Василий Головачев - Война HAARP-2
– Объект в зоне визуального контроля.
Красный крест лёг на шиферную крышу одного из самых непрезентабельных коттеджей. Изображение мигнуло, поплыло слева направо: это включилась камера беспилотника, зависшего над улицей на высоте ста метров.
У этого домика тоже стоял автомобиль – «Ниссан Скарабей», возле которого расхаживали местные жители; шла церемония прощания уезжавших – мужчины и женщины – с остающимися. Из дома вышли двое: седой старик в странной стёганой куртке и мужчина помоложе, в обычной гражданской одежде. Подошли к машине, обнялись. Старика обняла женщина. К ней подошёл молодой человек с блеснувшей красными катафотами куртке, что-то начал втолковывать, но мужчина, обнимавшийся со стариком, отодвинул его, помог женщине сесть в машину, попрощался с тремя-четырьмя мужчинами и женщинами, занял место водителя, и «Ниссан» уехал.
Команда внутри кабины «Валдая» молча, не задавая вопросов и не требуя объяснений, разглядывала происходящее на экране, не обращая внимания на необычный ракурс видеопередачи. Опыт в таких делах у них был огромный.
Люди у дома начали расходиться.
Старик в сопровождении светловолосого парня побрёл в дом.
– Цель, – сказал Джонс.
Крестик указал на старика.
– Бодигард.
– Второй крестик нашёл спутника старика.
– Источник, – сказал Джонс, не меняя позы. – Нужен только для подхода к цели. После этого уничтожить.
Крестик зацепился за парня, пристававшего к женщине.
– Возможен ещё один бодигард, скрытный, всем иметь в виду.
Улица опустела. Жители, провожавшие «Ниссан», разошлись по домам.
– Охват с трёх сторон: улица, два соседних коттеджа.
– Сад? – добавил боец славянской внешности.
– Сад отпадает, деревья сбросили листву, вас могут увидеть. Дислокация на месте: первый и третий располагаются на другой стороне улицы слева за один дом и справа за один от объекта. Четвёртый – резерв, якорится в начале улицы. Второй – на соседней улице напротив объекта. Таким образом фургон идёт на стык…
– Ясно, – кивнул самый здоровый из присутствующих, с квадратными плечами боксёра.
Джонс посмотрел на него недовольно:
– Ваша с Марком задача – затаиться в доме на случай проникновения чужих парней.
Здоровяк кивнул.
– Соседи? – спросил узкоплечий, но жилистый парень с близкопосаженными чёрными глазами.
– Вариант «Б». Соседей берут первый и третий.
– Форсмажор? – спросила женщина. – Допустим, бодигардов действительно двое или обездвижить их не удалось.
– В дом идёт четвёрка Линча. Она и проконтролирует.
– Ассист?
– Марк, Саймон и вы, леди.
Женщина попыталась собрать морщины на гладком лбу, но оставила попытку.
– За периметром?
– Внутри периметра шестеро, снаружи остальные. За две минуты до экшна подойдёте к объекту, постучите в дверь, спросите, если откроют, где живёт Маша Конева.
– Поняла.
Джонс замолчал. Молчали и остальные, переваривая сказанное.
Погода портилась, начал моросить мелкий дождик, картина в экране смазалась, покрылась рябью.
– Доступ.
Пальцы оператора забегали по клавиатуре лапками десятиногого паука.
В одном из экранов возникло жёлтое светящееся кольцо, расширилось, ушло за пределы экрана, в черноте родились звёзды, сложились в человеческое лицо, не имеющее каких-либо особых примет; это было «лицо для связи», не отражающее чью-то личность.
– Агент Вуд?
– Агент Джонс?
– Мы на «фазе-один».
– Помехи?
– Одна-две активные плюс местный диффузный мусор.
– Сверим время. Шестнадцать ноль две.
– Шестнадцать ноль три.
– Фаза-два?
– Восемнадцать ноль-ноль.
– Ровно в двадцать ноль-ноль вы должны передать цель…
– Я помню.
– Вертушка будет ждать у населённого пункта Игнатьево ровно десять минут. Опоздание означает срыв операции.
– По нашим расчётам вероятность неблагоприятного исхода три процента.
– Отбой связи.
Джонс кивнул оператору, повернулся к бойцам группы.
– Начало фазы-два через час. Никакого шума. Сопровождение – два дрона. Определение местонахождения, нанитная атака, погрузка – одна минута. Комменты?
Молчаливый перегляд бойцов.
– Ноу комментс, – сказал сам себе Джонс без выражения. – В таком случае – гоу!
