Павел Шумил - КСАПА ХУЛИГАНКА
- А разве да? Ты не знаешь, что американцы с индейцами сделали. Что европейцы с австралийскими аборигенами.
- Про аборигенов мне Михаил немного рассказывал.
- А как русские чукчей споили, рассказывал?
- Алкоголиков показывал. Так мне и сказал, чтоб к спиртному не прикасался. Оно для нас хуже протухшего мяса и ядовитых грибов.
Охотники сидят молча, слушают нашу перепалку, на ус мотают. Это Ксапа так говорит. Никогда еще у меня с Ксапой таких разногласий не было. Мне Михаил нравится, Жамах нравится, Ксапе не нравится. И ведь сама не может сказать, чем.
А за те несколько дней, что нас с Жамах не было, жизнь общества сильно изменилась. Малышня мячом в футбол играет. Мяч Михаил привез, правила Ксапа объяснила. Охотники - все - новые копья мастерят. Михаил два ящика охотничьих ножей оставил. Если боковинки рукоятки обломать, из ножа отличный наконечник копья выходит. Острый, прочный! А ножей много. У всех охотников на поясе с одной стороны фляга, с другой - нож в ножнах. И бабам ножей хватило. Никогда у нас таких хороших ножей не было.
Когда Ксапа печку клала, ей чугунов не хватало. Теперь посуды у баб навалом, самой разной. Сковородки, миски, кастрюли, котлы, ведра, тазы. И все металлические или эмалированные. Совсем как те, что я в больнице видел. У мужиков свои игрушки - топоры, лопаты, пилы, молотки какие-то. И бинокли. Топор, кстати, тоже для охоты использовать можно. А еще - плащи из пленки. Легкие, и воду совсем не пропускают. Так что чудики в нашем обществе теперь очень уважаемые люди.
Вечером в хызе сказки рассказываем. Сначала Жук - как на вертушке летал, потом Жамах, а под конец - я. Долго рассказываем. Слушают нас с раскрытыми ртами, вопросы задают. На которые мы не можем ответить, Ксапа отвечает. Жамах свои документы по рукам пускает. Все удивляются, там картинка, на которой Жамах как живая нарисована. Ксапа объясняет, что по документам чудики своих от чужих отличают. Потом берет документы, раскрывает, взвизгивает от восторга и вслух читает:
- Чубарова Жамах Тибетовна. Место рождения - республика Коми, поселок Синдор. Ой, не могу! Жамах, у тебя теперь двойное гражданство!
Радуются все. Новая жизнь в общество пришла. С каждым днем чудес все больше. Сначала носилка. Потом водопровод, теплый хыз, туалет. А за последние дни - все то, о чем Ксапа в сказках рассказывала.
Ночью меня будит Жамах. А ее - малыш. То ли описался, то ли есть захотел. Когда грудничок в ваме, всем спать плохо.
Но дело не в нем. Ксапы в ваме нет. Жамах говорит, она в хызе. Сидит на пустых ящиках и плачет. Я одежку накидываю, электрический фонарь беру, разыскивать иду. Рядом сажусь, к себе прижимаю. Ни о чем не спрашиваю, знаю, сама расскажет. Так и есть. Похлюпала-похлюпала носом, в меня лбом уткнувшись, рассказывать начала.
- Я говорила тебе, что Медведев что-то замышляет. Сегодня ночью, когда помогала маленькому памперсы менять, поняла наконец. Он тебе о наркотиках рассказывал?
- Не помню. Вроде, слышал такое слово.
- Наркотики - это такая гадость, один раз попробуешь, потом жить без них не можешь.
Мы же, вроде, свое едим и пьем. В больнице мы с Жамах вместе со всеми ели. Не было в еде ничего такого.
Ксапа головой качает.
- У тебя на поясе нож висит. Он хороший?
- Очень хороший!
- А ты сам можешь такой сделать?
- Я - нет. Может, Головач теперь сделает.
- И Головач не сделает, - качает головой Ксапа. - В том-то все и дело. Ладно, идем спать. Холодно тут.
Долго я уснуть не могу, ворочаюсь, над ее словами думаю. Ничего не понимаю, если честно.
Утром просыпаюсь от гомона детворы. Выхожу на улицу - друг друга в моей тачке катают. И ведь никто не показывал, как ей пользоваться, сами дошли.
Ксапы нигде нет. Иду искать. Нахожу у Мудра. Сидит нахохлившись, как мелкая птичка зимой. Мудр тоже сердитый.
- Ты, Мудр, мою женщину не обижай, - говорю.
- Обидишь ее. Знаешь, что она придумала? Мы не должны у чудиков ничего такого брать, чего сами сделать не можем. Нам, де, от этого поплохеет.
Я прикидываю. Ножи, топоры, миски всякие худо-бедно сами делаем. Вот пила - вещь полезная. Головач говорит, ему такую не сделать. Бинокль еще... Привык я к нему. Но раньше без него обходился.
Посмотрел на Ксапу, рассмеялся.
- Как же ты без зажигалки жить будешь?
Тут у нее подбородок задрожал. Утешать пришлось. Мудр тоже за нее заступается.
- Ты, Клык, не смейся. Ей зажигалка не повредит, она же не у нас родилась.
- Мне что теперь, свой нож Заречным отдать?
