Броня Презрения - Дэн Абнетт
Некоторые просто бормотали строчки, возможно, даже не понимая, что они говорят, просто для того, чтобы обратить свои закипевшие мозги на что-нибудь еще, кроме безумной паники.
Крийд видел мертвый взгляд в глазах Форбокса, в глазах Хамира тоже. Это был погруженный в себя взгляд, и он показывал, насколько полно надежда оставила их, и как глубоко их личности зарылись глубоко в мысли. Повсюду вокруг него были глаза, которые показывали то же самое. Крийд был уверен, что в его собственных глазах тоже этот мертвый взгляд.
Турбулентность была невообразимо сильной. Здесь была просто неослабевающая тряска, прыжки и грохот, и никакого уменьшения воя двигателей. При особенно мощных кренах, некоторые из отряда визжали, предполагая внезапную смерть, которую они предвкушали.
Визги заставляли Пинцера забывать слова. Он продолжал возвращаться и снова начинать говорить. Он не выглядел напуганным – в отличие от скальпов из ТП 137, он проделывал такое раньше. Но Крийд мог сказать, что для священника было усилием, чтобы сохранять выражение лица. Это было нелегко, не важно, сколько раз ты это проходил.
Тряска и шатания стали настолько интенсивными, что Крийд больше не мог выносить этого. Отсюда нельзя было сбежать, не было выхода, и он впал в такое отчаяние, что, подумал он, он мог бы открыть люк и сделать шаг наружу, позволив оглушающему ветру унести его прочь.
Четкий голос проговаривал Шестнадцатую Молитву. — Боже-Император, по чьей благодати я существую и в чьем свете я расту, я молю тебя послать мне силу вытерпеть этот час... — Он осознал, что это был его собственный голос.
Собайл, комиссар, тихо сидел в ремнях безопасности, смотря на ряды солдат из конца салона. Он выглядел так, как будто присутствовал на особенно скучном ужине.
Рядом с комиссаром, Кекси – Сержант Кекси, сейчас он был им – прислушался к интеркому, а затем потянулся и энергично потряс шнурок звонка. Кекси был главным. Майор Брюндел, их недавно назначенный командир, летел на другом десантном корабле.
— Отряд, подъем! — заорал Кекси.
Зидон, солдат в двух местах дальше от Крийд, наклонился вперед и блеванул на стальной пол между его ботинок.
— Эх, я сказал встать, а не блевануть, — рявкнул Кекси.
Крийд ослабил свои ремни и взял свой лазган.
Тридцать секунд.
Он увидел, как Комиссар Собайл взял кое-что из своего ранца и положил себе на колени. Это было кое-что, чего он никогда не видел у Гаунта, и никогда не слышал, чтобы он такое использовал.
Это был кнут.
III
Зидон умер первым. По крайней мере, первым, кого увидел Крийд. Позже Форбокс сказал ему, что Колстековец по имени Фиброддер лишился головы, пока они все еще были в корабле. Раскаленный добела обломок, возможно кусок от другой десантной машины, пробил корпус за две секунды до открытия люка. Плоский, острый и вращающийся, объект попал Фиброддеру в затылок с эффектом, сравнимым с циркулярной пилой, и вскрыл его череп ровно на уровне ушей.
Крики и рвота от заляпанных кровью солдаты, пристегнутых рядом с трупом Фиброддера, потонули в мучительном ударе приземления. Приземление было таким жестким, что Крийд почувствовал себя как, как будто его кости оторвались от сухожилий, а зубы вылетели из десен. Его челюсть захлопнулась, и он прокусил себе язык.
Его рот наполнился кровью, но боль сделала его бдительным: абсурдная, крошечная, нелепая боль, негодование. У меня есть предостаточно, о чем беспокоиться, а я только прикусил свой фесов язык?
Кекси и остальные офицеры дули в свистки. Воздух был жарким, и он полностью заполнился острым желтым дымом, как только люк открылся. Грохот врывался снаружи. Это был орудийный огонь, по большей части: неумеренный, безмерный стрекот автопушек, стреляющих в небо.
Крийд выбрался на холодный воздух, почувствовал гравий под ботинками, твердую землю. Дым был густым, и сильные, глубокие удары избыточного давления продолжали притуплять его слух. Пригнув головы, они все побежали, с оружием, прижатым к груди. Раздалось громкое пок-пок-пок, и глухой стук гальки отразился от ближайшей металлической пластины. Не гальки, не гальки…
Крийд не знал, бежит ли он в правильную сторону или нет. Он не понимал, как они могут определить, в какую сторону бежать. Дым проглотил как Кекси, так и звук его свистка. Они были в чем-то вроде рокритового ущелья. Потрепанные серо-зеленые башни вырастали на другой стороне.
Он посмотрел назад. Десантный корабль лежал, как туша убитого животного. В последние секунды своего полета он пробился сквозь укрепленную стену и упал на двор позади нее. Крийд не понял, можно ли это было считать хорошим приземлением или плохим.
Он осознал, что здесь было чертовски много вещей, которых он не понимал. Он начал составлять список.
Он сплюнул кровь, которую держал во рту с тех пор, как прокусил язык. Он услышал голос Собайла, рявкающего насчет «разбежаться в укрытия».
Он посмотрел наверх.
Сквозь полог движущегося дыма, он мог видеть небо. Оно было наполнено огнем, задушено гигантскими перьями желтого и янтарного пламени. Настолько, насколько он мог видеть, небо пузырилось взрывами, большими и маленькими: воздушными взрывами, снарядами, трассерами, ракетами. Это казалось случайным и приводило в замешательство.
В небе были видны черные точки – другие корабли, другие воздушные суда. Еще два десантных корабля, летящие боевым построением, внезапно пролетели низко над головой, пролетев над укрепленной стеной, и исчезли около башен на дальней стороне. Рев от двигателей был болезненным. А еще более болезненным был обстрел, который начался с башен, и последовал за ними.
Хлопья сажи летели сквозь дым. Крийд отвел глаза от неба и попытался понять смысл развертывания. Учитывая, сколько они провели в Подвале, изучая основы взаимодействия подразделения, сейчас это было очень мало заметно.
Комиссар Собайл появился из дыма примерно в сотне метров дальше. Он настойчиво указывал одной рукой и махал своим кнутов
