, и примерно себе представляли его устройство. Слабый демон — демон без дома, неприкаянный, вынужденный странствовать в ожидании призыва ради выживания. У слабого в инферно нет возможности осесть на одном месте, так как собственная территория есть непозволительная роскошь, для обладания которой нужна превосходящая абсолютное большинство других демонов мощь. Демоны среднего ранга вроде тех, которых использовал Аур для сражений, так же не могли обзавестись даже небольшим домом, но имели возможность обрести покровителя, встав на службу. Выбирать этим гордым одиночкам приходилось между слепым ожиданием шанса — призыва — и вечным рабством в несколько лучших условиях, так что на второе соглашались совсем немногие. Чуть лучше дела обстояли у высших демонов, которые, на самом деле, были не такими уж и высшими: Аур уже не мог поставить рядового князя рядом с демонами, чьи имена чернокнижники увековечивали в книгах.
Так или иначе, но уже князья могли себе позволить осесть на одном месте, защищаясь от желающих лишить их столь ценного дома. Лично Аур никогда не натыкался на их обиталища, но в прочитанных им книгах замки высших демонов представлялись эдакими небольшими крепостями, скромными даже по людским меркам.
Однако Аур не просто так назвал возвышающееся перед ним строение цитаделью, ибо ничего столь гигантского и монументального ему прежде видеть не доводилось — ни в прошлом, ни в новой эпохе. Тянущееся от горизонта до горизонта и цепляющее башнями странные алые облака, это колоссальное строение полнилось жизнью всюду, докуда мог дотянуться взгляд изрядно ослабленного из-за слабого канала связи Аура. Тот факт, что в одном месте могло обитать такое количество славящихся своей нелюбовью к собратьям демонов сильно ударил по чернокнижнику, но он не показал виду и сохранил достоинство, обратившись к, по всей видимости, привратнику — внушительных размеров гуманоидному демону, носящему, — кто бы подумал? — неплохо исполненные доспехи.
— … я могу встретиться с вашей госпожой?
С трудом сохранив достоинство пред лицом чего-то совершенно нового для себя, Аур замер в ожидании ответа от впервые за последние минуты пошевелившегося демона. Тот качнул головой, окинул чернокнижника взглядом — и, чуть поклонившись, отошёл в сторону, указав рукой на начавшие медленно распахиваться ворота. Чего у демонов было не отнять, так это стремления к демонстрации своего могущества.
Сложив руки за спиной, Аур неспешно направился вперёд. При этом взгляд его глаз был направлен строго по направлению движения, в то время как магическое восприятие старалось охватить как можно большую площадь — рядовые демоны едва ли были способны заметить такое магическое проявление, в то время как от Данталион не могли укрыться даже самые сокровенные помыслы. Соответственно, Аур ограничился тем, чтобы выглядеть достойно в глазах слуг демонессы. Демоны ценили обоснованную уверенность в своих силах, и сейчас чернокнижник её им демонстрировал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Длинные, широкие коридоры с высокими потолками на всём пути следования Аура не пустовали — ему то и дело встречались демоны, по разному реагирующие на проекцию человека в доме их госпожи. Кто-то смиренно кланялся, кто-то ограничивался кивком, а кто-то смотрел откровенно злобно. Но что самое удивительное — так это то, что все эти демоны обладали разумом, по меньшей мере, не уступающей человеческому. В их глазах Аур видел интеллект, не идущий ни в какое сравнение с примитивным разумом тех демонов, что служили ему. И даже если все они попадались ему на глаза с подачи Данталион, решившей таким образом зачем-то произвести на контрактора впечатление получше, то это всё равно было чем-то невероятным. Невольно вставал вопрос — не недооценил ли Аур значимость божественной энергии в тех объемах, которые должны были предоставить лишившиеся Бессонова, но уже связанные с Энлилем русские…?
Впрочем, так или иначе, но контракт уже был заключён, и рассчитывать на какие-то уступки не приходилось. Остановившись напротив внушительных, — ну а как же? — каменных дверей, Аур отбросил в сторону все не требующие срочного решения вопросы. Даже несмотря на то, что в случае с Данталион это было практически бесполезно, он должен был держать лицо.
И вот, наконец, двери распахнулись, и чернокнижник ступил в тронный зал, в котором не было ни трона, ни прочих обыкновенных для мира людей элементов. Лишь стол в самом центре помещения, за которым, кончиками пальцев удерживая полный безымянного золотистого напитка бокал, сидела Данталион. И одного лишь её взгляда Ауру хватило, чтобы понять: она уже знала обо всех его мыслях и переживаниях. Беспокойство? Страх? Всё это не имело смысла, если собеседник видит тебя насквозь. И, понимая это, разве можно предаваться сомнениям?
С такими мыслями Аур занял место напротив могущественной демонессы, приготовившись к обсуждению упущенных ранее деталей плана…
Глава 16
— Чувство беспомощности при встречах с тобой угнетает, Данталион. — Невесело улыбнулся Аур, скорее ради вежливости пригубив предложенный напиток. Но, к его удивлению, проекция смогла передать его полную вкусовую гамму, если так можно было назвать ощущения от употребления странным образом обработанной маны. И именно этот вкус подтолкнул чернокнижника к началу обсуждения вопроса, стоящего на повестке дня. — Через несколько часов я инсценирую свою смерть, но…
— У тебя нет уверенности в том, что моя магия сможет скрыть твоё существование от Энлиля? — Демонесса ухмыльнулась. — Если бы мне это было не под силу, этот божок давно убил бы тебя за предательство. Однако — ты жив, а Энлиль ни о чём не догадывается.
— С того дня он практически не обращал на меня внимания. Этот мир… он хочет отомстить, но не стремится к этому так, как стремился бы человек. Я чувствую это даже несмотря на то, что его присутствие практически равно нулю.
— Боги понимают, что возвращение прежнего влияния на твой мир малореально, и Энлиль не исключение. Но он всегда был мстительным мальчишкой, и упустить такой шанс… — Данталион поставила бокал на стол и пару раз ударила кончиком пальца по каменной столешнице. — Это не в его стиле. Оставь попытки его понять, это не всегда под силу даже мне. Просто прими как данность тот факт, что месть среди его желаний занимает бесконечно малую часть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})— Я не стремлюсь его понять, ибо для человека такие попытки бессмысленны. Но я считаю его безразличие слишком подозрительным. — Аур посмотрел в глаза демонессы, словно бы надеясь, что так она сможет лучше понять то, что он пытается до неё донести. — До встречи с тобой его сила проявлялась самостоятельно гораздо чаще, чем сейчас. Он практически перестал за мной наблюдать, как будто потерял ко мне всякий интерес.