Перерождение Артефактора [СИ] - Элиан Тарс
Глава 15
Приём, наконец, закончился, и можно было бы забыть о нём, как о кошмаре, но следующий день донёс до нас с Шоном его отголоски.
— Отвратительно, — вздохнул Шон, издали глядя на громадные мачты трёхпалубного стопушечного линкора, возвышающиеся над мачтами остальных кораблей в бухте.
— Вопиющее безобразие! — Марси фыркнула, скрестив руки на груди.
Мы с Шоном одновременно перевели взгляд на нашу подругу.
— Тебе стоило пойти с остальными, — тихо проговорил он.
Марси нахмурилась.
— Я уже говорила, — резко бросила она. — Я не оставлю своих друзей! А во-вторых, моя фамилия кое-что значит в наших водах. Пусть люди думают, что мы в обиде на Лероев. Хоть капитан Лерой и приближённый Вице-Премьера, хоть он и управляет самым мощным кораблём викторианского флота… Вражда с нами ему аукнется. Много людей вчера успело увидеть его неподобающее поведение.
Улыбнувшись, я не стал указывать девушке на то, что её решение проигнорировать экскурсию на «Бессменную Викторию» можно истолковать, как и то, что дель Ромберги в опале у Вице-Премьера.
И всё же, до чего мелочным оказался этот капитан Лерой! Отдал распоряжение не пускать нас с Шоном на борт своего корабля вместе с другими курсантами. Причём даже лично не явился, чтобы нас отшить. Его старпом — не менее ехидная тварь, сообщила нам, что «капитан обязан обеспечивать безопасность корабля и экипажа. С тяжёлым сердцем он принял решение не допускать на борт лиц с сомнительной репутацией».
Услышали мы это уже перед трапом, куда подошли с однокурсниками. Марси, естественно, высказала всё, что думает по этому поводу, гневно топнула ножкой и попросила разрешения профессора для нас троих погулять по округе, дожидаясь остальных курсантов, чтобы вместе вернуться в Академию.
— Всё так… — неуверенно проговорил Шон, скосив взгляд.
— Но? — требовательно спросила девушка. — Не люблю недосказанность.
— Но ты любишь корабли! — воскликнул он. — Грезишь ими и морями! Тебе нужно оказаться на палубе «Бессменной»! Ты ведь хочешь этого! И…
Марси тепло улыбнулась, чем сбила с Шона весь боевой настрой.
— Спасибо, что заботишься о моих желаниях, — проговорила она. — Но я сделала выбор и не жалею об этом. Подумаешь, не смогу посмотреть на рубку этого линкора. Пф! Будут другие! К тому же пусть это и новый корабль, я уверена, что он уступает Лудестии! Вот если бы не осмотрела Лудестию, когда бы возникла такая возможность, я бы расстроилась.
— Лудестия легендарна, — кивнул Шон. — Но… устаре…
— Уступает, — прервал я его.
Две пары удивлённых глаз уставились на меня. Я достал из внутреннего кармана камзола складную подзорную трубу и, разложив её, приставил к глазу.
Гуляя по окрестностям порта, мы забрались довольно высоко, так что можно отлично разглядеть верхнюю палубу «Бессменной» и даже шканцы. Я видел главный штурвал, но разглядеть приборы и артефакты подле него мне не удавалось.
Однако, судя по очертаниям, всё более-менее знакомо.
Опустив трубу, я бросил взгляд на орудия. Да, импульсные кулеврины огромного калибра. Да, их много, но…
В артефакторике размер и количество не главное.
Пусть «Бессменная» без поддержки других кораблей способна устроить в Торвиле пылающий Ад, пусть она пугает другие страны и заставляет гордиться моряков Виктории…
Моя Лудестия при должной подготовке смогла бы уничтожить весь остров Бун.
— Нет в мире корабля, способного сравниться с Лудестией, — тихо проговорил я, убирая подзорную трубу.
— Вот! Даже ты проникся величием моего отца и его легендарного корабля! — восторженно воскликнула Марси.
— Я никогда не спорил с тем, что капитан Джонсон самый крутой, великолепный, несравненный капитан, когда-либо бороздивший Сумеречные воды, а Лудестия — лучший из кораблей, — пожал я плечами. — Просто я говорил тебе не забывать обращать внимание и на собственные достоинства. Ладно, проехали. Держи, тебе ведь не терпится взглянуть, — я протянул Марси свою трубу.
— Ух ты! Вот это увеличение! Вот это чёткость! — залепетала она, глядя на «Бессменную». — Где ты такую купил?
— Сам сделал.
— Сам? — оторвалась она от трубы и посмотрела на меня. — Хотя чему я удивляюсь.
Затем девушка несколько минут рассматривала линкор, едва ли не пританцовывая от возбуждения. То и дело повторяя что-нибудь в духе:
— Ух ты какие кулеврины!