- А что? - оживает Ксапа. - Меновая торговля! Клык, ты говорил, через два года здесь голод начнется. Вот и будем ножи на мясо менять.
- Откуда у Заречных мясо? Сами впроголодь живут, - отметает Мудр. Ксапа опять нахохливается.
- Я вот зачем пришел, - говорю, - Ксапа, как ты узнала, как чудики Жамах зовут?
- В паспорте прочитала, - удивляется даже.
- Вот ты не первый раз говоришь. И Михаил все время говорил, что прочитал где-то. То в книге, то на вывеске. Объясни, что это такое. Я у чудиков отнекивался, что по-ихнему читать не умею. Но надо же знать...
- Ты хочешь научиться читать и писать? - радуется Ксапа. А я вспоминаю, что она еще осенью ко мне с этим приставала, но я тогда отказался.
- А меня научишь, дочка? - спрашивает Мудр. Ксапа как солнышко засветилась.
- Всех научу!
Оказывается, у чудиков этому с детства всех учат. Мы долго говорим, с чего начинать, да что, как и где. Хотели Головача позвать, но он на охоту ушел, его очередь. Мудр обещает с ним вечером поговорить. Ксапа хочет с пацанов и девчонок начать, но Мудр говорит, они и подождать могут. Первым делом надо уважаемых людей обучить. Если с малышни начать, уважаемые люди не захотят детскими забавами заниматься. Я соглашаюсь. А Ксапа задумывается, потом говорит, пусть все думают, что это Мудр велел ей всех грамоте учить. Лисицей была, лисицей и осталась.
А Мудр соглашается. Балует он ее.
С грамотой оказывается не все так просто. То есть, писать по-русски Ксапа может запросто всех обучить. А для нашего языка надо сначала алфавит адаптировать да словарь составить. Ксапа с Мечталкой этим занялись. Нехорошо вообще-то получилось. У вечернего костра Мудр поручает Ксапе обучить охотников читать-писать, а Ксапа десять дней отсрочки просит. Мудр только вздыхает да головой качает. Охотники смеются беззлобно, да к другим делам переходят. Что пора Жамах свои две полоски получить. Тут я рассказываю, как чудиков-надзорщиков обманывали, да что с двумя полосками Жамах бы сразу распознали. А так она среди чудиков за свою сойти может. Ксапа неожиданно меня поддерживает. Мол, Жамах у чудиков уже была, все знает, у нее даже паспорт есть. То есть, чудики ее в свое общество приняли. Охотники спорят. Жамах испуганно ко мне прижимается, головой вертит, сама не знает, что выбрать. Полоски - это авторитет, признание и уважение женщин. А то ходит как нипойми кто. То ли охотник, то ли девчонка малая, мужчины не знавшая. Долго спорят. Решают пока как есть оставить. Все-таки, охотница. А дальше - на мое усмотрение. Полоски можно в любой момент нанести. Напоминают Головачу, что копье обещал, как Жамах родит. Головач тут же поднимается и новое копье ей торжественно вручает с теплыми словами. Ксапа в ладоши бьет. Потом объясняет нам, что такое бурные, продолжительные аплодисменты. Малышне очень нравится. Да и мы ладони отбили с непривычки.
Ксапа связывается по длинноволновой рации с Михаилом, уточняет, что он сегодня не прилетит, и Мудр разрешает мне идти на охоту. А Ксапе велит не бездельничать, а учить охотников грамоте. А раз не может, пусть готовится. Ксапа только грустно вздыхает. Она учится говорить на языке чубаров, а тут все планы насмарку. Зато Жамах радуется! Малыша Ксапе отдает и бежит на охоту собираться. В общем, Ксапа с Мечталкой думают, что с нисходящими дифтонгами делать, на какую букву их посадить, малыш голос подает, а Мудреныш, Фантазер, Жамах и я идем за продуктами.
Не успеваем до подлеска дойти, слышим, бабы шумят. Оказывается, младшая жена Головача, совсем молодая девка из Заречных, вся мокрая и продрогшая вернулась. С моста упала, корзинку с продуктами утопила, нож новый утопила, сама чуть не утонула. Мудр посылает меня разобраться, что с мостом случилось.
А ничего с мостом не случилось. Просто кора со стволов облезать начала. С виду все крепко, а под ногой кусок коры отрывается и скользит как по льду. Девка на таком куске коры поскользнулась, и вместе с ним - в воду...
Опускаюсь я на четвереньки, достаю нож, начинаю старательно бревна от коры очищать. Чтоб под ногами не скользили. Не меньше часа вожусь. Достаю из кармана рацию, вытягиваю антенну, связываюсь с Мудром. Рассказываю, что было, что сделал. Потом связываюсь с Мудренышем, тот мне говорит, где их искать. Убираю рацию, подхватываю копье и спешу к охотникам. Сто шагов бегом, сто шагом. Вверх по склону шагом, вниз - рысью с прискоком. Хорошо! Солнце греет, лес прохладу дает. Легкий ветерок листвой играет, птицы поют. И вообще, все хорошо! Вернусь с охоты, меня жена встретит, девки молодые с уважением на охотников с добычей взгляды бросать будут. А на них взглянешь, так засмущаются, захихикают, скромно глазки опустят.
