Пленники Аксиса - Владимир Сергеевич Василенко
— Ну, а если надумаю?
— Тогда подходите в «Котелок». Хряку скажете, что много слышали о красном вине из его погребов. И, стало быть, хотите сами взглянуть. Он поймёт, что к чему, и пропустит.
— Пароль, значит, — усмехнулся я. — Ладно, передай, что приглашение принято.
Этот ответ удовлетворил громилу, и он, не прощаясь, отправился обратно наверх.
Когда мы вышли из «Старых костей», Энки неодобрительно покачал головой.
— Не нравится мне всё это. Почему это он передумал?
— Понятия не имею. И, думаю, спрашивать об этом бессмысленно. Но, если тебя это успокоит — мне эта затея тоже не нравится. Смахивает на ловушку. Может, лучше разделимся? Я-то, на крайний случай, на изнанке спрячусь. А ты?
— Может, ты и прав, — с неохотой признал демон. — Но всё равно идти туда рановато. До полуночи, насколько я понимаю, ещё далеко.
Я сверился с часами в интерфейсе амальгамы.
— Да, ещё больше полутора часов. Но мы ведь всё равно хотели сначала навестить мою знакомую…
— И вот тут я обязательно составлю тебе компанию, — подхватил демон.
Пройти в местную тюрьму оказалось гораздо проще, чем я ожидал. Всего-то и потребовалось обаяние Энки, взятка в несколько таланов и упоминание имени Руфуса — того самого рыжего аукциониста, что выставлял Хестию на продажу. Мы представились потенциальными покупателями, и нас без особых предосторожностей пропустили внутрь.
Впрочем, быстро стало понятно, почему. Стража больше следила за тем, кто выходит из башни, а не кто входит. Потому что нужно иметь очень вескую причину, чтобы соваться сюда по собственной воле.
Первое, что нас встретило, едва мы переступили порог местных казематов — это невообразимая духота и вонь, заставившая меня пожалеть о том, что я так плотно поужинал. К тому же, тут мне оказывали медвежью услугу мои улучшенные обонятельные рецепторы. Но и без этого понятно было, что помещения переполнены людьми, которым долгое время отказывали даже в элементарной гигиене. Вместо отхожих мест в камерах были лишь дырки в углах, да и те, похоже, не отличались пропускной способностью.
Усугублялось всё тем, что большинство камер, мимо которых мы проходили, предоставляли собой сплошные каменные мешки, отгороженные от коридора ржавыми решетками. Небольшие окошки наружу были пробиты едва ли в половине из них, да и то были похожи скорее просто на прорехи в кладке величиной в один-два кирпича.
Часть камер использовалась под склады и была забита почти до потолка тюками, коробками, бочками. В некоторых, судя по приглушенному рычанию, вместо людей ютились какие-то звери. Хотя тут не уверен — возможно, это были мутанты или просто бедняги, утратившие человеческий облик от долгого нахождения здесь.
К счастью, путь наш сквозь всю эту сточную яму оказался довольно короток. Стражник проводил нас до винтовой лестницы, пронизывающей всё здание сверху донизу, и передал другому — помоложе и явно ниже званием.
Паренёк оказался на удивление живым и разговорчивым. Может, просто пытался выслужиться перед Энки и заработать пару монет. И это ему удалось. Демон вообще раздавал монеты, не считая, и я рад был, что часть из них он отдал мне. А то такими темпами всё разбазарит.
— Потрошительница? — тараторил стражник на ходу, то и дело поправляя шлем, норовящий сползти на нос. — Не, в общих камерах её сроду не было. Её сразу на верхние этажи определили.
— И давно она у вас?
— Да дня два-три, наверное. Я точно не знаю, я внизу всегда дежурю. В первый раз увидел её позапрошлой ночью. Её утаскивали куда-то, вернули уже под утро. И позапрошлой тоже.
— Кто утаскивал? Куда? — тут же переспросил я.
Парень замялся, останавливаясь на ступеньке и зачем-то оглядываясь по сторонам. Энки выудил из кармана монету в десять таланов. Блестящий кругляш, как живой, прокатился, переворачиваясь, по фалангам его пальцев, а потом чудесным образом исчез в ладони стражника. Тот тут же снова обрел дар речи.
— Да известно кто. Руфус. Он на короткой ноге с комендантом, так что в любые места в крепости вхож. А вот зачем… Про такое у нас не спрашивают. Может, на допрос. Или ещё куда. Только вот возвращалась она изрядно помятой.
— Били?
— Наверное. Хотя не знаю, кто бы на такое осмелился. Её когда наши волокут куда-то, и то стараются смотреть в оба. Вон, когда на площадь её таскали, она Докима умудрилась так за руку цапнуть, что чуть палец не оттяпала. Та ещё стерва!
С дальнейшими расспросами пришлось закончить — едва мы поднялись на пару этажей и покинули лестницу, сопровождающий стал нем, как рыба. Эстафету от него принял другой стражник — усталый грузный вояка лет пятидесяти.
— Куда? — коротко спросил он.
— Мы к доминусу Руфусу, — ответил Энки. — По поводу…
— Да, он здесь, — не дослушал стражник. — Но занят он сейчас. Придётся подождать. Можете вон там сесть, у дверей.
Он указал на полутёмную нишу в стене, в которой была установлена деревянная лавка. Из-за двери напротив доносились голоса.
Стражник, напоследок внимательно оглядев нас и, видимо, не сочтя подозрительными, зашагал дальше по коридору, патрулируя здание. Маршрут у него был не очень длинный — коридор уже метров через пятнадцать заворачивал вправо, опоясывая вдоль стены башни помещения, сосредоточенные в центре.
Едва он скрылся за поворотом, я усадил Энки на скамью и шепнул:
— Будь здесь. Если что, заболтай как-нибудь этого типа.
— Что ты заду…
Дальше я уже не расслышал, потому что нырнул на изнанку. Фигура Энки превратилась в полупрозрачный силуэт, сотканный из дыма, алых сполохов игниса и светящихся радиумных полос. В коридоре будто бы стало темнее, но ориентироваться было даже проще, потому что исчезла игра света и теней — всё стало однотонно-серым.
Стены в башне были сложены из афтарда вперемешку с камнем другой породы, тоже довольно плотным. Но пробивать их я всё равно не собирался — прошёл сквозь дверь.
Торопился я не просто так — мне показалось, что среди голосов, звучавших из комнаты, я расслышал знакомый. И не ошибся.
Внутри было трое. И силуэт одного из них ярко выделялся среди прочих светящимися серебристыми сгустками и нитями, будто бы отлитыми из ртути. Амальгама. Кстати, объем довольно приличный, явно больше десятка кластеров.
Регина!
Судя по позам, разговор у этих троих вёлся на повышенных тонах. Регина, наклоняясь через стол, напирала на сидящего в кресле человека, второй, стоящий рядом с ним, примиряюще выставил вперед руки… О чём спорят-то? Плохо, что в серый мир не просачиваются звуки.
Я огляделся в поисках места, где можно было бы спрятаться. Мебели в комнате было негусто — собственно, уже упомянутый большой стол, кресло, пара скамеек без спинки и здоровенный не то