Или:
— Какой красивый штурвал!
Или же:
— И Лудестия ещё круче этого?
Ну и, конечно же:
— У меня точно будет корабль не хуже!
Нам с Шоном оставалось лишь улыбаясь, любоваться Марси. Какая же она милашка. Для неё ведь в самом деле было важно сегодня попасть на борт «Бессменной». Но чтобы разделить лишения с друзьями, Марси отказалась от этого.
Глупо.
Но мне приятно.
Хорошая она девчушка — моя духовная дочь. Хотя своей подростковой серьёзностью она всё же сильно напоминает своего биологического отца во времена его молодости.
Вот бы она всегда оставалась такой.
Может, порадовать дочурку?
Я перевёл взгляд с Марси на линкор, прищурился, прикидывая варианты. Так-то возможно…
Но нет, не буду я тащить двух курсантов средь бела дня на борт самого охраняемого викторианского корабля в этих водах!
К морскому дьяволу такие странные мысли! Один бы мог слазить. Но не с этими салагами.
Да и вообще, рано им ещё подобные вылазки устраивать. Пусть сначала Академию закончат.
* * *
Говорят, сначала подумай, а потом сделай. Но иногда люди поступают наоборот.
Я же порой делаю и думаю одновременно.
Да, сперва я решил отбросить затею побаловать свою духовую дочурку тайным проникновением на борт «Бессменной».
Но потом мы решили спуститься к пристани, а там грузили припасы для линкора, и ящики были крупные… и совсем никто не смотрел за ними в тот момент…
В общем, мы оказались в ящиках.
Мои друзья от неожиданности аж позабыли о том, что нужно сопротивляться и пытаться меня отговорить.
И вот ящики, наконец, доставили в трюм. Убедившись, что моряков линкора в трюме нет, я открыл свой ящик.
Фух… Надоело мне сидеть среди яблок, так и аллергию на них можно заработать.
— Вылезайте, всё чисто, — прошептал я, постучав по соседнему ящику, в котором схоронились Шон и Марси.
— Это было странно, неожиданно и глупо! — выпалила девушка, оказавшись на воле.
— Неожиданно было то, что вы с Шоном нырнули в один ящик и смогли уместиться в нём, — отозвался я и заглянул в ящик. На дне среди картошки свернулся калачиком красный, как рак, Шон.
— Вылезай, — я потянул его за шкирку.
Прошло ещё несколько минут, прежде чем мои друзья отряхнулись, пришли в себя и начали с любопытством смотреть по сторонам.
— Даже представить не могу, что с нами сделают, если поймают, — задумчиво проговорила Марси.
— Не забивай голову, — отмахнулся я. — Поймают — узнаёшь. А нет, так просто корабль посмотришь. Давайте вперёд, я догоню.
— Эм? — не поняла Марси.
— Штаны надо поправить, — проворчал я. — Идите к лестнице, — я указал вперёд.
— Не замечала раньше за тобой подобной стеснительности, — удивилась она, но взяла за запястье Шона. — Идём.
Я же для вида подтянул брюки, а затем сделал несколько шагов влево и присел, будто бы для того, чтобы завязать шнурки.
Слева от меня из ящика торчал кусок чёрной ткани, прижатый крышкой.
Не показалось значит.
А ещё…
— Экх… экх… — ящик дышал довольно громко.
Очень хотелось заглянуть внутрь. Но ведь начнётся сразу суета-крики… глупые вопросы от набежавших матросов: «Что вы здесь делаете?»
К дьяволу! Мы здесь не для того, чтобы ловить нелегальных пассажиров. Если у капитана Лероя и уж тем паче у Вице-Премьера будут проблемы от таких пассажиров, я только порадуюсь.
Недалеко от ящика стояла связка листьев гигантского золотожильного лопуха, из которого на флоте часто варят суп. Подвинув её, я прикрыл торчащий кусок чёрной ткани. Наклонившись к самой крышкой ящику, произнёс:
— Дыши потише.
— Кх… — выдохнул ящик и замолчал.
Я же пошёл прочь, мне уже давно было пора.
Нет, ну в самом деле, кто отправляет на тайные операции астматиков?
— Тео, ты знаешь, куда нам идти? — негромко спросила Марси, вместе с Шоном дожидавшаяся меня возле лестницы.
— Лекцию по основам кораблеустройства вспоминаем, — улыбнулся я. — Не потеряемся.
* * *
Корабль стоял в дружественном порту, и большая часть его команды и пассажиров сейчас находилась в городе. Те же, кто остался на борту, присматривали за курсантами на экскурсии.
Так что, соблюдая толику осторожности, мы спокойно удовлетворяли своё любопытство.
Правда, возле трюма и кубрика ничего любопытного не оказалось. Но Марси