Бойцы начали вылезать из фургона и занимать места в своих машинах.
Подождав, пока все разъедутся, вылез на асфальтовую ленту шоссе и фургон, предварительно упрятав антенну спутниковой связи.
Шоссе Галич – Кинешма
10 октября, ближе к вечеру
Выехали из Судиславля только после обеда, в половине пятого.
Во-первых, встали почти в десять, наслаждаясь тишиной и свежим воздухом. Потом Дуня робко предложила съездить на кладбище, проведать стариков, и Афоня звонко шлёпнул себя ладонью по лбу:
– Я же сам планировал вчера навестить наших родичей! Вот балда! Конечно, поедем.
В одиннадцать поехали на поселковое кладбище, купили по дороге цветов, конфет, посидели на лавочке за оградкой, недалеко от кубической одноглавой часовни, глядя на лица родных в эмалевых овалах. Дуня прижалась плечом к Афанасию, и он обнял её, словно хотел уберечь от печальных мыслей.
Выезжая с кладбища, Афанасий заметил мощный джип «Порше Аллигатор», удивился – откуда здесь такие машины? – но не придал этому значения. Джип помаячил сзади пару минут и отстал.
В обед к Дуне опять заявились соседки, уже помоложе, а то и вовсе такого же юного возраста. Афанасий хотел их выпроводить, но и к нему наведались мужики, позвали пить чай с пышками, пришлось соглашаться, так как процесс этот был неизбежен, да и приятен, честно говоря. Гоняли чаи у Ивана Старостина, известного на улице пчеловода. Иван заставил стол чашками с мёдом, и Афанасию пришлось попробовать мёд из всех чашек, в то время как компания численностью в девять человек степенно обсуждала пласты высоких политических игр, положение дел на Украине, где по-прежнему во власти сидели фашисты, и сошлись во мнении, что на американцев надо сбросить атомную бомбу.
Афанасий, соприкоснувшийся с другими видами оружия, превосходящими по мощности атомное, больше помалкивал, а когда Вавин и дядя Миша Ходченков, да и другие мужики, задавали вопросы, отвечал уклончиво, хотя поддержал их в части «дать по сопатке» американцам.
Так и дотянули сначала до обеда, потом долго собирались, прощались с дедом, потом заявился Олег, всё ещё не пришедший в себя, – Афанасий еле отвязался от него, пытавшегося что-то рассказать Дуне. Отвёл в сторонку Степана и мягко попросил держать ухо востро, а ежели что где хрустнет – звонить обязательно.
– Да без проблем, – ответил майор спокойно, – сам понимаю, кого охраняю. Ваш дед гений.
– Не гений, – усмехнулся Афанасий, – но очень творческий человек, для меня же он прямой родственник, единственный на всю Россию. Одно успокаивает, что о поездке его сюда знают только те, кому положено знать.
Решили ехать по хорошей трассе через Островское до Заволжска, потом до деревни Прискоково, откуда было рукой подать до Русиновского «заповедника русского быта». Однако доехать успели только до Ивашево, где Дуня попросила купить в местном сельпо минеральной водички.
– Сиди, я быстро. – Афанасий оставил двигатель «Скарабея» включённым, поспешил к магазину, и в это время в ухе свистнула клипса айкома.
– Слушаю, – ответил он не задумываясь.
– Афанасий Георгиевич, вы далеко? – раздался голос Степана.
– В Ивашево, часа полтора от Судиславля, если не сильно спешить. Что у тебя?
– Не нравится мне движение.
Афанасий остановился за углом магазина.
– Подробнее.
– По улице джип проехал, «Порше Аллигатор». Мерзко проехал, крадучись. Такие аппараты медленно не ездят.
Афанасий вспомнил встреченный им у кладбища джип «Порше Аллигатор». Челюсти стянуло холодом. Опыт офицера подразделения антитеррора подсказывал, что такие совпадения случайными не бывают, а это означало, что за ними – дедом и остальными – велось скрытое наблюдение.
– Всё? Только джип?
– Ощущение такое, что вот-вот пойдёт снег.
– Понял. Дед говорил, что вас заберут.
– Только завтра, приедет конвой, я позвонил своим, но им ехать от Москвы.
– Ладно, я тебя услышал, разворачиваюсь.
Афанасий бегом вернулся к машине, упал на водительское сиденье, ловя в зеркале заднего вида вопросительный взгляд Дуни.
– Извини, не дошёл, позвонили. Возвращаемся.
– Что случилось?
– Пока ничего не случилось, но может случиться в любой момент. Степан заметил подозрительные машины, которых не должно было быть в Судиславле.
