Алексей Рудаков - Записки пилота. Тетралогия (СИ)

— Сдурел?! — Накинулся я на него. — За нами теперь все Имперцы сектора охотиться начнут!

— Ничего, впервой что ли? — Он откинулся на спинку кресла, всем своим видом демонстрируя полную удовлетворённость от содеянного и пробормотал тихо, как бы ни к кому и не обращаясь: — Я всё же я жахнул!

Мне оставалось только осуждающе вздохнуть и залезть в карту Галактики — прикинуть где прятаться будем пока шум от такого яркого, во всех смыслах, приключения не уляжется, да и с Аришей разобраться было бы лучше не отвлекаясь на нападения очередных Имперских головорезов.

Систему, где можно относительно спокойно переждать горячие времена я определил быстро. Это была транзитная система двойной звезды, в которой отсутствовали какие либо планеты. Приказав Бродяжке разместить корабль в точке Лагранжа обоих светил я направился в кают компанию, попросив всех присоединиться ко мне как только наш корабль зависнет в обычном пространстве.

Ариша стояла около стола, повернувшись лицом к иллюминатору. На моё появление она ни как не отреагировала и я окликнул её.

— Привет ещё раз…. Ариш, ты меня слышишь?

Реакции — ноль.

— Ариша! — Я схватил её за плечи развернул её лицом к себе. Увы — всё тот же отсутствующий взгляд. — Ты меня узнаёшь?

Тишина. Так…. Как там Александер говорил?

— Номер Восемь… Ээээ…. Три Один Семь. Вроде. Ты меня слышишь?

— Да.

— Уже лучше. Узнаёшь?

Тишина. Чёрт!

— Номер Восемь Три Один Семь! Ты меня узнаёшь?

— Да.

— Отлично! И?

А в ответ — тишина, её мозг не вернулся из…. Тьфу! Какой бред в голову лезет!

— Ну, что? Глухо? — Послышался голос Александера, заходящего в кают компанию. За ним в дверь проскочила Бродяжка. Я только развёл руками.

— Ну, ты продолжай, я пока на стол накрою. — Бродяжка направилась к синтезатору, попутно отдавая указания Александеру какие тарелки и стаканы брать.

— Ариша, — возобновил я свои попытки достучаться до неё.

— Ты меня помнишь, да? Чёрт! Номер Восемь Три Один Семь! Ответь на вопрос.

— Помню.

— Номер Восемь Три Один Семь! Что помнишь?

— Всё!

— И?

— Команда не ясна. Повторите.

Я застонал.

— Отстань от неё, командир, — положил руку мне на плечо Александер. — Сейчас поедим, а на сытой желудок…. Номер Восемь Три Один Семь! Садитесь к столу и откушайте с нами.

Ариша молча подчинилась и уселась на ближайшее место.

Пока Бродяжка раскладывала порции по тарелкам, а Александер расставлял их по столу, я смотрел на Аришу. Пристально и в упор, надеясь увидеть хоть какую-то реакцию в её глазах. Пару раз мне показалось, что что-то эдакое проскальзывало, но уверенно подтвердить это я не мог. От этого занятия меня отвлёк Александер, поставив передо мной тарелку с моей порцией. Сегодня это были макароны по-флотски. Пахли они чертовски привлекательно и я активно заработал вилкой. Со стороны Ариши вдруг раздалось урчание — я покосился на неё, но она сидела неподвижно, не прикоснувшись к лежащим перед ней приборам.

— Ариш, ты чего? Кушай.

Бесполезно.

— Номер Восемь Три Один Семь. Кушай…те.

Снова отсутствие реакции.

— Эээххх….. Номер Восемь Три Один Семь. В чём проблема?

— Прошу указать стиль приёма пищи.

Мы все замерли.

— Чего?

— Прошу указать стиль приёма пищи.

— Эмм…. А какие есть?

Не работает. Пора бы и привыкнуть.

— Номер Восемь Три Один Семь. Какие стили приёма пищи есть?

— Дворцовый этикет, ресторан, столовая, камбуз, полевой.

— Мы вроде как в походе, — начал было я и поддержанный кивками товарищей продолжил. — Полевой режим.

Ариша сграбастала тарелку, вилку и принялась быстро есть, держа её навесу. Буквально проглотив пищу она вылизала тарелку и откинулась на спинку стула. Мы переглянулись — однако! Раньше Ариша и близко не могла себе ничего подобного позволить — наши с ней трапезы на курорте проходили ну не как на дворцовом приёме, но близко к нему. Помню она как-то раз закатила скандал в ресторане у пляжа, за то, что официант принёс ей не ту ложечку для десерта. Ложечка как ложечка — на мой взгляд. Ан нет — не той формы. А тут — и вылизала.

— А… Ариша?! — Возглас Бродяжки убедил меня, что не я один заметил произошедшее.

— Чего? — раздался спокойный голос Ариши и у меня отвисла челюсть.

— Ариш… Ариша — это действительно ты?

— Ну я, а что?

— Так ты же зомби?!

Она только фыркнула и протянула тарелку Бродяжке.

— Добавка есть? А то я у этих…. Брррр…. Оголодала.

Бродяжка взяла тарелку и направилась было к синтезатору, но не дойдя до него остановилась.

— Погоди, подруга. Так это ты что? Дурила нас? Зомбаком прикинулась?

— Момента подходящего не было. Так добавка будет?

Бродяжка молча наложил а ей пол тарелки.

— А что мало так?

— За фигурой твоей слежу, вон как подтянулась-то. На казённых харчах.

— Скажи, — прервал их щебетание, грозящее перейти в небольшую склоку любимых подруг, я. — А ты что? Этим андроидом так и не стала?

В ответ она что-то промямлила с набитым ртом и увидев, что её ни кто не понял отрицательно покачала головой. Прожевав он пояснила.

— Нет конечно. За кого вы меня считаете? Те дуры крашенные меня успокоительными пичкали. Растительными. В основном валерьянкой. Химии они боялись. — Она хмыкнула. — Да и Тодд, — она вздохнула, отдавая дань уважения своему бывшему начальнику, — он мне, ещё когда я только начинала с ним работать, блокировку к гипнозу поставил. Каким-то старым способом. Вычитал где-то про подобное. Сейчас так не умеют.

— И что? Эти монахини и не заметили? — Спросил Александер.

— Я поначалу ломалась, — она рассмеялась. — А потом типа сдалась. Ну они и поверили в успех. Так обрадовались! Как же — Инквизиторшу одолели.

— А ты? — Задала ожидаемый вопрос Бродяжка.

— Отсыпалась, на тренажёрах занималась, — она довольно похлопала себя по плоскому животу. — Вот, жирок согнала. Отдохнула я, эээххх…. - она повернулась ко мне. — А ты так и протупил?

— Я? Когда?

— И с кем я только связалась?! Кофе тебе там понравился?

— Он же солёный был!

— Вот! — Она гордо задрала носик. — Это я тебе знак подавала, да и вид у тебя тогда был, — она замялась.

— Какой вид? Нормальный был вид. Адмиральский.

— Угу. Пафосный и довольный такой. Вот я тебе соли и сыпанула. Нет, а что ты хотел?! Я там, понимаешь, страдаю на хлебе и воде, меня истязают — а тут ты, весь такой важный прибываешь. Нет что бы сразу всех перестрелять — с этой кикиморой любезничаешь!