Джек Вэнс - Монстры на орбите

Свенска закричала грудным от взрыва чувств голосом:

— Вы погубили меня, вы, свинья…

— И все это время он вас обманывал и вышучивал, — зарычала Молли.

— Я билась головой, я плакала, я думала, мой муж прав и нет во мне ничего хорошего, я… — кричала Свенска.

Колвелл поднял руки:

— Леди, леди…

— Я покажу вам «леди», — Молли выхватила метлу из чулана и начала охаживать ей Колвелла. Он схватил палку и попытался вырвать ее из рук женщины. Они с Молли заскакали по полу. В бой вступила Свенска. Она сомкнула тонкие жилистые руки вокруг шеи Колвелла и сдавила. Тот споткнулся и упал на спину. Оба растянулись на полу. Молли шуровала метлой.

Колвелл вскочил на ноги, рванулся к столу и выхватил брусочек с дротиками Джин. Его волосы взъерошились, губы отвисли, из горла рвалось хриплое дыхание. Он решительно поднял оружие. Джин скользнула вниз в своем кресле и пнула его руку. Дротик с сухим щелчком взорвался в дверном косяке.

Свенска бросилась на Колвелла, Молли продолжала орудовать метлой. Брусок с дротиками упал на пол, Джин подобрала его. Молли кричала:

— Вам должно быть стыдно за то, что вы делаете!

Свенска трясла его за плечо. Он оцепенел и не сопротивлялся.

— Что вы с ним сделали? — закричала Свенска.

— С кем?

— С моим мужем?

— Я никогда его даже не видел.

— Да, вы его не видели, — передразнила она с нескрываемым презрением.

— Не видели, зато я… Он пришел, он поглядел на меня. Большая, семь-восемь месяцев — и это я. Он назвал меня нехорошей женщиной и, значит, он ушел. Совсем ушел, к этой Пусколиц, и у меня больше не было мужа. Восемнадцать лет.

Джин предложила проказливо:

— Вы можете заставить Колвелла жениться на вас.

Свенска рассматривала Колвелла с минуту и пришла к решению:

— Фу, от такого ничтожного карлика никакой пользы.

Молли сказала:

— И он как раз собирался снова приняться за свои отвратительные трюки, я знала, что ничего в нем хорошего, как только увидела, — она повернулась и посмотрела на Джин. — Моя ты девочка или нет, я не хочу, чтобы этот отвратительный Колвелл дурил тебя. Я знала, что он на это рассчитывал, так что я упросила старого папочку взять меня с собой, и это вышло хорошо, я сама вижу, я пришла как раз вовремя.

— Да, — сказала Джин, — я рада, что вы пришли, — она глубоко вздохнула, — я рада, что вы пришли.

Колвелл собрался с силами и попытался вновь одеться в величие как в рваное платье. Он сел на стул и принялся дрожащими пальцами передвигать бумаги туда-сюда.

— Вы… вы не имели права вторгаться сюда, — произнес он наконец с немощным негодованием.

Молли презрительно засопела:

— Я хожу туда, куда мне хочется, и не надувайте губы, а то я вас снова метлой. Я давно мечтала об этом, еще с тех пор, как вы держали меня здесь сверх срока, и все из-за ваших отвратительных экспериментов.

Колвелл злобно повернулся к Свенске:

— Вы позволили ей войти, а я все эти годы держал вас здесь, у вас был хороший дом.

— Ах! И я истерла пальцы до костей, ухаживая за вами и вашими девушками, это не постель из роз… И теперь мы сделаем по-другому. Теперь вы будете на меня работать.

— Вы сумасшедшая женщина, — отрезал Колвелл, — теперь убирайтесь — обе убирайтесь, а то я вызову полицию, — он потянулся к коммуникатору.

— Руки долой! — рявкнула Молли. — Поаккуратней, — она размахнулась метлой, — и теперь я скажу вам что хочу. Вы сделали меня нищей, и я требую, чтобы вы возместили мне ущерб. Да, сэр, — она безмятежно кивнула,

— ущерб. И если вы не постараетесь, я выколочу деньги из вас метлой.

— Смехотворно, — сказал тихо Колвелл.

— Я покажу вам, что такое смехотворно, я хочу признания своих прав.

Джин сказала лукаво:

— Я думала, что это древнее место — хорошее цыплячье ранчо. Колвелл так считает тоже. Вы можете развести здесь цыплят, а Колвелл будет на вас работать. Колвелл сказал, что это дело принесет прибыль.

Свенска скептически поглядела на Молли. Молли сказала Колвеллу:

— Это верно — то, что она говорит?

Колвелл беспокойно заворочался в кресле:

— Здесь для цыплят слишком холодно и ветрено.

— Фу, — сказал Свенска. — Хорошо и тепло. Мы прямо в солнечном кармане.

