Пермский Губернский 3. Элит - Евгений Бергер
Кажется… Всё должно было идти наоборот?
Но меня больше смущало то, что среди искреннего желания, среди ощущений Виктории проскакивали переживания и сомнения.
— Так не пойдёт. — с силой отлепив рыжулю от себя, произнёс я: — Мы должны поговорить.
— О чём? — попыталась удивиться Вика, но её выдавал виноватый взгляд.
— О том, что сегодня было. Идём. — я указал на столик с парой кресел: — Я хочу знать, с кем общаюсь. Тем более, настолько близко.
— Хорошо… — обречённо вздохнула Гризли: — Но учти! Ты должен пообещать мне, что это не испортит наши отношения…
— Как я могу пообещать, если не представляю, о чём именно идёт речь? Прости, но я не привык разбрасываться пустыми обещаниями. Потому и хочу с тобой поговорить. Обсудить. Взвесить всё.
— Хорошо… — Виктория смиренно села напротив меня: — Спрашивай.
— В той «Девятке» была ты?
— Да. — кивнула Гризли.
— Ты… не человек?
— Человек.
— Что именно тебя спасло?
— Ох… — Виктория вновь вздохнула и виновато отвела взгляд: — Мне стыдно в этом признаваться, но я — ньюмит.
Тридцать секунд молчания, ибо у меня не было ни малейшего представления, о чём именно идёт речь.
— Кто? — я с непониманием посмотрел на Викторию.
— Ньюмит.
— Это, какая-то субкультура, типа квадробоберов?
— Нет. Ньюмит, это — человек, наделённый одной способностью от Источника. В моём случае, это — неуязвимость к механическим повреждениям, нечеловеческая физическая сила и мощный иммунитет.
— Это уже не одна, а три способности.
— Ну… Я условно. — вздохнула Вика и с грустью посмотрела на меня: — Давай… Скажи, что ты не хочешь со мной разговаривать. Никто не любит ньюмитов.
— Боже мой. — я обречённо закатил глаза: — Филинидов надо не любить? Почему? Да хрен его знает. Типа, когда-то давно они затеяли войну против хомо сапиенс. И то, как оказалось — это не совсем правда! Теперь ещё и ньюмиты, какие-то… Сколько тут видов, которых мне жизненно необходимо ненавидеть?
— Маги тоже так себе… Но с ними всё сложнее.
— Прекрасно! Отныне — буду ненавидеть сам себя. — усмехнулся я: — А теперь, объясни дураку — что в тебе такого страшного? Нет, конечно, я зол, что ты оказалась вруньей. Сперва ситуация с магоборцами. Теперь оказалось, что ты ещё и Супергёрл.
— Она блонда.
— Плевать. Я к тому, что — есть ещё моменты, которые ты от меня скрываешь?
— Я писалась в кровать до пяти лет. А в восемь лет мне мерещился клоун Тотошка, который якобы ходил за мной повсюду. В одиннадцать лет я облила свежий паркет на кухне газировкой, и всё свалила на Лику. А месяц назад я… солгала одному парню, что не хочу быть рядом с ним. Фамилия у него такая… интересная. Осокин. Знаешь его?
— Нет, не знаю. Но уже ревную. Кстати, ты так и не ответила по поводу «ньюмита». Что это за дичь? Мутанты? Полукровки? Полуодарённые?
— Всё вместе. Наша уникальная мутация и заключается в том, что мы не можем полностью взаимодействовать с Силой. Источник наделил нас сверхспособностями. И теперь нас используют различные группировки. К примеру — я стала магоборцем. Мама не сильно жаловала мои способности. А отец говорил мне, что всё это не просто так. Он утверждал, что если бог наделил меня даром, то значит я должна использовать его во благо людей. Честно, я пыталась устроиться в полицию… Но одна подруга сказала, что там всё очень неоднозначно. В итоге, я скрывала свои способности от всех, пока Лика не познакомила меня с Тигрой. А он уже свёл нас с Мерлином.
— Ох уж эти ваши оперативные псевдонимы. — усмехнулся я: — Но я так и не понял, почему ньюмитов не любят?
— Ну… Человек редко принимает того, кто отличается от него.
— Да твою ж мать! Опять, какая-то хрень, как с «не принимает». Я, никогда не пойму местных людей. Вечно им, что-то не нравится.
— Такова жизнь.
— Ладно, горемыка. Я очень надеюсь на то, что больше у тебя секретов от меня нет.
— Погоди… Так ты на меня не злишься? — удивилась Вика.
— Злюсь немного, но вовсе не из-за твоего ДНК или уникальных способностей. Когда твоя машина взорвалась… у меня едва сердце не остановилось! Сперва кот. Теперь ещё и ты. Думаешь, это приятные чувства?
— О… Прости меня… — рыжуля тут же пересела ко мне на колени и обняла: — У меня правда очень сильно портились отношения, когда вскрывалась правда.
— Ну, и что? Если от твоей правды отношения портятся, то может, и не надо таких отношений? — предположил я: — Понимаю, что всякое бывает. Иногда сказать правду очень тяжело. Но если ты и дальше планируешь общаться с человеком — лучше признайся сразу.
— Ты такой мудрый! — промурлыкала рыжуля: — Кстати… У меня для тебя, кое-что есть. Показать?
— Опять секрет⁈
— Нет. Что ты? Хотя… В названии это слово присутствует. — хитро ответила Виктория и вытащила из бумажного пакета…
— Это… Погоди… Это вот… Оу! Это верх, а вот это — низ?
— Всё верно.
— И ты хочешь это на себя, чтобы я…
— Всё верно.
— Играем!
Обожаю земных девчонок за их смекалку, находчивость и неограниченную эротическую фантазию…
* * *
Пути Господни неисповедимы. Это знает каждый уважающий себя стратег. Но фатальность жизни всегда была для Карягина вопросом скользким. Да, возможно, всё придумали до людей. И, что самое главное — ЗА людей. Но порой судьбу необходимо немного поторопить.
Зайдя в паб, который местные именовали «элитной пивнушкой», Пётр Васильевич огляделся по сторонам.
Завсегдатаи, конечно, сразу же узнали в невысоком взрослом мужичке Полковника ИСБ. Уж больно часто он здесь появлялся по «специфическим вопросам».
— Васильевич! Чего налить? — поинтересовался тучный бармен, натирая пивную кружку.
— Я сегодня «сухой». — строго ответил Полковник, и его взгляд наконец-то нашёл, что искал.
А именно — широкоплечий брюнет, который очень сильно выделялся на общем фоне. Сальные, уже давно превратившиеся в сосульки волосы свисали до плеч. Рукава клетчатой рубахи были неопрятно закатаны до локтя. На жилистых предплечьях красовались выцветшие наколки в виде
