Владимир Поселягин - Мусорщик

Так вот, разведчик указал в темноте приближающийся небольшой самолетик, который уже стал притормаживать двигателями. Да и без средств поддержки, визуально мы видели появившуюся темную тень над нами и неяркие всполохи в дюзах моторов, когда самолет завис и стал садится.

Рядовой Айра, что находился на часах, включил прожектор, осветив посадочную площадку, точнее место рядом с 'Бебутом', так что Доусон спокойно посадил аппарат, хотя подсветка ему и не требовалась с тем оборудованием что я оснастил самолет. Как только свист мотора стал стихать, дверцы самолетика разом распахнулись и на песок спрыгнуло двое. Оба были в комбезах, один боец с нашивками рядового, явно выполняя роль охраны, а вот другого я сразу узнал, это был взводный. Клим когда мы беседовали, переслал мне на нейросеть запись под протокол когда общался с лейтенантом, так что как он выглядит я знал отлично. Думаю и Доусон отвез лейтенанту запись наших разговоров с Климом, более чем уверен, что Айронс сделал запись специально для взводного. По-другому и быть не могло.

Приблизившись, мы стали с интересом изучать друг друга. Тут лейтенант меня удивил, первым протянув руку для рукопожатия. После крепкого рукопожатия, взводный снова удивил меня. Отдав честь, он уставным тоном произнёс:

— Лейтенант Рошкен, командир третьего взвода второй роты отдельного разведбата Второго флота, господин флаг-полковник. В данный момент вынужден с остатками своего подразделения выживать в условиях агрессивной среды неизвестной планеты. Прошу вас оказать помощь в лечении и эвакуации солдат подчиненного мне подразделения. Так же прошу принять мое подразделение под свою руку.

Было понятно, что лейтенант пишет под протокол, поэтому я тоже вытянулся, включив свою запись при первых словах взводного, и когда он закончил, ответил:

— Я понял ваши проблемы, лейтенант и по мере сил и возможностей помогу. Принять под командование подчиненное вам подразделение я не могу согласно уставу флота, к тому же я являюсь офицером в запасе, но временно принять под свое командование вас, я могу. Лейтенант Рошкен, с этой минуты вы переходите под мое командование.

Ну все официал закончен теперь можно выслушать жалобы летехи. Было видно, что он устал в одиночку тянуть лямку и обнадеживать своих людей, что помощь скоро придет. А тут такая возможность скинуть бремя ответственности на другого. Ход его для меня не был неожиданным, да и видно он меня просчитал, так как лицо его было за все время разговора невозмутимым. Лейтенант понимал что взводом я командовать не возьмусь, не почину мне это, был бы батальон, а так… А вот принять под свое командование лейтенанта, а соответственно всех его подчиненных, я мог. То есть я командовал Рошкен, а он своими людьми. Стандартная командная лесенка в армии и во флоте.

— Разрешите доложить господин флаг-полковник в чем остро нуждаются подчиненные мне солдаты?

— Чуть позже доложите, — ответил я и тут же добавил. — Без чинов. Пройдем лейтенант к медмашине, так столики установлены, поедим, а то я проголодался там и выслушаю ваши проблемы.

— Хорошо, нур, — уже спокойным тоном ответил Рошкен, — но со мной прибыли четверо подчиненных которым требуется медпомощь. Самых калечных привез, даже одного парализованного.

— Рядового Ольсена?

— Так точно. Сержант доложил? — проявил осведомленность взводный.

Сам сержант и Линч находились и самолета и помогали выбраться из салона пассажирам, а так же готовили носилки, чтобы вытащить и отнести к реаниматору парализованного солдата.

— Он, — подтвердил я. — Ладно, значит так, сейчас сержант организует доставку рядового в санитарную машину, капрал Линч вас лейтенант и других прибывших с вами проводит к нашей кухне и накормит. Пока вы принимаете пищу, я позабочусь о рядовом. Кстати, что у вас с рукой, локоть плохо гнется?

— Да, нур, повредил при падении.

— Ничего, подлечим, — обнадёжил я Рошкена.

— Господин лейтенант, попрошу следовать за мной, — сказал подошедший Линч и повел взводного и других пассажиров к медмашине где у нас был пищевой синтезатор, а я остался у самолёта наблюдая как прибывший с Рошкеном солдат помогает сержанту вытащить из салона парализованного бойца. Доусон из салона помогал им. Наконец парня вытащили и положили на носилки. Встретившись с возбужденным взглядом парня, в глазах которого так и светилась надежда, я улыбнулся и сказал:

— Не волнуйся, через сутки будешь ходить на своих двоих, — после чего повернулся к Климу и скомандовал. — Давай его к машине, я пока реаниматор подготовлю.

Пока Доусон и неизвестный мне солдат несли носилки к медмашине, я уже поднимался по лестнице и проходил процедуру очистки в переходной камере. Когда я торопливо проходил мимо импровизированной столовой под открытым небом где главенствовал Линч работая за официанта и доставляя от синтезатора заказанные вкусности, то успел бросить взгляд на других пассажиров что прибыли со взводным.

Первый же взгляд дал понять, что как и договаривались с Доусоном, он привез с собой самых калечных, тех, кто висел на подразделении мертвым грузом. Анализ показал, что мне на восстановление всех этих калек в нормальных людей понадобится больше двух месяцев, не меньше. Реаниматор у меня один. Благо это можно было делать походу движения.

У одного не было двух рук и Линч в данный момент начал кормить его с ложечки, у другого не было правой ноги и руки, и он пользовался протезом и палкой костылем. Про Ольсена я уже сказал, но в салоне оставался еще один десантник, тот что лишился обеих ног. Анализ показал, что мне на восстановление всех этих калек в нормальных людей понадобится месяц не меньше. Самое забавное, что на восстановление Ольсена времени потребуется сутки, не больше. Так как выращивание новых конечностей гораздо более затратная по времени и препаратам процедура, чем восстановление позвоночника.

В это время в медбокс внесли первые носилки с Ольсеном, так как логичнее прогнать первыми самых легкораненых, чтобы быстрее вести их в строй. Было видно, что Ольсена и неизвестного рядового произвели впечатление оснастка кузова, как все тут сделано. Но я не дал им глазеть, а вел сразу же снять с Ольсена одежду и положить его в капсулу реаниматора. Как только восстановление было запущенно, я задумчиво посмотрел на неизвестного солдата, которого оказывается звали Сун, рядовой Сун, и велел ему лезть в одну из лечебных капсул. Нужно было и ему поднять иммунитет и убрать хвори.

После всех процедур оставив в двух капсулах пациентов, я вышел из бокса и присоединился к обедавшим десантникам. Действительно что-то есть захотелось. Да и со взводным пора нормально поговорить. Пообщаться так сказать за жизнь.