— Так мне Колвелл и говорил, — подтвердила Джин.

Колвелл повернул к ней искаженное ненавистью лицо:

— Заткнитесь! От вас, дьявола, все беды.

Джин встала.

— Если я смогу пилотировать этот старый воздушный вагон, я улетаю, — она кивнула Молли. — Благодарю за то, что пришли. Желаю успеха с этой цыплячьей затеей.

Девушка вышла, оставив за собой тяжелое молчание. Она чуточку поколебалась, затем пошла по коридору к библиотеке. Она чувствовала просветление и подъем сил и почти всю дорогу бежала. В дверях она заколебалась снова.

— О, черт, — сказала Джин. — Все-таки они — это я.

Она распахнула дверь. Шесть девушек с любопытством повернулись к ней.

— Ну? Что хочет старик Колвелл?

Джин переводила взгляд от лица с улыбкой, которая обнажала ее острые маленькие зубки.

— Старик Колвелл вместе со Свенской собирается заняться цыплячьим бизнесом, — она засмеялась, — старый глупый петух.

В комнате настала тишина. Все затаили дыхание.

— Теперь, — сказала Джин, — мы все уходим. Первое дело — это Черри. Она в беде. Она позволила Колвеллу сделать из нее орудие и теперь она в беде. Это хороший урок. Никогда не будь орудием против своей сестры. Но мы не мстительные. Мы все промаршируем в суд, — она рассмеялась. — Это будет выглядеть забавно… Потом мы все вернемся на Землю. У меня есть множество денег. Я поработала за них как черт, но, думаю, нет причины быть свиньей,

— она оглядела круг лиц, словно смотрела сама на себя в призматическом зеркале. — Ведь, что бы то ни было, мы на самом деле одна и та же личность. Какое странное чувство…

9

Секретарша и делопроизводитель Майкрофта взглянула на посетительницу и сжала губы.

— Здравствуйте, Руфь, — сказала Джин. — Мистер Майкрофт у себя?

Руфь произнесла ледяным тоном:

— Мы бы предпочитали, чтобы вы звонили и договаривались. Это позволило бы лучшим образом организовать работу, — она стрельнула в Джин взглядом исподлобья… Нельзя отрицать, живая, красивая. Но почему Майкрофт каждый раз разлетается на кусочки, когда смотрит на нее?

Джин сказала:

— Мы только что прибыли в город, утром. На «Большой Зимней Звезде». У нас не было возможности позвонить предварительно.

— Мы? — спросила Руфь.

Джин кивнула.

— Нас восемь, — она хихикнула. — Мы скоро сведем старика Майкрофта в могилу, — она взглянула назад, в коридор, — входите, все вместе.

Руфь грузно рухнула в кресло. Джин сочувственно улыбнулась, пересекла приемную и открыла дверь в кабинет Майкрофта.

— Здравствуйте, мистер Майкрофт.

— Джин! — сказал Майкрофт. — Вы вернулись… Вы… — его голос задрожал. — Которая из вас Джин? Мне кажется, я не способен…

— Я Джин, — сказала весело одна из девушек. — Вы привыкнете к нам. Если почувствуете затруднение, поглядите на наши запястья. Мы надписаны.

— Но…

— Они все мои сестры. Вы попечитель всех восьми.

— Я… изумлен, — выдохнул Майкрофт. — Мягко выражаясь… Это чудо… И я так понимаю, вы нашли своих родителей?

— Ну, и да, и нет. Скорее, нет. Сказать правду — это я от волнения просто упустила.

Майкрофт переводил взгляд от лица к лицу:

— Это не фокус? Не зеркала?

— Никаких зеркал, — уверила его Джин, — мы все из крови и плоти, и все очень беспокойные.

— Но сходство!

Джин вздохнула:

— Это долгая история. Боюсь, ваш старый друг Колвелл предстанет в ней в очень неблагоприятном свете.

Майкрофт слабо улыбнулся:

— У меня нет иллюзий в отношении Колвелла. Он работал постоянным врачом в женской тюрьме Кодирона, где я был директором. Я очень хорошо его знаю, но не могу назвать другом… В чем дело?

Джин спросила с дрожью:

— Вы были директором Дома Реабилитации?

— Да. Ну и что?

— Постойте минутку. Дайте подумать.

Моментом позже девушка спросила:

— Руфь долго была с вами? Сколь долго?

— Около двадцати лет… Ну?

— Она была на Кодироне?

— Да… Что это все значит? — Голос Майкрофта стал резче. — Какие тут тайны?

Джин сказала:

— Никаких тайн. Вообще никаких.

Она повернулась и оглядела комнату, в которой были ее сестры. Все восемь взорвались смехом.

В приемной Руфь склонилась в ярости над своей работой. Бедный Майкрофт!

Примечания

1

добросовестное знание (лат.)